— Бесплатный аккумулятор ци, — прокомментировала Сян. — Самая популярная тварь, вылетающая из Основного Потока. Их пару сотен в день вылетает.
— Жалко… фей-ю, — прокомментировал я, а сам теперь смотрел по сторонам куда внимательнее.
Людей было мало, один раз ребята в саронгах, охранники парка, пара туристов и пара бегунов бегуны, видимо, занимающиеся культивацией. Один из них пробежал, держа на голове в связке четыре здоровенных каменюги — да уж, интересный способ практиковаться. Охранники же на миг напрягались, вглядывались в меня, но после кивка Ли — проходили мимо.
Факел Основного Потока то и дело проглядывал среди деревьев. Уже слышался мерный тихий гул, одновременного и немного пугающий, и какой-то зовущий.
— Уже скоро, — прокомментировала Сян.
Итак, мы поднялись на холм и вышли на большую поляну, откуда открылся вид на Основной Поток.
Парк был приличным, километра четыре с севера на юг и километра два в поперечнике. Центральная площадь, на которой всё и произошло, теперь сильно увеличилась в размерах, до километра в ширину. По краям появились вырубки, уже слегка заросшие обратно молодой порослью. Воздух гудел, ныл. Всё тело словно пронизывала невидимая энергия, от которой бросало в пот. Я прикинул, взглянув на фигуры туристов, толпящихся поодаль — факел был в районе семидесяти-восьмидесяти метров в поперечнике.
Дождь здесь прекратился, в центре, вокруг факела, в кратере — земля была сухая и каменистая, там стояли странные конструкции, наблюдательные вышки и стены, наполовину разрушенные, наполовину скрытые туманом. Языки тумана поднимались на пару сотен метров и то и дело опускались на ближайшие деревья.
— Они, типа, что, напитываются энергией? — спросил я, показав на практиков, восседающих на полянках вокруг.
— Вон там — дежурные практики. Следят за мелкими чудовищами. А это всё приезжие. Туристы, или бывшие туристы, оказавшиеся адаптантами. Я бы не сказала, что это полезно делать, баланс ци, меридианы, всё прочее. Приходила к нам в госпиталь парочка после того, как посидели тут пару суток без перерыва… если долго здесь находиться, то начинается что-то вроде лучевой болезни. Да и опасно сидеть, то и дело что-то выпрыгнет. А вон, смотри, главные ловушки на просеке! Уже отремонтировали, и горелый лес вырубили.
— А он всегда такой был? — кивнул я на Поток. — Здоровый.
— Диаметр колеблется, каждый год растёт на пару метров, — пробасил молчаливый доселе амбал Ли. — Хотя на третий год уменьшился. Но стены возвели в первый же год, когда ещё не поняли этого. Мы не за этим пришли. Идём.
На той же опушке, на вершине холма была небольшая ограда, оплетённая ленточками, с некоторыми подношениями. Там сидел с закрытыми глазами такой же охранник, поднявшийся, как только пришёл Ли. Ли занял его место.
Я не сразу сообразил, что находится за его спинами. Сперва я подумал, что это какие-то странные валуны, но потом вдруг пришло осознание, и мурашки пробежали по стене.
Это были черепа. Черепа тех самых зодиакальных существ, здоровенные, от полуметра до трёх метров в поперечнике.
— А чего их десять? Чудовищ же было всего… семь?
— Петух Чанфу — он же был трёхголовый. А вон, смотри, черепа мелких
Черепа были клыкастые, шипастые, рогатые, лишь один, от великана Тими, поразительно напоминал человечий. Хотя, скорее, не от Homo Sapiens, а от какого-нибудь огромного австралопитека.
А на самой вершине лежал череп Великого Подземного Змея. Тот самый, в который мой дед всадил меч. Получается, все черепа подкладывают под него, приподнимают.
Стоп. А что это там наверху сверкнуло? Уж не меч ли?
— Что там, наверху?… — спросил я Сян.
— Меч, — кивнула она.
— Дай угадаю? — усмехнулся я. — Который никто не может выдернуть?
— Ага, — кивнула Сян без тени иронии на лице.
— Серьёзно? Не шутишь? Я-то пошутил. Хм… что ж, мне попробовать, что ли?
Я шагнул вперёл, примерился, как получше залезть.
— Не дури, это музейный экспонат, — сказала она.
