Чмокнув меня на прощание в щёку, Тереза величественной походкой направилась к главному входу в свой дорогой отель, а я назвал таксисту следующий адрес…
Что мной заинтересовались я понял сразу же, как только вышел за порог посольства. Пара молодых, призывного возраста, парней, шла чуть приотстав от меня, контролируя обе стороны улицы. Грамотный ход – во всяком случае, на мой, вполне дилетантский взгляд.
Согласитесь, в обычной жизни вам вряд ли приходится за кем-то следить? Вот и мне не приходилось никогда этим заниматься. Уходить от слежки, кстати, мне тоже не приходилось уходить. Да и заметил неизвестно чьих «топтунов» я совершенно случайно – в один прекрасный момент показалось, что парень двадцати пяти лет от роду, одетый в длинное тёмное пальто, как-то надолго задержался своим взглядом на моём мундире. А потом, когда я для успокоения своей совести решил немного пропетлять по переулкам, на глаза попался и второй «следопыт»: невысокий крепыш, облачённый в одежду какого-нибудь… работника завода?
Хорошо бы уходить от преследования там, где знаешь все пути отхода, каждый двор, каждый камушек, но вот только мне об этом сказать как-то позабыли – знал бы, обязательно бы озаботился путями отхода по наиболее возможным маршрутам своего передвижения по городу. Но я сам дурак – не позаботился о себе, ещё и Спыхальский сегодня в «отгуле», так что придётся выходить из сложившейся ситуации самому.
Как так вышло, что я сам себя завёл в ловушку, понять мне так и не удалось – вроде нырнул в очередной переулок, как оказался в глухом дворе. Пока вертелся головой по сторонам, что-либо предпринимать было уже поздно – за спиной появились оба моих преследователя. Пока они не подошли достаточно быстро, извлекаю из кобуры пистолет и привожу его к бою, скрывая оружие от вероятного противника своим корпусом. Как впоследствии выяснилось, эта предосторожность оказалась не лишней.
Оба преследователя оказались вооружены – у одного их рукава выглядывал неизвестной марки пистолет, а второй держал руку в кармане, и, как мне показалось, не в пустом.
Когда «топтуны» подошли поближе, я внимательно осмотрел обоих, и, даже заметил задорную улыбку одного из преследователей. Тот, что «поцивильнее» - в пальто – оказавшийся, судя по всему, старшим, неожиданно заговорил по-польски:
-Господин офицер? С вами желает поговорить один очень уважаемый человек. Будьте добры, проследуйте с нами?
Глава 20. Третья сторона.
Польская речь, прозвучавшая из уст одного из преследователей, несколько удивила меня и заставила мой многострадальный мозг весьма оперативно обрабатывать поступающую информацию. На принятие дальнейшего решения у меня оставалось всего несколько секунд – пока «топтуны» не подойдут ко мне поближе и попросту не обезоружат.
Польская речь? Да. И что? Мало ли кто её знает? Тот же полковник де Голль разговаривал со мной по-польски. Да и поляков тут весьма немало – кто-то учится во французских военных училищах, кто-то служит при посольстве. Есть ещё и агенты польской разведки и контрразведки. С представителями последних, кстати, я уже успел пообщаться в посольстве сразу по приезду во Францию. И именно они меня и предупреждали о необходимости быть как можно осторожным и внимательным, не давать поводов для провокаций, которые могут исходить от третьей стороны, нацеленной на дискредитацию польских вооружённых сил в союзной стране.
Оружие? Оба вооружены. Судя по всему – пистолеты. Причём какие-то гладкие. Чем-то даже похожие на хорошо знакомые мне по двадцать первому веку изделия советского конструктора Макарова. Точно! Оружие! У них же в руках пистолеты Вальтер Пэ-Пэ или Пэ-Пэ-Ка! Немцы!
Или не немцы? Продавались эти самые пистолеты «налево» или были только на вооружении у германской армии или спецслужб? А хрен его знает!
Если не немцы – то, кто? Англичане? Французы? Русские? Итальянцы?
