— Вы не будете против, если обратно мы направимся тем же способом, что и сюда? Вам на руках будет удобней и, поверьте, так мы значительно быстрее доберемся.
— Давненько меня на руках не носили с такой приятной периодичностью. — Я улыбнулась. Иногда приятно почувствовать себя маленькой девочкой на ручках. — Конечно не против, если это не доставит вам неудобств. И почти поверю, что это связано с моей безопасностью, а не с вашим нежеланием обнаруживать наше местонахождение.
— Приятно иметь дело с умной женщиной, — не стал отпираться василиск.
Вставшая на место стена отрезала нас от каких-либо источников света. Юджин взял меня на руки, позволив приобнять его за шею. Лицо уже и не было плотно прижато к груди, однако кромешная тьма не позволяла понять, где мы находимся. Сначала слух различал шаги по каменным плитам пола, затем послышался скрип гравия и тихий шелест листвы. Свежий воздух подтвердил догадку, что мы находимся уже в лабиринте.
Я никогда не была внутри этого священного места для всех василисков. Запрет на его посещение для меня был так и не снят после победы в отборе. И я понимаю почему, если откинуть вероятность встречи с жителями Осколка в боевой ипостаси, то Источник Осколка выдавал слишком большую концентрацию Хаоса именно в этом месте. Если бы не поддерживающая терапия, я бы уже наверно лежала тут мирно под кустиком и испускала последние вздохи.
Но тёмная осенняя ночь лишила меня возможности увидеть святая святых Осколка.
Мы шли в абсолютной тишине. Дыхание Юджина было ровным, а шаг плавным. Удивительно, но он похоже даже не запыхался. Я даже начала проваливаться в дрёму, но внезапно парень остановился и спустил меня на землю.
— А неплохо так быть главой Осколка, хоть и номинальным. Если можешь позволить себе протянуть труппу бродячих актёров ради представления на одну ночь. — Парень взирал куда-то сквозь живую стену лабиринта. — А говорили Мгла — закрытый Осколок. Что-то не похоже.
Я попыталась раздвинуть ветви кустарников руками, чтобы рассмотреть на что он так уставился. Какие бродячие актёры? Мы же не в средневековье. Кусты больно царапали кожу, но были раздвинуты в стороны. Моему взору предстала сюрреалистическая картина. Конкурсанты сидели у костра в парке на берегу озера, что-то пили из глиняных кружек и смеялись. У огромного чана орудовала Диэта, разливая по чашкам новые порции напитка. Конкурсанты весело перешучивались, один из них поклонился во все стороны и уселся на землю. И тут мы услышали ритмичные удары в барабан. Ещё одна участница, Лиза кажется, выхватила откуда-то бубен и подыгрывала барабанщику. Ритм увеличивался, две девушки вскочили в круг у костра и начали танцевать. Я ошарашенно смотрела на это всё не в силах поверить своим глазам. Кто разрешил? Да и вообще как они до этого додумались? Полтора года назад все участники моего отбора сидели по комнатам и по мелкому пытались пакостить друг другу. Эти же собрались дружной компанией, пили, веселились, танцевали, как будто они не на отборе в одно из лучших мест работы, а в пионерском лагере. Уму не постижимо!
— А девчонки очень даже ничего, губа не дура у Регула. Интересно, какую из них он на ночь выберет себе? — в голосе Юджина сквозил неприкрытый интерес.
— Это не то, что вы думаете. Все они конкурсанты Отбора. — Я сквозь зубы выдохнула. — И ни с кем он спать не будет, контрактом это запрещено. Да и вообще у Анеса целибат.
— Ну ради одной из этих цыпочек, — Юджин хохотнул, — целибат можно и отменить! Особенно если всё будет по обоюдному согласию! Кто устанавливает правила, тот их может и нарушить. Блондинка или брюнетка? На кого ставишь? — Юджин незаметно перешел в общении на «ты».
— Ну если гипотетически, то пусть бы лучше оприходовал эту самодовольную ведьму, Марьям, тогда она бы покинула отбор и мне не пришлось бы выслушивать как она умничает по поводу и без, — вырвалось на эмоциях. Вот уж не думала, что комментарии Марьям меня так задели, а гляди ж ты, какая я оказывается злопамятная.
