Вся толпа ещё стояла на месте, а инструкторы уже находились рядом и начали орать:
— Что стоим? Бегом по кругу, начали движение.
Первые начали бежать по кругу и остальные потянулись за ними, я тоже побежал, как и все. Бежали не быстро, но на втором-третьем круге многие уже начали сдавать — это было хорошо заметно. На пятом круге бег остановили больше половины, бежать дальше не способны. Дальше шли упражнения на дыхание, растяжку, отжимания. В общем, ничего нового для меня.
К концу многие просто лежали без сил и ничего не делали. Некоторые в неплохой форме, как и я, и без проблем всё выполняли, только их насчитывалось совсем немного. Дальше женщин отделили от остальных и с ними начали заниматься женщины-инструкторы. Всем остальным мужчинам раздали деревянные ножи, и инструктор стал показывать, как и куда правильно наносить удары. Дальше начали отрабатывать движения ножом, и я, как и все, начал повторять за инструктором. Здесь понял, что во всей этой затее забыл про самое главное: я не должен показать, что у меня есть база, а это оказалось очень сложным — не показать, что ты профи. Хорошо, что тренировки я не обязан посещать. Самым тяжёлым будет не показать на ринге. Я же обычный техник, откуда у меня база спецназа?
Когда инструктор закончил с отрабатыванием ударов, он начал вызывать по одному из толпы.
— Значит так. Теперь те, на кого я укажу, выходят вперёд.
Третьим он показал на меня, и я вышел вперёд. Всего он выделил человек десять.
— Сейчас проведём учебные поединки между теми, кого я выделил. Остальные внимательно смотрят. Потом покажу на них основные ошибки.
Так, это меня совсем не устраивает.
— Инструктор, я отказываюсь от участия в этих поединках.
— Ты не можешь отказаться. По условиям контракта ты обязан выполнять все мои приказы.
— У меня нет этого в контракте, и я не хочу получить ненужную мне травму или растяжение.
К нему подошёл инструктор, с которым я шёл сюда, и сказал, что у меня нет этого пункта.
— Хорошо, тогда ты, — он показал на кого-то у меня за спиной, — а ты вернись обратно.
Я вернулся в общую толпу, все в основном сидели, некоторые лежали. Понятно, что инструктор выделил тех, кто без проблем перенёс бег и упражнения. Скорей всего, они и будут самыми серьёзными противниками у меня. Нужно посмотреть за ними.
Глава 21
Прошло пять учебных спаррингов, каждый раз инструктор останавливал бой и показывал ошибки. Заметил, что у двух точно были какие-то базы. Мне не понятно — зачем всё это нужно за такой короткий промежуток времени? Всё равно ничему не научишься. Похоже, просто для отвлечения внимания и самоуспокоения. Не знаю, но все внимательно смотрели на то, что показывал инструктор. Может и правда кому-то это поможет. Хотя завтра придётся убивать своего соседа, с которым ты сейчас общаешься.
После тренировки всех повели в соседнее помещение, где стояли длинные столы и два простеньких пищевых синтезатора. К ним выстроились очереди голодных бойцов. Тоже встал в очередь и заказал себе розовую кашку. Инструкторы с нами не завтракали, просто наблюдали. Не успел ничего съесть, как в помещении появился Толстый Джо и направился ко мне.
— Пойдём со мной.
— Так я только завтракать сел.
— Потом поешь.
— Ладно.
Пришлось выбросить всё в утилизатор. Инструкторы явно удивились его появлению. Он вывел меня из секции, в которой я находился, и мы оказались в другой — здесь всё устроено по-другому, гораздо богаче. Около небольшого фонтана общались бойцы уже прилично одетые, а не как мы: кто в чём пришёл, тот в том и был. Мы поднялись на лифте и зашли в небольшой кабинет. За столом сидел ещё один разумный и явно дожидался меня.
— Проходи. Ты подожди за дверью.
Вначале я подумал, что это он мне сказать подождать за дверью, а вышел Толстый Джо. Похоже, проблемы у меня начались.
— Садись.
Сел на стул рядом со столом. Он здесь был один.
— Значит, ты Блез Абдулаиджи? Зачем ты здесь?