Ли посмотрел хмуро, неодобрительно. да и я понял, что переоценил свои усилия — мне уже и без этого хотелось поскорее свалиться куда-нибудь, поваляться, полежать.
А ещё я снова начинал чувствовать признаки «лапшичной ломки», как я её прозвал. Которая, на самом деле, была ломкой от моей путаницы цветов в шаоданях. Но нет, мы прошли всего половину пути — расслабляться рано.
Обошли вокруг поляну вокруг кратера Потока, спустились с холма и прошли через тропу к просеке.
А там нас встретили ребята в уже знакомых спортивных костюмах, в которых ходит рыночная стража.
— Практики? Куда идём? — хмуро заявил один из них, постарше. — Прогулочная и общая зона закончились. Выход в город через просеку.
— Нам — туда, — твёрдо сказал я. — Нам надо в лапшевню Бабули Хо, а дальше — в рынок.
— Ничего не знаю. Выходите из парка, обходите район, и заходите в рынок оттуда.
— Но это же короткий путь? Ведь так? Вы боитесь, что мы что-то натворим? Так сопроводите нас.
— Много чести, — усмехнулся второй парень, помоложе. — Нам некогда работать гидами!
— Господа, я ваш в доску. Я живу в квартале новостроек за олимпийцами, а в лапшевню хожу чуть ли не каждый день. Да я и надзирателя Ди знаю, и племянника его.
— Не верю я тебя, вали давай!
Признаюсь — я хотел решить проблему самостоятельно, но Сян наши препирательства изрядно достали.
— Мальчики, он не врёт, меня надзиратель Ди на работу взял… Я ваш новый ци-ортопед, сегодня вечером первый сеанс.
— Хм, ци-ортопед? — почесал головой парень. — Я что-то слышал, Прасет что-то говорил.
— Прасет Чапганг, — вспомнил я. — Я видел его бой на крыше у пентхауса. Как он скинул наглеца Ионглианга Ю.
— Хм… — охранники пошептались коротко, потом один отошёл в сторону, сделал короткий звонок, а после сказал: — Проходите. Можно.
— Только нужна плата за проход! Половина нового коина, — заявил второй, более молодой.
Ну, это была то ли шутка, то ли его частная инициатива, эдакий мягкий вариант гоп-стопа.
— Пусть твои люди свяжутся с моими людьми, — усмехнулся я и бесцеремонно прошагал мимо.
— Как считаешь, стоит настучать надзирателю Ди на подопечных? — прошептала Сян. — Я бы нажаловалась!
— Не люблю заниматься стукачеством. Просто перестарались парни, их судьба сама накажет, когда совсем зазнаются.
Эта часть парка, контролируемая рыночниками, была ещё более безлюдной и чуть менее ухоженной. Один раз нам показалось, что мы слышали чей-то рык в зарослях. Один раз попался охранник — тот промолчал, пропустил.
И вот, наконец, как-то неожиданно из парка мы вышли на рынок. Сперва я посидел, отдохнул на скамейке у входа под бдительным взором ещё парочки охранников.
— Показать тебе кабинет? — спросила Сян. — Всё равно — по дороге к бабуле Хо.
— Валяй. Только я очень жрать хочу уже, не могу.
Потолкались между прилавками, отмахивались от назойливых торговцев, которые пытались всучить нам «потроха чудовища» вперемешку со шкурками панголинов и амулетами, и оказались на внутренней улице в самом центре. Там стоял десяток двухэтажных зданий, новых и уцелевших после разрушения Ниана, второго юбилейного зверя. Остановились у одного из них, у подъезда, где, среди прочих, висела свеженапечатанная табличка:
«Сян Гинчен, ци-ортопед высшей категории. Приём по предварительному расписанию, телефон…»
— Госпожа Сян, — кивнул молодой охранник, пропуская нас вперёд и немного недовольно зыркнувший на меня.
Хм, молодой, бодренький… будет тут тереться. Нет уж, ревность — стрёмное, разрушительное чувство, нужно быть выше подобной неуверенности.
Поднялись на второй этаж. Там оказалось три кабинета, из соседней двери с табличкой «Стоматолог Ли Ю, мастер стоматологической культивации. делаем больно, но на века!» доносились тарахтение бормашины и сдавленные стоны. Конечно, никаких тебе высокоскоростных агрегатов! Кабинетик оказался простым, минималистичным. Стол для записей, кушетка, ширма для переодевания, всё чинно и благородно.
