— А потолок-то высоко, — заметил Денис, посветив вверх.
Где-то метров десять.
— Комната круглая, — произнесла Шень, ведя пятном света по стене. — Углов нет.
— Пол бетонный, — язвительно вставила Райви. — А я баба.
— Девушка, — наставительно откликнулся Денис. — Я бы попросил не употреблять столь грубый термин по отношению… к моей жене.
Споткнулся Кусаби потому, что комнате зажёгся тусклый свет. И шел он от потолка. Всего потолка. А потом появилась светящаяся белая точка, метрах в двух от них, на уровне глаз.
Опять раздалось это чирикание со щелчками.
— Надеюсь, у них есть переводчик, — произнёс Денис.
— Выбор языка интерфейса произведён, — раздался голос в комнате.
Приятный мужской баритон. И говорил он на альтеро.
— Добро пожаловать в комплекс «29-19», рёджин, — продолжил голос. — Последнее посещение было произведено семьдесят две тысячи восемьсот четыре часа назад. Посещение производилось вами. В данный момент комплекс неработоспособен.
— Почему? — спросило Денис.
— Основная рабочая зона имеет критическое повреждение, — ответил голос. — Восстановление невозможно.
— Причина повреждения? — спросил Кусаби.
— Выход из строя основного источника питания, — произнёс голос. — Вследствие повреждения энерговодов из-за смещения пластов коры планеты. Рекомендовано проложить новые энерговоды и, при необходимости, заменить генератор. Данные по состоянию генератора отсутствуют.
— Так, семьдесят тысяч, — пробормотала Райви. — Это же…
— Около восьми лет, — произнесла Шень. — Если это, конечно, земные часы. Хотя, если бы не земные, были бы, например, чиканы.
Денис покосился на жён.
— Почему данные о моём последнем посещении комплекса не были переданы мэллорну? — спросил парень.
— Протокол посещений заблокирован для передачи на внешние узлы, — ответил голос.
— Кем?
— Согласно лог-файлу, блокировка произведена вами, рёджин, во время последнего посещения. Рёджин, рекомендовано отключить блокировку автоматического сканирования.
— А это кто заблокировал?
— Согласно лог-файлу, блокировка произведена вами, рёджин, во время последнего посещения.
— Ч-чёрт, все страньше и страньше, — вздохнул Денис. — И что я, интересно, тут вообще делал?
— Найдено сообщение, — произнёс голос. — Условие — исполнено. Введите пароль.
— Зашибись, — заметила Райви. — Ну, и где мы его возьмём? И куда вводить?
В этот момент под точкой что-то выехало из пола. Столбик с небольшим… прямоугольником. Матово-черным.
— Похоже, надо руку положить, — произнесла Шень. — Ну, насколько я понимаю.
Денис молча прошёл к столбику, поднял руку…
— Ну, надеюсь, я об этом не пожалею, — произнёс он и положил ладонь на пластину.
Под рукой на миг засветилось… А потом Кусаби слегка скривился. В ладонь укололо.
— Пароль принят, — произнес голос. — Воспроизведение.
Столбик ушел вниз. А перед ними на месте точки появилась… голограмма. Очень качественная, словно появившийся человек на самом деле стоял здесь. Это был мужчина, во вполне современной для Земли одежде. Плащ, комбез под ним. Мужчине на вид лет сорок. Европеоидной внешности с лёгкой примесью азиатских черт. Довольно высокий, крепкий. Денис же переключил запись с камер доспеха в защищенный режим.
— Дата… — мужчина посмотрел на комм. — Пятое сентября сорок первого. Четыре тысячи сорок первого по земному времени. Меня зовут Омиками Кан. Раз ты видишь это сообщение, то ты — это я. Или один из вас. Но если бы это был я в полном смысле, то это сообщение сейчас бы не воспроизводилось, я его, естественно, и так знаю. Знал бы.
Пауза. Мужчина пропал, но при этом часть стены была скрыта черным полотном. То есть Омиками Кан просто вышел их кадра.
— Что же, — он снова появился. — Раз воспроизведение продолжается, то, я, Омиками Кан, по факту, умер. Значит, мне всё-таки пришлось прибегнуть к крайним мерам. Поэтому начну сначала. Я специально отключил сканирование, чтобы уничтожить память Омиками Кана. То есть, свою. И я не буду ничего рассказывать про себя. И раз ты, тот, кем я стал, дошёл до сюда, значит, у меня всё же получилось…
И в этот момент все исчезло. А свет стал тусклым.
— Критически низкий уровень энергии, — оповестил голос. — Требуется разрешение, на переключение питания. Предупреждение. Резервный источник после применения потребуется заменить.
Денис вздохнул.
— Переключай, — твёрдо произнёс он.
