Обернувшись к сидевшему рядом Вольту, я поставил ему задачу найти рядом лес, где нет укров, с ровным полем поблизости.
– Сделаем, – кивнул тот, а колонне я отдал приказ снизить скорость, пока программисты искали то, что мне нужно.
Буквально через десять минут информация была у меня, и я, отправив её Мику, который находился на передовом бэтээре, велел водителю следовать за ним. Бронетранспортёр на ближайшем повороте съехал с трассы и попылил по просёлочной дороге, остальные автобусы последовали за нами. Через двадцать километров мы встали на опушке нужного леса. Хотя лесом его и сложно назвать, но для местных степей действительно лес.
– Вот что, Антон Игоревич, придётся вам и вашим товарищам, чтобы избежать недоразумений, побыть с нами. Вы как?
– Надо – побудем, – кивнул тот, наблюдая, как дети высаживаются из автобусов и с весёлым гомоном направляются к роще, которую уже осматривали бойцы.
Там действительно никого не оказалась, спутник не врал. Мои программисты, пока мы ехали, вскрыли пароль доступа к американскому спутнику слежения и перевели его под свой контроль, лишив этого пиндосов. Вольт уже доложил, что у них там, в Пентагоне, паника началась: пропал с экранов спутник-невидимка.
– Разбить лагерь, – приказал я. – Организовать оборону. С водил автобусов глаз не спускать. Отберите у них средства связи, то есть сотовые телефоны.
– Есть, – козырнули Мик и Вольт.
Лагерь был организован быстро, я развернул два склада, так что привычно в лесу появились палатки и задымила походная кухня. Водители охотно ужинали вместе со всеми, круглыми глазами поглядывая в сторону складов, которых тут раньше не было. Это ещё не всё, до предела своего удивления они ещё не дошли. Как только стемнело и уложили малых, я открыл баул с авиационной техникой, и… оттуда были тягачами отбуксированы двадцать шесть немецких боевых самолётов времён Великой Отечественной войны. Точно столько, сколько у меня было пилотов, которые справятся с управлением тяжело нагруженных машин.
Да, я собирался покинуть Украину и перебраться в Россию, но хотел оставить о нашем здесь пребывании такие воспоминания, что укры убегут в страхе в свою тщательно лелеемую Европу. Значит, нет у них тут авиационного террора? Что ж, будет. И пусть они все претензии высказывают канцлеру Германии, русские тут ни при чём. Та их, конечно, пошлёт и напряжёт свою разведку, но русские тут ни при чём. Вою поднимется… а русские тут ни при чём.
До самой полуночи с выстроенными в ровную шеренгу самолётами (баул я уже убрал) работали техники, заправляя и вешая бомбы, пилоты отсыпались. А в полночь в небо был поднят беспилотник, который начал летать над позициями укровояк и ополчения. Потом, после дозаправки, он был отправлен к Киеву. Там поднялась воздушная тревога, но, что надо, беспилотник снял и доставил нам. Так что штаб интенсивно работал, распределяя технику по целям.
Ну, штурмовики, понятно, направляли на передовые позиции и тылы укров, их задача – нанесение бомбовых и штурмовых ударов по обнаруженным позициям нацистов, бронетехнике и складам. Причём операцию так планировали, чтобы с тем боезапасом, с каким они должны были подняться в воздух, нанести максимальные потери фашистам в технике и людях. То есть бомбы – на позиции бронетехники и личного состава, а потом пушками и пулемётами по складам, вызывая их детонации. Планировали всё тщательно, чуть ли не действия каждого пилота.
Теперь о Киеве. Что-то они там совсем страх потеряли, поэтому стоит им напомнить, что война близко. Четыре «хейнкеля» должны были нанести бомбовые удары по армейским складам в пригороде, а один, пятый, долететь до центра столицы и нанести бомбовый удар по Раде. Нет, это не шутка, действительно бомбовый, но, к сожалению, без взрывателей. Если там кого и пришибёт болванкой, начинённой тротилом, то это воля случая. Ах да, прежде чем отправляться спать, я велел доработать план вылета к Киеву, тот «хейнкель», что полетит в центр, должен пару бомб положить в американское посольство. Тоже без взрывателей. Надеюсь, там поймут намёк.
Парни сразу же стали искать спутниковые снимки посольства и подготавливать боевое задание нашему лучшему пилоту, который и будет сбрасывать бомбы в центр Киева. Также на некоторые машины ставили камеры, чтобы они записывали проводимую боевую операцию. Это обычная процедура, мы так делали, когда работали по железнодорожным станциям и аэродромам немцев в сорок втором, у нас есть много часов записей тех военных лет.