Начнём с конца. Итальянцы. Что им тут делать? Чем их мог заинтересовать подпоручик танковых войск в служебной командировке? Общих границ у нас нет. Никаких спорных вопросов, вроде, тоже не имеется. Хотя я не политик – точно утверждать не стану. Хрен их, этих политиков разберёт! Но ни о каких «тёрках» между Италией и Польской Республикой накануне Второй Мировой Войны я никогда ничего не слышал и не читал. В голову лезет только случай, когда итальянские журналисты растиражировали миф о атаке польской кавалерии на германские танки в конном строю. Вот только… случилось это в сентябре тридцать девятого. И до этих событий ещё пять, почти шесть месяцев. Так что – итальянцы отпадают.
Русские? Или всё-таки советские? Тут, может быть, теплее. Общие границы с ними у Польши есть. Причём, весьма протяжённые. Взаимные обиды тоже есть: вспомнить хотя бы войну в двадцатых, убитых советских военнопленных в Польше – о которых советскому руководству точно известно. Или последующая поддержка белоэмигрантов в борьбе против большевиков – РОВС в двадцатые годы активно работал в Польской Республике и всячески гадил советскому правительству. Да и пограничные конфликты регулярно случались. Во всяком случае, до начала тридцатых – точно.
А кроме советских могут быть ещё и русские. Из какого-нибудь местного отделения РОВСа. Вот только зачем им офицер польской армии в таком низком чине – чёрт их знает. Вероятно, чтобы устроить какую-нибудь провокацию в сторону советской разведки? Ну, например, злые большевики похитили мирно гуляющего по Парижу польского офицера и убили его? Может такое быть? Да чёрт их знает! В теории может быть всё!
Французы? Вряд ли – зачем им идти на обострение пусть с более слабым, но всё-таки союзником? Тоже самое касается и англичан – им попросту незачем.
Тьфу ты! Пока размышлял, «топтуны» подошли достаточно быстро, и, теперь, мне нужно либо говорить с ними, либо стрелять. Если они не дураки (а они не дураки), то просто так убивать себя не дадут!
-Господин офицер, не делайте, пожалуйста, глупостей. Эта встреча в ваших же интересах! – Вновь по-польски сказал «старший». – И уберите, пожалуйста, ваше оружие. Отбирать его у вас никто не собирается, но, согласитесь, пистолеты в руках не располагают к разговорам!
Последнее замечание было, что называется «в тему» - с заряженным оружием в руках нормально разговаривать как-то не очень получается. Поэтому, я, как бы нехотя убрал свой пистолет в кобуру, а сам пожалел, что в кармане шинели у меня нет какого-нибудь «дамского» пистолетика, который в случае чего может спасти жизнь.
На моё счастье, неизвестные тоже убрали своё огнестрельное оружие (и зачем только доставали), после чего главный, сделав жест руками, показал мне направление движения:
-Прошу! Нас уже ждут.
Пришлось согласиться и проследовать следом за главным. Второй «топтун» сразу же приотстал – всё-таки рабочая одежда несколько выделяла его из нашей группы, где один был офицером польской армии, а второй, пусть и не очень богато, но хорошо одетым мужчиной лет около тридцати.
За поворотом нас действительно уже ждали. То самое, знакомое уже мне такси. В котором я отвозил Терезу в гостиницу, а сам уехал в посольство.
Увидев холодный, словно лезвие бритвы, взгляд водителя – явно отставного офицера, неброская одежда на котором сидела как мундир – у меня нехорошо засосало под ложечкой. К счастью, убивать меня никто сейчас не собирался. Иначе бы оружие забрали. Значит, что? Значит – мы ещё побарахтаемся!
Таксист своё дело знал неплохо – петлял по улицам Парижа так, что уже через десяток минут, я, плохо знакомый с географией французской столицы, окончательно запутался и не смог даже запомнить, на каком повороте в каком направлении поворачивал наш автомобиль. Минут через двадцать наше такси выехало загород. Меня это несколько напрягло – была мысль о том, что в самом городе меня убивать уж точно не будут. Не знаю почему такая мысль возникла у меня в голове – но отчего-то я был точно уверен, что в городе меня не тронут! Загородом же – совсем иное дело. И это несколько напрягало.