— Произвожу переключение. Переключение произведено. Продолжить воспроизведение?
— Да, воспроизвести, — голос Кусаби был спокоен и холоден.
— … и я всё верно понял, — продолжил предложение Омиками Кан.
Мужчина вздохнул.
— Сосуд слишком полон, — коснулся он своего лба пальцем. — По аналогии с интеллект-системами, моя память почти исчерпала возможности сохранения информации. Если бы только можно было убрать всё-то, что мешает. Но это так не работает. Данные в голове — это нейронные связи. Можно убрать только сразу всё. И если бы на моём месте был не рёджин, то переполнение произошло бы куда быстрее. Чуть больше двух тысяч лет назад я провёл первый эксперимент. Собственно, вот этот. Профессор Тайгава Горо …
Омиками Кан усмехнулся.
— Безумный гений, — покачал он головой. — А кто бы еще согласился удалить часть мозга? Не физически, профессор смог создать методику химико-электрического воздействия, которое обнуляет нейронные связи. К сожалению, Тайгава отказался проходить сканирование. Но даже в этом он был оригинален. Сказал, что не может упустить шанс исследовать то, что происходит после смерти. Конечной смерти.
Мужчина вздохнул.
— Я родился заново, — продолжил он. — Целью эксперимента было выяснить, что произойдет после того, как моя память о прошлом будет удалена. Мне нужно было проверить. Я не мог кинуться в неизвестность. Я отключил в этом комплексе передачу Слепка, здесь рабочий зал уже был не функционален, поэтому, Слепок передаётся на ближайший комплекс. Если коротко, Слепок будет передаваться до тех пор, пока будет не найдена возможность восстановления объекта, то есть меня. Так вот, я отключил передачу, но не сканирование. Чтобы опыт, собранный здесь, на Земле, сохранился. Бегал я по этой планете в таком виде с девятнадцатого века. Я поставил себе установку, оставил знание о том, что нужно беречь мозг. Всё остальное, как ты понимаешь, мы можем регенерировать. Также были сохранены знания по языкам, это для будущего мероприятия проверка, и ещё некоторая специфика, например, как пользоваться сигномаской. Она была нужна, внешность после «смерти» менять. Так, сократим рассказ, а то я в воспоминания сейчас ударюсь. Всё прошло, как задумывалось. Почти. Все же я выхватил головой до срока. Авиакатастрофа, тело полностью сгорело. Надо было просто сигануть из самолёта, да и всё. Но, как уж вышло. А через две тысячи лет сработал таймер, передача последнего Слепка была разблокирована. И вот двенадцать лет назад я вновь очнулся в таком же комплексе «Рёджин». Именно там, где и было запланировано. Да, вдруг тебе будет нужно, координаты ближайшего комплекса…
Денис покосился на Шень.
— Запись у тебя тоже идёт? — спросил парень.
— Да, — коротко ответила китаянка.
Кусаби кивнул.
— По результату эксперимента было выяснено следующее, — говорил Омиками Кан. — Поведение меня «чистого» и меня Омиками Кана имеет разные… Как бы это сказать… Например, Омиками Кан, как тот, кто руководил государством, никогда бы не поддержал революцию. Вообще, получилось очень… странно. Сейчас я словно два человека, одновременно. Иногда я забываюсь, и начинаю действовать, как Денис Клинов. Словно включается другая программа поведения. А ещё... И вот тут и произошло самое интересное. В какой-то момент я понял, что Омиками Кан… Не сможет вытянуть. Опыт, память, всё это будет тянуть меня назад. И понял это Денис Клинов. А не Омиками Кан. Больше скажу. Омиками Кан сейчас ощущается, как… Прочитанная книга. Очень толстая книга. Я ощущаю себя именно Денисом. И теперь мне совершенно очевидно, что вся моя предыдущая память — это набор мёртвых фактов. Тех людей, тех мотивов, на которые я мог бы опереться, чтобы сделать что-то с Шин, их просто уже нет. Я сильно ошибался. Ранги и кланы — это тупик. Впрочем, проект Тибрита Аурелия Сириуса тоже. Никто из них не смог выйти на следующий уровень. Пройти это бутылочное горлышко. Происходит то же самое, что я видел на Земле. Потолок. Верхняя точка, от которой ты идешь, либо вверх, либо вниз. Так вот. Омиками Кан вверх бы не смог. А Денис Клинов, не имея тысячелетий в памяти, смог. Несколько раз. Особенно примечателен первый, когда Денис не знал про себя, полагая, что он обычный человек. И это был первый вывод. Нельзя сделать что-то новое, тратя силы на старое. А помня это старое, ты неизбежно потащишь его с собой. Но и доверить это случаю я тоже не могу.