— Хочу покинуть эту поганую планку.
— Тогда зачем прилетал?
— Что-то меня об этом никто не спрашивал раньше, когда лишали нейросети и всего имущества. Не говоря о том, что продали в рабство. Мне нужно рассказать, сколько федеральных законов вы нарушили или сами знаете?
— У нас здесь свои законы и ты их нарушил, напав на планету.
— Уже говорил, что ни на кого не нападал, я даже оружие из кобуры не доставал.
— Ты участвовал в нападении.
— Враньё. У вас есть доказательства, что я лично участвовал в нападении? Нет, потому что их и не было.
— Зато после этого ты кучу раз отличился. Прикончил своих хозяев, например.
— Которые тоже нарушили кучу федеральных законов и потом не надо их всех на меня вешать. Это не моё.
Я почувствовал, что он на меня оказывает давление на псионическом уровне и сразу закрылся. Его это удивило.
— Ты псион?
— Как будто вы этого не знаете. Посмотрите в моей карте ФПИ, она у вас осталась. Скорей всего, была уничтожена вместе со зданием суда.
— Что у тебя произошло на ферме?
— Не знаю, я не видел, что там произошло. Спрашивайте у любовника Филы.
— Ты застрелил их.
— Не мог я никого застрелить, всё оружие в доме было заблокировано.
— Есть видео, где ты тащишь хозяйку.
— Когда я ушёл, она была ещё жива. Реджи застрелился сам, я ему только помог в этом. Это была его последняя просьба. Так что не надо на меня это вешать.
— Зачем он это сделал?
— Он узнал про интрижку его жены.
— Где вещи, которые ты забрал у фермеров?
— Трофеи?
— Да.
— Я бы не утащил, их очень много, поэтому я сбросил их в выработку.
— Какую выработку?
— Там была.
— Дальше что делал?
— Долго жил в лесу, пока продукты не закончились, потом добрался до столицы.
— На чём?
— На байке.
— Где он?
— Байк?
— Да.
— Продал.
— Давно?
— Не знаю, я не считал дни, а нейросети у меня нет.
— Кому продал и где это произошло?
— Разумному, а где — понятия не имею. у магазина он подошел и предложил продать, я и продал.
— Как он выглядел?
— Я плохо помню с сильного похмелья.
— Вспоминай.
— Примерно одного со мной роста.
— Лицо какое? Во что был одет?
— Лица не помню, он в шлеме был вроде. Говорю же, я плохо помню. А одет был обычно, как все. Он у меня одежду купил вместе с байком.
— Что он у тебя ещё купил?
— Выбрал что-то ещё из вещей, не помню.
— Сколько заплатил?
— Хорошо заплатил.
— Сколько?
— Десять тысяч, я даже торговаться не стал.
— Действительно хорошо. Что ещё о нём сказать можешь?
— Ничего.
— Видел его позже?
— Нет.
— Где это было, покажи на карте?
— Понятия не имею, я в городе не ориентируюсь. Вы же сами меня лишили нейросети.
— Как ты жил тогда всё это время, где ночевал?
— Где придётся, там и ночевал. Последнее время на заброшенной водокачке.
— Тебя там видели?
— Да.
— Пока иди, мы ещё встретимся.
— У меня по контракту амнистия за все мои дела.
— Это не лиге решать.
— Не понял, значит, контракт не действителен?
— Действителен, иди.
— Что тогда значит «Не лиге решать», а кому тогда?
— Корпорации.
— Это что, не одно и то же?
— Нет, иди.
Вышел из кабинета, у двери меня ждал Толстый Джо.
— Ты обманул меня, никакой амнистии не будет.
— Почему?
— Этот сказал, что не ты это решаешь. Я не буду драться, раз вы нарушаете условия контракта.
— Контракт действителен. Я не понимаю, почему он тебе так сказал.
— Потом окажется что нет, я хочу встретиться со своим адвокатом.
— Это невозможно, все контакты исключены, почитай свой контракт.
— Так он не действителен, как этот сказал.
— Я поговорю с ним.
— Вот разберись, почему у вас здесь так. Вроде обо всём договорились, а получается, что нет.
