– Хороший хвост. – задумчиво говорит Читосе: – если подумать, то у этого типа оружие всегда под рукой. Интересно, какой вес у этой штуковины на конце?
– Тагомайзер. – решил блеснуть эрудицией я: – эта штуковина – костяная булава, палица или тагомайзер. Были динозавры с такой вот штукой. Говорят вымерли, потому что с такой шипастой фигней на хвосте было трудновато размножаться.
– Эта штука мешала им трахаться? – уточнили из пространства. Читосе только глаза закатила.
– А давай ты не будешь ее поощрять. – сказала она: – я и так не знаю, что с ней делать, а ты ее поощряешь своими шуточками.
– Да пошутил я насчет вымирания. – отвечаю я: – Анкилозавры по другой причине вымерли. Наверное. Не знаю.
– Все‑таки удобная штуковина – говорит Читосе: – даже если у тебя ничего нет в качестве оружия, ты можешь – раз и этой штуковиной череп развалить. Кроме того, у него и клыки имеются. И копыта.
– Ну не знаю. – говорю я: – хвост вообще удобная штуковина, на обезьян посмотри. Но вот иметь такой булдыган на хвосте может быть очень неудобно. Если выбирать, то обычный мускулистый хвост, которым можно удерживаться или хватать предметы. А уж одеть на него металлический шар с шипами или там лезвия прикрепить – уже дело техники.
– Да, думаю ты прав. – ответила Читосе: – получается, что лучшим вариантом будет как бы третья рука, просто растущая из основания позвоночника.
– То есть – из жопы. Руки, растущие из задницы. – сделали вывод откуда‑то из пространства. Читосе потерла переносицу жестом Акиры.
– Ладно, смотрим, что у нас тут… – мы переходим к следующему цилиндру. В нем был гуманоид с невероятно длинными конечностями и очень маленьким телом. Глядя на него я сразу предположил проблемы с кровообращением и нервными импульсами. Кроме того, столь маленькое тело подразумевало отсутствие пищеварительного тракта всеядных или уже тем более – травоядных и да – во рту у существа были клыки. Стало быть хищник. Читосе сказала, что такие вот человечки к ней в детских ночных кошмарах приходили. Мысль, стоящую за такими вот конечностями ясна – больше радиус досягаемости, но правило рычага делало эти конечности слабыми, пусть и быстрыми. И по три пальца на конце рук – маловато для хвата. Для хорошего хвата.
– Неудачный вариант. – говорит Читосе вслух. И меня пробирает. До костей. Я оглядываюсь.
– Джин! – говорю я: – а ну‑ка посвети повыше, покажи, что тут вокруг… – яркий свет вспыхивает вверху и я прищуриваюсь. Все‑таки сильная Джин, своей силы сама не понимает. Глаза привыкают к свету, и я озираюсь. Вокруг, сколько хватает глаз, рядами стоят цилиндры, покрытые пылью. Стен не видно, только редкие колонны, уходящие вверх, к невидимому своду. Жалко лазерного дальномера нет, мелькает в голове.
– Это все – варианты. – говорю я: – он искал нужный, разрабатывал, ставил опыты, пробовал.
– Варианты чего? – спрашивает Читосе, также озираясь вокруг и держа свой дробовик наготове. На всякий случай.
– Не чего, а кого. – поправляю ее я: – варианты Человека.
– Чего?! То есть кого?!
– Помнишь, о чем инквизитор говорил? Древний Бог, Прародитель Человечества. Получается он не Прародитель, а скорее создатель. Производитель. Основатель… как бы его назвать то правильнее?
– То есть тот, кто искусственно создал человека? – Читосе даже свою артиллерию опустила, дробовик повис на тактический шлейке, стволом вниз.
– Угу. Многие годы ученые не могли найти промежуточное звено. Переходный вид – от обезьяны к человеку. И не находили. А ведь таких особей должно было быть немало. Вон, кости динозавров находим и в большом количестве. Потому то многие противники теории эволюции утверждали, что происхождение человека эволюционным путем – не доказано. Дескать, все остальные виды эволюционировали, а человек был создан. Богом.
– Дурацкая теория. – морщится Читосе: – Бога нет.
