Что это значит? Ну, это значит, что вы можете при желании наказать целую деревню, принудив её следить за каналом чуть ли не круглосуточно. Ну, или пригрозить, что вы именно это и сделаете.
Конечно же, исполнение подобных угроз, а оно было вполне реальным, повторюсь, было нежелательным, ведь грозило разорением хозяйств. Соответственно, всем этим нищим египтянам приходилось скидываться на новенькое платье для господина чиновника, если они не хотели батрачить у плотины или канала следующий год в назидание остальным.
Чувствуете? Чувствуете? Это запах — запах коррупции, произвола и принуждения. Ну и, как вы понимаете, это просто бред — такая экономическая система не может существовать в принципе.
По крайней мере, не дольше столетия — дальше проблемы будут лишь накапливаться, пока система под напором всех накопившихся проблем не рухнет в одночасье. Да и, собственно, именно это ведь и произошло в моём прошлом.
Да, в моём прошлом эллинистический Египет рухнул, и рухнул потому, что его экономика была нежизнеспособна в отсутствие крупных внешнеполитических успехов, которые могли бы сгладить углы этого бреда за счёт более активного продвижения египетского зерна на внешних рынках.
Естественно, я принялся реформировать эту систему — она начала давать трещины уже при моём отце — достаточно лишь вспомнить первое из грядущей череды восстаний, уже случившееся при нём.
Да, тогда был неурожайный год, да ещё и военные налоги давили, и, тем не менее, это не оправдание — это лишь подтверждение того, что подобная система нежизнеспособна, ведь стоило обстоятельствам ухудшиться, и не спасли уже даже внешнеполитические успехи.
Да-да, в тот год мой отец, Птолемей III Эвергет, вообще-то, успешно вторгся в Селевкидскую империю и даже имел реальный шанс удержать за собой Сирию, но в критический момент случилось крупное восстание египтян, вынудившее его срочно возвращаться в страну.
Знаете, не хотелось бы мне срочно возвращаться с войском посреди войны, чтобы подавить восстание. Да и, собственно говоря, необходимо было подвести завоёванные земли под какой-то общий знаменатель — это всё были разные земли с разным укладом жизни, и Египет теперь был лишь одной из многих моих провинций.
Важной, но лишь одной из многих — у меня были Македония, Бактрия, Месопотамия, Сирия и Малая Азия, причём Египет был далеко не самой богатой провинцией.
Собственно, я и стал подводить их под единый знаменатель — ибо мог, был должен и был заинтересован…
Глава 27. Реформация
… Труд питает благородные сердца …
Начал я, естественно, с ликвидации откупной системы — благо, что были подготовленные кадры — к текущему моменту созданные мной в 230 году до нашей эры образовательные учреждения работали уже одиннадцать с лишним лет.
Конечно, ещё не появились те ученики, что прошли бы всю образовательную систему нового типа от начала и до конца, но этот момент был уже близок — до него оставалось всего лишь пять лет.
Впрочем, кадры были уже сейчас — в основном, это были представители знатной молодёжи, уже получившие базовое образование на дому к 230 году и впоследствии прошедшие остальной образовательный курс уже в рамках системы.
Собственно, из молодых кадров я сформировал костяк новой налоговой системы империи, а из старых кадров, освободившихся после срезания значительной части бюрократического аппарата в Египте, как ни странно, заполнил кадровые пробелы в администрациях новых провинций.
В принципе, большая часть налоговой системы осталась прежней. Был оставлен механизм межевания, земельный кадастр, приходно-расходный учёт и многие другие вещи, существовавшие ранее.
Кроме того, была оставлена в покое система доносов за вознаграждение — люди как доносили на тех, кто уклонялся от налогов, так и продолжили — правда, увеличили денежное вознаграждение за это.
Разумеется, остались на местах и многие другие вещи — они работали, а потому смысла изменять их не было. Впрочем, по большей части, происходило возрождение, правда, в изменённом виде, тех институтов, что существовали ранее, ещё в более древние времена, ещё даже до персов и других завоевателей.
Таким образом, были восстановлены казначейство — орган, ответственный за правоприменительные и контрольно-надзорные функции в сфере государственных финансов, счётная палата — центральный орган, ответственный за государственный аудит в сфере государственных финансов, а также многие другие государственные органы в финансовой сфере.
То есть, в сути то, сама структура налоговой системы осталась прежней, а если быть точнее, то на старом костяке происходило постепенное усложнение государственной системы вмешательства в финансовую сферу.
Сам же список налогов при этом, разумеется, был значительно уменьшен. В соответствии с «планом восстановления» изначально было лишь два налога — подоходный налог в десять процентов от доходов (ноль процентов, если лицо не преодолело минимальный налог для налогообложения) и налог с продаж в десять процентов от выручки (два процента в отношении оптовых и экспортных операций).
Остальные налоги, а их было, к слову, достаточно много и они составляли основу государственного аппарата точечного воздействия на экономику, попали под налоговые каникулы.
То есть, они исчислялись лицом самостоятельно, либо при помощи работодателя или налогового органа, а также входили в состав консолидированной налоговой декларации, но уплате не подлежали.
Впрочем, в соответствии с всё тем же планом восстановления они постепенно и очень дозированно вводились в оборот по мере истечения срока налоговых каникул по ним.
В то же самое время, пока длились налоговые каникулы, налоговые органы постепенно набирали опыт в противодействии налоговым преступлениям, в учёте налоговой базы, исчислении и удержании налоговых выплат, проверке налоговых деклараций и так далее.
Кроме того, в это же самое время происходило постепенное наполнение налоговой системы молодыми кадрами, в то время как упрощение и выхолащивание налоговой системы, пускай и временное, позволяло справляться с налогообложением при помощи меньшего числа служащих, пока их было недостаточно.
Наконец, переходим ко второму пункту программы — отмене монополий. Как уже упоминалось ранее, отмена монополий была логична и необходима — она была неэффективна и приносила казне слишком мало при том ущербе для экономики, который она в себе несла.
Разумеется, это должно было поспособствовать угнетённым рыночным отношениям (вообще, если так подумать, то экономика Египта была довольно похожа на социалистическую командно-административную систему хозяйствования из моей прошлой жизни).
В частности, развитию ремёсел, откуда государство убралось полностью — оно более не регулировало эту сферу экономики, если не считать санитарно-эпидемиологического и потребительского законодательства.
Пункт три программы по восстановлению хозяйства — улучшение положения крестьян:
Во-первых, было предпринято уменьшение арендной платы на величину от четверти до половины, в зависимости от того, какого класса земля сдавалась в аренду.
Во-вторых, были предприняты значительные усилия в области обучения крестьян наиболее эффективным сельскохозяйственным практикам, а также наделения их наиболее эффективным сельскохозяйственным инвентарём посредством лизинга. Ну и, естественно, обучению навыкам по правильному обращению с ним и его содержанию.
В-третьих, начался широкий эксперимент по приватизации земельных наделов. Крестьянам в наименее развитых в плане сельского хозяйства территориях, а также крестьянам, работавшим на участках клерухов (последние были ликвидированы как особое воинское сословие), было предложено взять кредит под ноль процентов годовых для выкупа собственного участка.
В этом случае им, к слову, также дарился набор качественных сельскохозяйственных инструментов за казённый счёт. Разумеется, они также получали налоговые каникулы на десять лет.
