гаишнику.
Он отдал документы.
— Кого везешь?
— Да вот, с другом в библиотеке засиделись, в общагу возвращаемся.
— Ну счастливо, библиотекарь. Аккуратнее, скользко.
Когда мы по Садовой пересекли Невский, Андрюха сказал:
— Никогда не думал, что грабеж такое нервное занятие. Я подумал, что нас менты уже вычислили, и сейчас будут брать.
— Знаешь, Андрюха, мне кажется одного бухла будет маловато. Давай девчонок пригласим. Есть у меня парочка на все готовых. Ты как?
— Я — за.
— Блондинка или брюнетка?
— Ясное дело блондинка.
— Ваш заказ получен. Ожидайте.
Остановился напротив Апраксина двора, у телефона — автомата. Набрал телефон Джессики.
— Мы думали, ты уже не позвонишь!
— Думать вредно! Скажи Ленке, что ею интересуется мой друг. А ты присмотрись ко мне, я не так уж плох.
— Я знаю Тошечка, и на все согласная.
— Я вам взял Мартини и тоника. Может быть, чего другого?
— Ой как здорово!
— Записывай адрес. Часа через полтора-два подтягивайтесь. Вахтер проводит в нашу комнату.
Сел в машину, развернулся через трамвайные пути, и по Ломоносова, по Загородному, по Боровой, поехал в общагу.
В общаге, как и сутки назад, уселись друг напротив друга. Я ткнул кнопку магнитофона. Запел Майкл Джексон.
— Еще один момент, Андрюха. Ты видел две папочки?
— Ну да.
— Как ты понимаешь, я не случайно узнал про этот клад. Папочки уходят как расчет за информацию. Так что забудь о том, что ты их видел.
Я еще знать не знаю, что там. Но, для поддержания таинственности, загадочности, и впечатления что есть еще участники этой истории — сойдет.
— Забыл.
— Ну и чего сидим? Наливай! И ваще, щас девушки приедут, нужно хоть стаканы помыть. Да. Чуть не забыл. Вот тебе расстрельная обойма.
Протянул ему пачку презиков.
— И ни в чем себе не отказывай!
Барышни появились через час. Для нашей общаги они выглядят роскошными инопланетянками. Все в люрексе и стразиках. Вахтер, казах Куджуев, с четвертого курса, чуть ли не слюну на них пускал.
Мы уже были теплые. Поэтому стало шумно и весело. Джессика прижималась ко мне, я запустил руку ей под кофту, и поглаживая её грудь, с удивлением понял, что тоже переволновался. Еще я вдруг понял, что устал спать один.
— Давай, Лен, ты останешься до утра? Не хочу спать один.
Я уже залез ей в трусики. Так что она просто кивнула. Увел её в пока еще пустующую соседнюю комнату.
Через час к нам зашел, по-соседски, мой одногрупник Андрюха Агин. В надежде разжиться куревом. И я, и Ефрем, два суровых грабителя, даже не закрыли дверь на замок. Ган с интересом пронаблюдал за Андрюхой, сидя на котором прыгала роскошная голая блондинка. А потом и за мной, творчески развивающим идеи доги-стайл в соседней комнате. Гремела музыка. Стонали девушки.
— Бог в помощь, пацаны! Табачком не богаты?
Я не стал отвлекаться. А Андрюха всегда был на многое готов для своих. За что я его и любил всегда. Он прервался. Встал, достал пачку Мальборо, сунул Гану в руки, и вытолкал за дверь. Предупредив, что до завтра мы очень заняты. И закрыл дверь на ключ.
Глава 21
Камень-ножницы-бумага. Верный способ не спорить, а быстро решить важный вопрос. Обсуждать перестройку, гнусный блок НАТО, революцию в Иране и прочую ерунду, можно бесконечно. А вот кому идти за пивом… Или, как сегодня, с утра. Кому идти на первую пару, и просить старосту не ставить прогул отсутствующему? Только в камень-ножницы — бумага! Но Ефрем неожиданно заявил, что это – детский сад. Взрослые, ответственные мужчины с похмелья, играют в чет-нечет.
И этого человека я спасаю от тюрьмы!
Впрочем, он все равно проиграл. Бросили три раза на пальцах, и он, бурча про шулеров, злую судьбу и возмездие созвездий, поплелся в школу.
Я, сделав себе ударную дозу кофе, закурил и задумался. Пугнул я его прилично. Теперь буду предлагать морковку. Фиг он у меня сядет.
В короткий перерыв между часами на паре я проскользнул в аудиторию. И был встречен гоготом мужиков, и хихиканием девушек. Все, что происходит в общаге, становится известно всему миру через пару минут после события. Наш с Андрюхой раскованный отдых активно обсуждается в массах. Судя по всему, обрастая фантастическими подробностями.
Следом за мной в аудиторию ввалилась Светка Павлова. С абсолютно шалыми глазами и счастливым лицом. Похоже, Бас таки соблазнил девушкиу. Приятно, когда твои планы осуществляются так энергично. Светка огляделась и уселась в последнем ряду со мной и Ефремом. С кафедры продолжили вещать про Основы Делопроизводства. Я неожиданно увлекся.
Минут через пятнадцать, откинулся на стуле и огляделся. Надо же, я и не помню, что нас этому учили. В прошлой жизни все осваивал на практике. Где ставятся визы, где согласования. Как составляется отношение, а как заявка. Очень занятно.
Светка тем временем листала каталог Neckermann-85.
— Антон, я страшная?
Гм. Павлова, кажется, мается вопросом — что такой замечательный и офигенный Коленька мог в ней найти? Если я правильно понимаю, Бас сейчас думает примерно о том же.
— Не без этого, Свет. Но кто идеален? Даже я, при всей безупречности, знаю за собой пару изъянов.
— Мостовский! Ты как разговариваешь с девушкой! Нет бы успокоить меня. А то посмотришь такой каталог. Там все такие красивые, и стильные. И думаешь, какая же я страхолюдина!
— Фигня, Свет. Просто выходишь на улицу и идешь на трамвай. Смотришь на окружающую тебя толпу и беззвучно орешь про себя — «Здравствуйте мои уроды! Я с вами, я одна из вас!». Ведь в каталоге — ретушь, свет, позы и фотограф.
Чуть не сказал фотошоп и фильтры.
— Ты сегодня-то на репетиции будешь? А то вчера все переругались. Коля орал на Сашку, Сашка на него, и оба на Фила. А Юрик на всех, и матом.
