какое-то время ты будешь терять сознание, понял?
— Понял, не буду.
Женщина оказалась права, сознание я терял, наверное, каждый час. Самое скверное, что никаких предпосылок к этому не было, просто иду, бац — темнота и я уже на полу валяюсь. При этом моё самочувствие было нормальное, если не считать, что я себе все бока отбил. Один раз на лоб шишку посадил, ушёл к себе в комнату, там вырубился и треснулся со всего размаха об табурет, в общем, так себе состояние. Ладно бы оно у меня быстро закончилось, но нет, три дня так мучился.
Эгона даже смотрела, как я ем, чтобы чего не случилось. Один раз я потерял сознание прямо во время обеда, если бы она меня не подхватила, то мог бы лицом в каше оказаться или подавиться. Постоянно прислушивался к своим ощущениям, но ничего в моём организме особого не происходило, не чувствовал в себе могучую силу как ни старался. Даже пытался представить, как из моей руки ледяная сосулька вылетает, но тоже безрезультатно.
Зато теперь работал намного шустрее, никто от моих обязанностей меня не освобождал, приходилось убираться, как и раньше, благо, что в конюшне Лаар пока сам справлялся, не хотелось мне каждый раз лицом в навоз нырять. Теперь я мыл первый этаж рекордно быстро — потерял сознание, очнулся и помчался за водой, пока снова не накатило.
*****
— Господин визирь, Вы не хуже меня знаете, что Айзарек очень сильный маг и мы все там можем сложить свои головы.
— Поэтому и говорю, что нужно ударить всем вместе, посылать к нему всякий сброд — пустое занятие, можно самим решить вопрос раз и навсегда.
Три мага уже несколько часов сидели за столом и решали, как избавиться от общего врага. Проблема была в том, что у визиря, правой руки султана, было куда как больше претензий к отшельнику. Они начали накапливаться ещё с магической академии, где худородный во всём был лучше всех. На памяти визиря никто и никогда не мог победить его в дуэли. Учитывая, что Айзарек был остёр на язык, любое поражение противника он встречал колкостями, причём не стеснялся говорить это в присутствии множества благородных людей.
Может быть, вражда не зашла бы так далеко, если бы в одной из дуэлей худородный не умудрился убить младшего брата визиря. Да, потом был суд, который признал, что мальчишка сам нарвался, только его ведь уже не вернуть, а за смерть нужно отвечать смертью. Только старик теперь в своей башне был фактически неуязвим, множество нападений ни к чему не привели, мало того, маг ещё умудрялся отвечать, причём самого визиря не трогал, а вот его ближников и соратников прореживал регулярно.
Было такое, что против него посылали магов, но и тут постигала неудача, уже несколько слабых магов погибли, так что теперь к нему старались не соваться. Кто-то лез, но так, для вида, только обозначая своё присутствие, а когда начинался бой, то тут же уходили.
— Всё же мне в это лезть резона нет, — со вздохом сказал один из возможных налётчиков. — Это у Вас с отшельником вражда, а мне с ним делить нечего.
— Серьёзно? — Хмыкнул хозяин кабинета. — А то, что он кристаллов получает в разы больше, чем ты, тебя не смущает?
— Это всё слухи.
— Не слухи, — покачал головой визирь, — я это наверняка знаю.
Всё равно не стоит его убивать только из-за этого, да и как на это султан посмотрит?
— Султана две недели в городе не будет, так что управимся, а потом…
Мы всё же не последние люди, погневается и успокоится, у него тоже врагов хватает.
— А в чём наш интерес, за что нам своими жизнями рисковать?
— Кристаллы, — улыбнулся визирь. — У него их явно в башне много припасено, как и золота, впрочем, как я понимаю, деньги вас не особо интересуют, а вот могущество наверняка. Мы получаем в год по паре кристаллов, а этот отшельник гораздо больше, он точно не может их все использовать, точно где-то прячет и, скорее всего, в башне, больше негде.
— А за что отшельнику такие почести?
— Не знаю, — пожал плечами визирь. — Пытался у султана выведать, но тот ничего не говорит, отговаривается тем, что так нужно.
Маг не обманул, сдержал своё слово, причём через три дня он вроде бы даже немного успокоился и не винил меня во всех смертных грехах. Видимо смирился страдалец с утратой кристалла.
— Чувствуешь что-нибудь? — Спросил он, войдя в мою каморку.
— В животе как будто печёт, — сообщил я ему.
Только на четвёртые сутки я перестал терять сознание, но пока не расслаблялся, к старику заходить было опасно, просто выжидал и старался лишний раз не бродить.
— Это нормально, — успокоил меня старик. — Так и должно быть, значит, точно всё получилось. Читать умеешь?
— Конечно, — кивнул я. — Но, скорее всего, только на имперском.
— Что значит скорее всего? — Удивился маг. — А, ну да, ты же у нас стукнутый. Ладно, — он бросил на стол исписанный листок. — Выучи, потом придёшь ко мне.
На листке было написано несколько заклинаний, набор слов, некоторые из которых было крайне сложно произнести, больно много согласных, благо, что все они были короткие. Я сразу же начал выполнять поставленный приказ, в глубине души надеясь, что старик надо мной не шутит, потому что волшебником я себя не ощущал от слова совсем. Да, в животе на самом деле появилось какое-то непонятное ощущение, он не болел, просто по нему как будто разливалась теплота, раньше подобного точно не было, причём ни в этом мире, ни в прошлом.
Я так увлёкся изучением, что очнулся только тогда, когда ко мне в каморку пришла добрая женщина Эгона с ведром, вместо меня полы на первом этаже драила, чем даже немного смутила начинающего великого мага.
— Давай, я сам помою, — подскочил я с кровати.
— Учи, — махнула она рукой. — Господин велел тебя не беспокоить и вообще, проваливай на улицу, тут темно.
Видно Лаар не получал распоряжений меня не беспокоить, он даже в башню на моей памяти ни разу не заходил. Видно поэтому тут же подошёл ко
