его на табурете во исполнении замысла составления плана, девушки заняли позиции по бокам от него, а в процессе обсуждения – еще и придвинулись максимально близко, чтобы не пропустить ничего из «мыслей о сокровенном!». Ну – интересно им было! И, если Ритка стояла справа, наклонившись, и уперевшись локтями о стол… Очень, кстати, интересно смотрелась… хоть и юбку уже одела. М-да… и все-таки – интересно стояла! То мелкая пролезла слева. Ну да – Ритке туда, к окну было не пролезть, мимо Ивана и буфета. Узковато. А Рыжая, хоть и стройная, но… тем ни менее… Так вот… Танька стояла слева. Пролезла. А левая рука Косова – была свободна от написания «букаф». И стройная «тростинка» максимально прижалась к его плечу. А он что? Он… ничего! Просто рука сама… сначала опустилась вниз, потом стала подниматься вверх… Ну… для удобства подъема, не иначе, воспользовалась… рука эта… ножкой стройной и вполне себе – красивой. И так дальше, дальше, дальше… Точнее – выше, выше, выше… Ага, под юбку и даже… до трусиков! Танечку это вообще не смутило! Она даже стала поудобнее, и даже как-то… чтобы Марго не заметила. В общем, рука шалила вне зависимости от происходящего обсуждения!
- Так ты не сказал, казан – это что? – Ритка была настойчива.
- Казан, Риточка, это такая кастрюля с толстыми стенками. Тяжелая! Чугунная! Хотя… последнее – не запоминай! Бля! За что опять это щипок? Ну… понятно теперь? Есть такая кастрюля? Неужели есть? Да быть того не может! Ну, ладно. Тогда плову – быть!
- Смотри, Танюшка… Баранина… барашек должен быть молодой! Нас четверо… Так, на меня… полкило. Не, много! Пусть будет – триста граммов. Так… женщины… ну – по сто пятьдесят. Итого – килограмма будет нормально! Дальше – рис. Девзира!
— Это что такое? Или ты так сейчас материшься? – поинтересовалась Танька, прислонившись еще ближе.
«Нравится девчонке! Ой как нравится ей противоправная деятельность моей левой руки!».
- Девзира, красавица, это такой рис!
- Фу! Рис! Нас им постоянно пичкают! Надоел – дальше некуда!
— Это совсем другое! Этот рис будет – пальчики оближешь! – вдохновенно вещал Косов.
- Я бы… что-нибудь другое облизала! – чуть слышно выдохнула прелестница.
- Танька! Я все слышу! – строго произнесла Рыжая.
- Ну и слышь себе…, - еще тише.
- Так вот, Танюша… рис этот – красного цвета! И его надо… ну… килограмм пусть будет! Дальше! Курдючный жир! Это тебе придется к чуркам на рынке идти! Не забоишься? Хотя… если что – скажешь им… Знаешь, что скажешь? Что если что – придет друг Фатьмы, и сделает им – бо-бо! Запомнишь – друг Фатьмы! Фатьма – это имя такое, женское!
Девчонка фыркнула:
- Да знаю я! У нас есть одна Фатьма в труппе!
- Да? Интересно! Ну да – ладно, продолжим!
- Ага! Продолжай! – выдохнула Танька и навалилась ему на плечо.
- Ваня! Ну-ка вытащи свою руку у нее из-под юбки! А то вот-вот кончит… мокрощелка! – потребовала Ритка.
Косов повернулся к Тане:
- Ну ты чего такая есть-то? Ну вот – спалилась!
Танька переадресовала вопрос к Рите:
- Марго! Ну ты чего такая есть-то? Ну тебе жалко, что ли, если я бы кончила? Ну чего ты такая… жадная?
- Так! Кто-то сейчас схлопочет! Причем – оба! – Рыжая поднялась и уперла руки в боки.
- Так! Мы будем продолжать планирование сюрприза для Лены? Если да – то не мешайте! - нахмурился Косов.
- Ах это вон какой сюрприз для Ленки готовится?! Чтобы эта… мелочь кончила здесь, да?
- Рит! Ну не начинай, а? Ну… пошалили немного! И все!
- Так, Ваня! Хватит! Пиши дальше! А ты… дорогуша, иди сюда и сядь вот здесь – напротив его!
Насупившись, Танька обошла стол и уселась, как было сказано – напротив Ивана.
- На чем мы остановились? А то вы меня с мыслей сбили! – задумался Косов.
- На Фатьме мы остановились! На Фатьме! – отчеканила Танька, - А что, Ваня, она – красивая?
- Кто?
- Ну-у-у… Фатьма? – покрутила локон мелкая.
Ритка нахмурилась. Похоже, ей было неприятно вспоминать соперницу.
- Так… это к делу не относится! Рис! Поняла – рис! – наставил палец на девчонку Косов.
- Не рис, а курдючный жир, бестолочь! – хмыкнула противная.
- Ладно… курдючный жир, да! Двести граммов, не больше!
- Поняла, поняла, папочка! – пропищала Танька.
- Нет! Ну я так не могу! – хлопнул карандашом по столу Иван, - Марго! Давай ее по жопе ремнем выходим, она успокоится, и будет действовать конструктивно!
Ритка уставилась на Таньку со злостью, а та…
«Вот же… бесенок! Кот из Шрека – вылитая!».
- Давай, диктуй дальше! – Рита пихнула его в бок.
- Ага… Морковь… много – килограмм. Лук репчатый – полкило! – зачастил Косов, - Чеснок… пусть будет – большая головка!
- А как вы целоваться после чеснока будете? – опять этот детский, невинный взгляд от Таньки.
- Киса! Если чеснок едят все – то ничего страшного. Когда все – все его и не чуют! Дальше… Перец… острый… Специи – зира, куркума, черный перец, барбарис…
- Ой! Вот это вот все – я точно не запомню! Пиши!
- Пишу, пишу! А может у них есть уже все в сборе? Для себя-то они точно все правильно готовят! Ну – спросишь!
- Спрошу! Точно – спрошу! – Танька сидела, съехав с табурета до упора. Хорошо – шкаф у стены позволял ей сидеть так.
«А чья эта узкая и шаловливая ступня у меня в паху? Ладно… Сидим спокойно, не «палим контору»!
- Так! Коньяк… хороший. Не дешевый, Тань! Да ладно – бери самый дорогой – не ошибешься!
- А ты у нас такой… денежный мусчина? – протянула Танька, - У тебя денежек-то хватит?
«И поглаживания эти… по паху! И воспрял боец, поднялся из небытия!».
- Хватит! Тебе, кстати, спиртное-то продадут? А то больно мелкой выглядишь!
Танька обиделась. Ножка с паха – убралась!
- Ну… не дуйся! Я пошутил! Ты у нас – красавица в самом соку!
Ритка фыркнула.
- Тань! Фрукты, овощи… если какие будет… хотя… рано еще. Но! Если будут – бери. Понемногу – по полкило! Дотащишь?
Та хмуро кивнула.
- Ну