Утром, в семь часов, зевая, я поднялся и после водных процедур – умывальники стояли неподалёку от кухни – направился к штабу. Там Вольт с красными от недосыпа глазами ставил задачу группе лётчиков. Они уже позавтракали, так что готовились вылететь бомбить фашистов. Штурмовики вёл Мик, а бомбардировщики – мой зам по авиации, он же самый опытный пилот.
После моего напутствия лётчики побежали к самолётам, там им помогли надеть парашюты, и техники полезли на места стрелков и штурманов, нужные знания и даже личный опыт у них был.
Я стоял на опушке, опершись плечом о ствол дерева, и наблюдал, как один за другим взлетают самолёты с немецкими нацистскими крестами на крыльях и фюзеляже, когда дверь одного из автобусов отворилась и оттуда буквально выкатился Антон Игоревич.
– Мне это не привиделось? – подбежав ко мне, спросил он.
– Вы мне вчера подали отличную идею, как заставить местных вояк и их хозяев-нацистов испытать такой страх, какой они ещё не испытывали. Вы видите исполнение этой идеи. Жаль, акция разовая, второй раз повеселиться нам так не дадут. Да и эффекта такого уже не будет.
– А если их собьют?
– Это вряд ли, с теми амулетами защиты, что висят на самолётах, это ещё постараться надо, так что они по голове противника ходить будут, и ничего.
Самолёты уже разделились на две неравные группы и направились каждый по своему маршруту: бомбардировщики – к Киеву, штурмовики – к позициям укровояк. Вели их наши по рации, наводя через спутник.
– Идите позавтракайте, вечером мы вас отпустим, домой поедете.
Вздохнув и почесав затылок, этот пожилой седой мужчина как-то растерянно потоптался рядом и, махнув рукой, направился сперва за своими товарищами, а потом с ними к кухне. Я перед ними немного слукавил: да, на Киев налёт будет одиночной акцией, но на передовые позиции уже нет, два или три вылета успеют сделать, пока я не дам приказ отбоя. Именно поэтому оставшиеся техники готовили бомбы, перетаскивая их из штабелей на тележки и в кузовы грузовиков, да и топливозаправщик был наготове.
До передовых позиций укропов было не так и далеко, поэтому я направился в штаб узнать обстановку. Там царила деловитая суета.
– Что у вас? – спросил я, входя в палатку.
Пятеро радистов в наушниках слушали эфир, программисты что-то мудрили с нашим спутником, офицеры на карте ставили флажки. Похоже, дело шло.
– Командир, первое звено достигло передовых позиций и начало прицельный огонь. На позициях танкового батальона украинских войск пожары. Горит бронетехника, и происходят подрывы боекомплекта. Сейчас они работают пушками по ближним складам. Остальные в данный момент тоже достигли передовых позиций и штурмуют их. Пока точных сведений нет. Бомбардировщики на полпути к Киеву. Как вы и просили, скорость полёта снижена, чтобы в столице у нацистов успела подняться паника. Средства связи мы контролируем и не блокируем, информация уже пошла президенту Украины. Внятных приказов от него и министра обороны своим войскам пока не прозвучало.
– Держите меня в курсе, – велел я и направился в столовую, пора позавтракать.
Парни и без меня справлялись, не к чему стоять у них над душой, а если что важное, мне сообщат.
Когда дежурная по кухне поставила передо мной большую тарелку с супом, сидевший рядом Антон Игоревич спросил:
– Ну как там?
Остальные водители жадно прислушались. Они вообще были в охреневшем состоянии. Десятилетние парни и девчата спокойно ходят в советской форме, причём с самыми настоящими карабинами Мосина за плечами, у некоторых, видимо старших, вместо карабинов – пистолеты. То есть малолетняя армия. И ладно бы казалось, что они играют, так нет, они живут этим, и для этих детей обстановка, одежда и оружие явно норма, это видно по их поведению. Эти дети стояли на часах, работали на кухне и занимались малыми, правда, последние ещё спали, так как все почти взрослые, то есть подростки, улетели бомбить фашистов.
– Разбомбили позиции танкового подразделения укропов, штурмуют пехотные, в основном нацгадов, а одна тройка улетела на предельную дальность полёта, к Донецку, позиции укропов у аэропорта бомбить. Бомбардировщики до Киева ещё не долетели.
– Так вы и Киев хотите бомбить?! – ошарашенно спросил один из водителей.
– Не мирное население, мы же не немцы в сорок первом. Раду и так, на окраине, склады. Чтобы население не забывало, что война идёт и скоро она к ним придёт. С намёком вылет.
