Латифу передёрнуло, как только она переступила порог спальни. Всюду валялись мятые, увядшие, превратившиеся в сухие комья мусора некогда алые лепестки роз.
— Сегодня ночью меня не будет, Латифа. Ты можешь превратить эту комнату в наше любовное ложе по своему вкусу.
— Нет, я не смогу тут находиться. Ни при каких обстоятельствах.
— Это просто комната. Просто мебель. Ты хотела изрубить кровать в клочья — пожалуйста.
Латифа упрямо покачала головой: — Нет, не смогу. Слишком много грязи прилипло к этой комнате.
— Значит найди новую спальню для нас. Латифа, мне вообще всё равно где с тобой находиться. Стоит закрыть глаза — думаю о тебе, слышу твой запах.
Латифа подошла к нему, положила голову ему на грудь.
— Ты жизнь моя.
Он коснулся её волос, обнял, вздохнул.
— Вильгельм, я видела на этой кровати Микеля и Лукрецию, они…Она повторяла твоё имя, я думала это ты. Поэтому я оказалась в море.
Он обнял её ещё крепче: — Мы все виноваты перед тобой.
Вильгельм отстранился, взял её за руку: — Идём.
— Куда?
Он шёл по коридору, вёл за руку ту, которую чуть не потерял из-за интриг своего семейства. Смотрел с высоты своего роста на чёрный шёлк её волос, на хрупкие плечи.
Заглянул в чистые, бесхитростные бирюзовые глаза: — Ты просила подарить тебе набережную, бери!
— Ура! — просияла Латифа.
Перед ними распахнули двери его кабинета.
Возле стола их ждал толстяк в очках, Латифа узнала его, это адвокат.
— Привет,!
От неожиданности мужчина кашлянул.
— Латифа, ты будущая королева и обязана придерживаться правил королевского протокола. Ты не здороваешься первой. Никогда. Веди себя соответственно.
Вильгельм строго смотрел на девушку.
— По правилам, это как Роксолана и Микель, когда приседали перед тобой, да?
— Ты знаешь, что я имею ввиду, — Вильгельм холодно окинул её взглядом.
"Ой, ну и подумаешь", Латифа терялась, когда дракон становился чужим и холодным в присутствии других. А то, что брякнула "привет" и это слово надо забыть навсегда, она и сама поняла. Ну, накосячила, признаёт. Исправится.
— Латифа, я дарю тебе набережную. Знаю, твой кипучий ум наперевес с фантазией может создать массу проблем. Прежде чем менять правила торговли, издавать указы, советуйся с поверенным.
Вильгельм указал на скромно стоящего очкарика.
— Я поняла, Лорд Вильгельм.
Латифа настолько быстро согласилась, что озадачила дракона. Он недоверчиво посмотрел на свою ставшую внезапно покладистой невесту.
— Латифа, подойди ко мне.
Девушка с готовностью встала рядом с Вильгельмом. Дракон сделал знак. В кабинет вошёл мужчина очень грозной наружности.
Латифа с удивлением смотрела на античное изваяние Геракла, воплотившегося перед ней. Рост, вес, пропорции — где таких атлетов набирают в королевскую гвардию. Девушка немного попятилась от фигуры, увешанной оружием, латами, ещё фиг знает чем.
— Это твой телохранитель Луций. Он полностью в твоём распоряжении. Все вопросы вне стен замка задавай ему, Латифа.
Девушка несмело кивнула. Ей ещё надо было привыкнуть к этой громадине.
— Вильгельм, значит на набережную я могу ехать прямо сейчас?
— Да. Я разрешаю. Если захочешь кого-то купить, просто укажи на него пальчиком.
Вот что в голове у Вильгельма! Что значит купить. Она вообще-то собирается отменить торговлю людьми. Ну это в будущем. А пока едет сделать хоть что то полезное.
— Мне нужен адвокат и Луций.
Вильгельм кивнул, Латифа обрадовалась, велела Делии оставаться во дворце. отправилась к карете. Привычно расположившись на диванчике, приготовилась смотреть в окно.
На самом деле, как только карета тронулась, Латифа задремала. Физически она ещё не пришла в себя после последних передряг, организм брал своё, ей постоянно хотелось спать.