— Как говоришь её зовут? Это блондинка, танцующая у костра? — Юджин что называется встал в стойку.
— Да, блондинка, Марьям Ари, — буркнула я в ответ. — А ты что ее знаешь? — решила также перейти на «ты».
— Ну была у меня знакомая с таим именем, редкостная сука, уж прости за выражение. — Парень произнес это с каким-то даже восхищением. — Подставила меня крепко в одном деле и исчезла год назад.
Я удивилась, как тесен мир, оказывается. И как легко эта девушка обзаводится недоброжелателями. А Юджин между тем продолжал.
— Я конечно не так чтобы очень злопамятен, но если она и тебе уже дорогу перешла, то не совместить ли нам приятное с полезным? Ты можешь поспособствовать её исключению из Отбора, а я — выемке у неё источника для наших целей. Она всё равно человек, ничего и не заметит. А у тебя деньги останутся целы.
Меня прямо-таки резануло по ушам его «всё равно она человек и ничего не заметит». Все жители Осколков неосознанно ставят себя выше нас, людей, и Юджин туда же. Стоит ли ему сообщать, что Марьям тоже из Осколочных, если он не знает? А вариант был более чем заманчивым. Избавиться от всех проблем разом, сохранить финансы, и на отборе останутся еще два кандидата с сильными источниками. Ответила, что подумаю над предложением. Юджин вынул из-под полы балахона и передал мне галокристалл для мгновенной приватной связи, в случае если надумаю или подвернется случай для оперативных действий.
Пока мы беседовали, костер догорел. Парк окунулся в мягкую темноту. Конкурсанты проводили Диэту и отправились в корпус. Теперь и я могла выйти, не привлекая внимания.
Юджин что-то прошипел на незнакомом языке, и кажется, даже поклонился. Живая изгородь лабиринта расступилась, открывая арку прохода. Я вышла из лабиринта не прощаясь, уже за спиной услышав негромкое:
— До встречи, Ольга, если надумаешь что-то, сожми галокристалл и подумай обо мне. Я услышу.
Я шла, не оборачиваясь, раз за разом прокручивая услышанное от Юджина. Эта вся история дурно пахла, и мне совершенно не хотелось быть к ней причастной. Но так или иначе, я уже связана обязательствами, пока мне не восстановят источник. Осталось только определить, где та черта, которую нельзя переступить без потерь для собственной совести и морали.
Глава 16. Исключения из правил
Марьям
В корпус мы возвращались с шутками и песнями, будто студенческая компания после дружеских посиделок. И так было хорошо на душе, что хотелось петь, кружиться, танцевать, отдавать всю себя миру и получать отклик от него. Никогда бы не подумала, что дикие пляски у костра в ночи под бой барабанов настолько взбудоражат мою кровь. Замира, девушка, вытянувшая меня в круг, была права. В крови действительно бушевал огонь, ритм востока, песчаных ветров и знойного солнца. Кажется, это наваждение до сих пор меня не отпускало.
Вернувшись в комнату, я просто рухнула на постель. Какой длинный день, столько событий, и такой чудесный вечер! Не хотелось шевелиться, хотелось запечатлеть глубоко в душе кусочек этого всепоглощающего счастья.
Лиза лежала на своей кровати и также бездумно смотрела в потолок.
— Знаешь, никогда бы не подумала, что этот отбор подарит мне столь чистые и радостные эмоции. — Ведьма запнулась, подбирая слова. — Эта компания, такая искренняя, настоящая. Ты, Каро, Замира… Я не знаю, как объяснить. Я как будто в круг силы встала, отдала и получила стократно.
— У меня те же эмоции — поддержала я подругу. — Сравнить мне правда не с чем, но меня разрывает фейерверк чувств и эмоций, я каждой клеточкой чувствую этот мир, хочу отдавать себя ему, а он возвращает взамен.
— Как это не с чем? А ты разве не была в круге силы? — Лиза от удивления перевернулась на бок и ошарашенно уставилась на меня.
Мне даже стало немного неловко. Если расскажу правду, то реакция будет как и у всех остальных ведьм — жалость, отстранение, будто я прокаженная или заразная. Я горько улыбнулась. Сколько раз я наблюдала эту реакцию и в конце концов ушла в человеческий мир. Что ж, не было друзей, не стоило и пытаться завести. Врать я не собиралась.
