в грязном полуподвале, да и вообще, ежедневную гигиену никто не отменял.
Да, холодно, да, ледяная вода, но это не причина, распространять вокруг себя неприятные запахи…
Взяв полотенце, я направилась в конец коридора, где в сиротском общежитии располагались душевые кабины.
Открыла кран, уже привычно взвизгнула, потому что тело ошпарил ледяной поток, но все же я мылась со скоростью света, безуспешно пытаясь применить самогипноз и убедить себя в том, что вода хоть немножечко, но тёплая…
Помывшись, я стремглав понеслась к себе, залезла в свою коечку, и накрылась одеялом с головой.
Ничего, как-нибудь засну, — уговаривала я себя, а вообще, мне уже давно пора возвращаться домой в конце концов!
И я обязательно пойму, как это сделать, мне бы только информацию нарыть… Хоть где-то. Все равно, я по крупицам соберу этот сверхсложный пазл, и если я смогла попасть сюда, то дорогу обратно, найду непременно!
Оптимистичные мысли, полные надежд на будущее согрели меня, и я начала быстро погружаться в сон.
* * *
Снова крики, улюлюканье, отблески пламени. Мужчины, много мужчин. Меня бросили на пол. Я пытаюсь подняться, но мне не дают этого сделать. На меня орут, позорят, но я не пойму, в чем я виновата.
Холодное лицо Дарка склоняется надо мной. Я заглядываю в его чёрные глаза, а там холод космоса… Будто он не человек, а его глаза — это две чёрные дыры, смотрящие на меня потусторонним ледяным холодом и пустотой.
Я подсказываю на своей кровати. Сон. Снова кошмар, который снится мне из раза в раз.
Вся мокрая, в поту. Простынка, которой я накрывалась, тоже вся мокрая… не пойму. В комнате, что… тепло?! Должно же быть холодно! Может, у меня жар? Щупаю лоб ладонью, но самой себе сложно измерить температуру, мне, по крайней мере, никогда этого не удавалось…
Я встала, подошла к рукомойнику, вода, полившаяся оттуда была и вправду, тёплой! Не горячей, но и не ледяной, как обычно, а такой нормальной, комнатной температуры.
Во дела!
Я подошла к окнам, откинула хлипенькие шторы, пощупала вечно ледяную батарею и… взвизгнула, одернув обожжённую руку! Вау, батарея оказалась горячей, точно кратер вулкана!
Это что получается… в сиротской общаге починили отопление?!
Это Дарк постарался? Ради меня? Чтобы я не превратилась в ледышку в ночи?!
Ну и дела…
Хоть какая-то польза другим сироткам от его одержимости Айрин.
Несколько мгновений я простояла около горячий батареи, наслаждаясь теплом, а потом подняла взгляд на улицу.
Дарк Омар Винтер! Его черная высоченная фигура неподвижно возвышалась под моим окном, как в тот первый раз, куратор без отрыва смотрел в моё окно.
Как жутко!
Но меня это по большей части не испугало, а разозлило. И даже очень разозлило!
Маньяк! Натуральный одержимый маньяк! По-другому его не назовешь!
Я закатила глаза, и со злостью отгородилась от него занавеской. Пошла обратно в кровать. Конечно, такие кошмары станут сниться, если стоят тут всякие, в окна заглядывают!
Наверно, впервые за все это время я очнулась в общаге для сироток, не стуча зубами от холода. Какое же это благостное чувство — ощущение тепла не только под одеялом, но и за его пределами. Я умылась вполне сносной водой комнатной температуры, проделала прочие утренние процедуры, оделась и вышла в коридор. Мои питомцы тут же напомнили мне о сытном завтраке, вот обжоры!
Остальные жительницы сиротского общежития так же выходили из своих комнат довольными и подобревшими. Все только и обсуждали что починенное отопление, а на меня внимания никто не обратил. Что ж, спасибо Дарку за это!
— Айрин! Иди сюда! — пробралась Ава к моему столику через толпу в трапезной.
— Не пойду, Ава, лучше ты присаживайся. Ну, чего у вас там? — спросила я, отпивая кофе.
— У всех только и разговоров, что об отоплении, даже про бал забыли.
— Это Дарка рук дело? — прервала я подругу.
— Ага, его. — подтвердила Ава. — Он, едва ты удрала из его дома, пошел на всех орать, чтобы отопление в общаге починили. Тут сразу у всех в Академии и время нашлось, и ресурсы, ну и финансы, само собой выискались самым волшебным образом… Эх, раньше бы куратор к нам пожаловал, на несколько лет, вот тогда бы мы зажили!
— Лучше поздно, чем никогда! — изрекла я банальную мысль.
— А потом он на ночь куда-то ушел, я так и заснула, его не дожидаясь.
А куратор изволили у меня под окнами стоять. Всю ночь причем, будто никакого другого занятия у мужчины его статуса не нашлось…
— Так, я что хотела спросить, сегодня вечером зимний бал! — ажитированно произнесла Ава. — Ты пойдешь?!
Ох, вот про бал я совсем забыла.
— Нет, Ава. Во-первых, я не взяла с собой подходящее платье, а во-вторых я танцевать не умею.
— В смысле, не умеешь? — нахмурилась Ава, — нас же учили на первом курсе и Вальсу, и другим танцам.
А, да? Не знала.
— А платье твое я могу тебе передать после пар. Надо пойти, Айрин! Для нас такая возможность, побывать на балу Первого Зимнего Дня открывается впервые в жизни!
— Мне все равно.
— Нет, надо побывать! Потом всю жизнь локти кусать будешь!
* * *
— Айрин Грейс! — недовольно прокаркала мое имя мадам Узэния. — Выходите отвечать!
Я закатила глаза к своду аудитории, но, вышла.
Узэния смерила меня высокомерным взглядом, полным призрения, и как шмякнет вонючую тушу дохлого горностая на кафедру, а меня чуть ли не стошнило от омерзения.
— Оживляйте! — презрительно скривив губы куриной жопкой приказала преподавательница.
Что? Опять?!
— Да у нас же факультет Целительства, а не некромантии, в конце концов! — возмутилась я.
— Исцеление мертвых животных входит в программу нашего курс. Оживляйте!
Да что ж такое?!
Одним глазом я покосилась на безвременно почившую тушку горностайчика. Тушка была не в лучшем состоянии, и над ней уже летали стаи мошек. Узэния просто издевается надо мной. Она услышала о том, что я ушла от Винтера и подумала, что его покровительство больше на меня не распространяется, а раз так, то на мне можно оторваться по полной программе… Это плохо. Надо придумать, как отвадить дурную преподшу, присеча ее измывательства, либо уже научиться поднимать мертвых зверушек на самом деле.
Не успела я додумать сию здравую мысль, как тяжелые двери аудитории открылись, являя нашему факультету… Дарка Омара Винтера и его свиту из администрации Академии!
Узэния снова побледнела, глазки ее воровато забегали на вытянувшемся лице.
— Ммм… доброе утро, господин Куратор…
Но Винтер лишь поднял руку