– Это ты Ницше на ночь перечиталась? – спрашиваю я, начиная беспокоится. Вот усвоит Читосе «Так говорил Заратустра» и начнет двигать идею о сверхчеловеке, тут‑то мне и конец наступит. Потому как что такое человек по сравнению с человеком? Мучительный позор, и все такое прочее. Придется срочно превознемогать, стремится… как там?
– Я учу вас о сверхчеловеке. Человек есть нечто, что до́лжно превзойти. Что сделали вы, чтобы превзойти его? Все существа до сих пор создавали что‑нибудь выше себя; а вы хотите быть отливом этой великой волны и скорее вернуться к состоянию зверя, чем превзойти человека? Что такое обезьяна в отношении человека? Посмешище или мучительный позор. И тем же самым должен быть человек для сверхчеловека: посмешищем или мучительным позором. – нараспев произносит Читосе и поворачивается ко мне с огнем в глазах: – так и ты, Син, должен взойти на ложе сей девы и превозмочь себя в этой борьбе, потому что голоса миллионов потомков говорят тебе – не упусти девы сей!
– Тьфу ты. – говорю я, испытывая облегчение: – не пугай меня так. Я ж чуть не поверил.
– Читала я Ницше. – машет рукой Читосе: – не со всеми постулатами согласна. Но согласна с Заратустрой в том, что Бог – мертв. Разве в этом мире возможно то, что происходит, если бы он был жив? В мире нет справедливости, а Бог должен быть справедлив. Иначе он не Бог.
– Если исходить из Всемогущего Сверхсущества, которому есть дело до нас – то наверное ты права.
– У тебя есть иное определение Бога? – прищуривается Читосе.
– Конечно. Всемогущее Существо, которому нет никакого до нас дела. – отвечаю я: – вот такой Бог вполне может существовать. Вот например та же Акира – для древних людей она была бы богиней огня, Агни. В глазах первобытных людей она практически всемогуща. Но справедлива ли она? Только в отношении себя любимой. Боги – они такие.
– Не вижу, чем такой вот Бог отличается от просто очень сильного мага. – говорит Читосе: – а мне хотелось бы верить не в очень сильного эгоиста, а в настоящего Бога. Который присматривает за мной. Но такого нет, я уже поняла, что мое счастье и безопасность – в первую очередь мое дело.
– Да не факт. – пожимаю плечами я, двигаясь к следующему цилиндру и протирая его поверхность куском кителя: – может быть он есть и специально посылает тебе испытания? Чтобы ты стала сильной. Потому как – дай человеку рыбу и …
– Помню, помню. Про удочку и «научи его ловить и накормишь его на всю жизнь».
– Ну да. То есть Бог – он тебе не телохранитель и не страховая компания. Как говорят на Востоке – на Аллаха надейся, а верблюда привязывай. О! А тут – гном. Или дварф. Или… глянь, у него ноги мохнатые. Значит – полурослик. – Значит где‑то должны быть и эльфы. – окидывает бесконечный зал взглядом Читосе.
– А я нашла! – звенит в воздухе голос Джин. Я не задумываясь спешу на голос, потому что Джин уже доказала свою неспособность держать свои руки при себе. А в местах, подобных этому, такое может быть чревато. Впрочем – никаких может. Неумение держать руки при себе в заброшенной лаборатории Древнего Бога – однозначно чревато последствиями. Чуму Библейскую она там в мир выпустит, или еще что.
– Ничего не трогай! – кричит Читосе, поспешив за мной: – слышишь?!
– А я ничего и не трогала! – обиженный голос Джин раздается все ближе: – делать мне нечего как что‑то трогать!
– Стой там и ничего не трогай! – повторяет Читосе и за следующим рядом цилиндров я вижу возвышение, рядом с которым стоит Джин, вышедшая для такого дела из своего сумрака. На возвышении – саркофаг. Или то, что похоже на саркофаг. Также как и все вокруг – покрытый пылью столетий. Или даже тысячелетий.
– Ничего не трогала? – спрашивает Читосе у Джин и та отрицательно мотает головой – мол даже не прикасалась. Я осторожно поднимаюсь на возвышение и оглядываюсь. Саркофаг отличается отделкой, какими‑то трубами или проводами, охватывающими его основание. Более подробно разглядеть его не удается, мешает толстый слой пыли. Аккуратно счищаю пыль с верх саркофага, там, где по моему разумению должна находится голова Древнего Бога, Прародителя Человечества и прочие и прочие…
