дверь. Особенно Риту. — Все, голубки, пора по кроватям, нам завтра в дорогу!
— Д-да, — соглашалась бурая, уже идя по лестнице вниз.
И, как только и я, выходя, переступил порог комнаты…
— Клиф, одно мгновение! — Как будто только вспомнив, Алька достала что-то из своей сумки, протянув мне.
— Что это? — В моей руке оказался маленький белый корень. Какое-то лекарство?
— Я готовила его на худший вариант нашего пути, но, к счастью, сегодня он для хорошего.
Лишь на секунду я увидел грусть в уставших глазах.
— Ты уверена, что хочешь провести эту ночь в одиночестве?
Все-таки праздник, дети все вместе.
— Да, это даже хорошо, надо много о чем подумать… — снова улыбнулась она. — Вы, главное, не обижайте там друг друга, ладно?
— Дак вот как чувствует себя Сио… — улыбнулся я.
— Ха-ха-ха! — сдержанно посмеявшись, Алька прислонилась плечом к дверному косяку. — Все, иди, Клиф, не заставляй девушку ждать.
Попрощавшись, я быстро вышел на улицу, Рита и вправду ждала меня, накручивая прядь волос на палец.
— Пойдем? — сцепив опущенные руки, волчица потупила взгляд.
— Пойдем, — согласился я.
И, взявшись за ручки, два не очень трезвых вервольфа принялись рассекать дорогу Речного, попутно встречаясь с другими горожанами, что, шатаясь сильнее нашего, брели домой. И только впереди замаячили вышедшие на ночной патруль охотники, как мы наконец завернули в нужный нам двор, и все еще бодрствующие работяги встретили нас новыми бокалами и смехом.
Мы миновали угрюмого владельца, лестницу… Открыли дверной замок.
Наконец остались наедине в темной комнате, и только приглушенные звуки доносились снаружи.
Один щелчок — и дверь крепко закрыта.
Короткий выдох.
Я стоял лицом к стене, а позади меня волчица. Что нужно сказать? Как все сделать правильно? Мы не маленькие дети, но…
Я повернулся. Случилось то, от чего срывает крышу. Рита, прижавшись всем телом, впилась губами в мои губы, и мой ответ не заставил себя ждать. Чувствуя теплоту её кожи, аромат вина и сам запах волчицы. Все это заставило меня моментально потерять контроль. Я подхватил возлюбленную на руки, и мы завалились на кровать. Вижу, как она дрожит, как ей страшно, волнительно. И каждое мое движение, каждое прикосновение постепенно прогоняло этот страх, оставляя только наслаждение. А когда с кровати полетела верхняя одежда, я не смог оторвать глаз. Залитая бледными лучами потухшего солнца, стройная волчица была одета в кружевное белье.
— Это для тебя, — едва смогла прошептать она.
От каждого вздоха её грудь приподнималась, дыхание опаляло, и ноги прижимали меня ближе.
Волевым усилием я переборол желание немедленной близости, вспоминая о том, что дала мне Алька.
— Оу… — лишь выдохнула Рита, без вопросов проглотив странную штуку.
— Что это? — снова спросил я.
— Это… лекарство… Его принимают до… или после… любви, чтобы не беспокоиться о… детях, — еле проговорила она. — Х-хочу тебя, волк.
Все, больше не могу…
И в момент, когда я зверем накинулся на возлюбленную, она специально показала волчьи уши. Мои зубы, заострившись клыками, укусили одно ее ушко, пометив эту волчицу. А мужское начало, забрав сокровенное, сделало её полностью моей.
— Ах! — лишь срывалось с её губ, лаская мой слух.
И я переплел свои пальцы с ее. Я не отпущу её до самого утра.
* * *
Черная Земля сменила календарь. И каждый видел свое потухшее солнце.
Алька, что грустно смотрела в окно, нашептывая: «С праздником тебя, Стандал».
Калеб, что сидел около больничной койки своей напарницы, которая готовилась к очередной операции. Бывший капитан охотников все еще не знал, какая судьба его ждет и что решат большие шишки наверху. Но пока Селен не станет лучше, он не уйдет. И потому, поднимая своим протезом флягу с алкоголем, он просил у Безликого здоровья своей единственной подруге. И покоя уже умершей дочке.
И, конечно, Черное воинство…
Глава 25 Выпьем последнюю. И на смерть
Прокрутив на пальце свой револьвер, Крюгер снова направил его в голову захваченному оборотню. Тик в очередной раз дернулся, но вот опять жуткий охотник просто посмеялся.
— Ха… — прокашлялся Джон. — Да шучу, шучу, вечно ты, блохастый, ведёшься! Ха-ха-ха! — Сегодня была праздничная ночь, и даже странный отряд решил устроить небольшой отдых, попутно опустошив все запасы паленой белой воды.
— Мсье охотник, хватит пугать нашего друга! — улыбнулась Олифия. Остальные ведьмы сидели рядом с ней, морщась от алкоголя, но продолжая пить.
И глухой лес полнился пьяным говором, жуткими и грубыми шутками — и вполне естественным смехом. А очередной костёр, окруженный часовыми-мертвецами, стал чем-то естественным, приобретая свой шарм.
— Простите-простите, — пошатнулся потрёпанный охотник, спрятав оружие в кобуру. Наверное, Джону доставалось больше всех, ведь сейчас в его баке для воды была сплошная веселящая жидкость.
— Давай, тетушка, еще по одной! — Герта, попробовав чокнуться, больше пролила на себя.
— С-с-с! Так и помереть можно. С-с-с! — От некромантки это слышать было особенно весело, и Олифия с Гертой разразились громким смехом.
А Тик лишь кивал мордой, сидя поодаль. Освобожденный несколько недель назад, он все еще боялся своих спасителей, и, хотя они сняли оковы и раны затянулись, отметины от ожогов уже не исчезнут, да и сам Тик понимал, что просто поменял хозяев. Он все еще в опасности.
— Слушай, — неожиданно присел Крюгер, и его шепот, доносившийся из-за буфера, все равно резал слух.
— М-м-м, — снова испугался щуплый вервольф. И поскольку маска охотника оказалась слишком близко, отвел нос в сторону.
Джон слегка покосился на костер, когда ведьмы снова поднимали стаканы. Увлеченные беседой женщины и расстояние — все это позволяло сохранить диалог в тайне.
— Приятель, я все хотел тебя спросить, но не было подходящего момента, — снял шляпу Джон. — Я видел. Видел, что в тот день во время боя с Огненными ты раскрыл нас раньше, чем мы подготовились, но их не предупредил. — Поворот вентиля. — Хм-м, сначала я подумал: «А, волк просто предал». Но теперь я вижу, как