Ей давно снился один и тот же сон, как будто её кто то ждёт в конце коридора, она открывает дверь, а там пусто. Просто воздух, как в небе. К чему бы это.
Проснулась девушка, когда карета бодро вкатилась на городскую площадь, звучно загрохотав по булыжной мостовой. Латифа смотрела на пейзаж за окном, на желтоватые покосившиеся постройки, узкие подворотни, перепоясанные сточными канавами тротуары.
Великолепный кортеж из двадцати конных гвардейцев, золочёной кареты и Луция на мощном вороном въехал на набережную.
Латифа вся подобралась, посерьёзнела. Теперь это была её собственность и она уже строила планы как привлечёт архитекторов, разберётся в назначении портовых нагромождений. Она вовсе не глупая девочка, не собирается лезть в политику и заниматься переустройством мира.
Сегодня она приехала с целью познакомиться с невольничьим рынком.
У Латифы сердце сжалось, когда она вышла из кареты и шла вдоль рядов с рабами. Несчастные сбились кучками, сидели опустив головы. Некоторые лежали без сил.
Охрана шла с обеих сторон от девушки. Зря она не взяла Делию. Подол бархатного платья плыл за ней по мостовой, собирая и впитывая весь мусор.
Луций находился в шаге от Латифы. Продавцы, завидев процессию, пинками поднимали людей, заставляя их встать. Бедняги поднимались, пошатывались, некоторые, совсем обессилев, падали на колени. Было много женщин и детей. Совсем маленьких.
Крики надзирателей, сочные удары хлыстов, вопли, плач. Ужас! Латифа пыталась держаться, надела каменную маску на лицо. Здесь она проявление власти и силы, а поплачет и сопли развезёт там, в карете, потом. Когда её никто не увидит.
Ей было безумно жаль всех рабов. Особенно детей. Но это данность этой страны, всех их себе не купишь, привезут новых. А вот попытаться облегчить им жизни она постарается.
Внезапно
недалеко от неё разыгралась сцена, которая любому бы разорвала сердце. Старая богачка тянула за руку женщину, вероятно собираясь её купить.
Продавец отрывал от юбки рабыни ребёнка , совсем кроху. Тот цеплялся ручонками, не понимая что происходит. Рабыня выдиралась, пытаясь вернуть своего малыша. На её спину сыпались удары плети.
— Остановите это.
Латифа сама не ожидала как грозно прозвучал её голос.
Луций услышал её, махнул рукой, гвардеец подошёл к продавцу.
Моментально наступила тишина, рабыня стоя на коленях закрыла собой малыша. Вся спина её была в крови, малыш раскричался, бедная мать пыталась его ото всех спрятать.
Латифа подозвала Луция:
— Что делают с детьми, когда их матерей продают отдельно?
— Если ребёнка до наступления ночи никто не купит, его вывезут вместе с умершими за день и выбросят в море.
— Что надо сделать, чтоб мой указ был принят к исполнению немедленно? — она задала вопрос адвокату, его ответ прозвучал обнадеживающе:
— Просто озвучьте указ писарю. Если в нём не будет противоречий, если он не нарушит интересы королевства, я засвидетельствую ваш указ королевской печатью.
Кстати, писаря я вожу с собой. Он к вашим услугам.
— А как спросить у Вильгельма, вдруг он будет против? — Латифа озадаченно смотрела на круглолицего юриста. Тот поблёскивая очками понизив голос успокоил:
— Я успею всё исправить так как надо. И подсказать, если в этом будет необходимость.
— Пишите, — обратилась Латифа к писарю. Как только юркий помощник адвоката всё подготовил для записывания, она продиктовала:
"Волею короля запрещаю продажу матери отдельно от ребёнка до возраста 14 лет".
— Детей начинают покупать с 6 лет, госпожа. — решил просветить Латифу писарь.
— Вы посмели умничать в моём присутствии? Своего можете продать в шесть лет.
Она повернулась к Луцию.
— Пусть глашатай сейчас известит присутствующих о моём указе. Требую, чтоб оглашение указа читалось утром и вечером.
— Надо указать наказание за невыполнение. Иначе эти пройдохи будут искать как обойти указ.
Посоветовал адвокат.
— Смерть, — не раздумывая сказала Латифа: — и ещё. Замените писаря. Чтоб я его больше не видела.
