***
Стихли стоны деревянных ступеней. Внизу громко хлопнула входная дверь – Мамаша Нора покинула мой дом. Клифские волкодавы тут же резво вскочили на лапы, потеряв интерес к отдыху. Подбежали ко мне, ткнулись мокрыми носами в мои щёки. Ну точно как детишки, скучавшие по родителю. В этот раз я не оттолкнул собак – почесал их за ушами, заглянул в грустные карие глаза. Отметил, что от клифов снова попахивало – не мешало бы их опять помыть. А ещё лучше: заставить профессора вспомнить заклинания, заглушавшие звериный запах.
Но заговорить с мэтром Роговым я не успел.
Потому что мастер Потус неожиданно сообщил: «Не хотел бы я стать таким же, как этот рогатый, етить его».
Я вздрогнул от неожиданности. Перестал наглаживать клифов. За что немедленно схлопотал от Барбоса – тот хлестнул меня хвостом. Словно железным прутом огрел! Я поморщился, потёр плечо, где осталась красная полоса от удара. Босс приподнял губы, продемонстрировал мне зубы – довольно оскалился. Я хлопнул ладонью по массивной собачьей голове.
Спросил: «Не понравились его рога? Мне казалось: их вижу только я».
Моё воображение заставило призрака горестно склонить голову.
«Мне не понравилось, парень, каким он стал, - сказал мастер Потус. – Такое будущее… печально. Вряд ли он теперь помнит, кем был раньше».
«Ты знал его?» - спросил я.
Призрак кивнул – так мне почудилось. Сейчас он не казался вредным бодрым старикашкой. Привиделось, что даже его плечи поникли, а руки безвольно повисли вдоль тела. Хотя наверняка это стало лишь причудой моей фантазии: не в обычаях того мастера Потуса, которого я знал, было изображать грустного Чебурашку. Общение с Мамашей Норой плохо повлияло на моё воображение.
«Пару раз видел. Давно. В детстве».
«Каким он был?»
«Он был мастером, - сказал призрак. – Настоящим мастером своего дела, етить его».
И добавил: «А теперь он безумец».
Моё воображение заставило старого пекаря вздохнуть. Хотя призракам вздыхать и не полагалось. Я впервые видел, как на старика навалилась хандра. Общение с Мамашей Норой навевало тоску даже на призрака. Я погладил собак. Те попытались лизнуть моё лицо. Игриво зафыркали, когда я стал отбиваться. Грустить и жаловаться на жизнь клифские волкодавы не собирались.
«Если стану таким же, - сказал мастер Потус, – позабуду о том, как печь хлеб».
***
Мамаша Нора не вернулась, чтобы угрожать или бросаться обвинениями. И не прислала по мою душу своих «детишек». Я поверил в то, что между нами воцарился мир. Ну, или хотя бы временное перемирие. Почти сутки я считал инцидент с Белецкой исчерпанным. Ещё и потому что вечером ко мне снова пришли вдовушки. Опять нарисовались у моей двери вдвоём – пришлось повторить вчерашние подвиги.
Всё же, магия – хорошая штука. Она заменяла не только стероиды, но и средства контрацепции: прошлая жизнь меня многому научила – жениться по залёту я больше не хотел. Да и вообще не собирался жениться! Только в новом мире в полной мере вкусил прелести холостяцкой жизни. Попросил ночью профессора установить в спальне «купол тишины», чтобы не потревожить ни соседей, ни патруль стражников.
Заподозрил, что мой конфликт с Мамашей Норой (а главное – способ, позволивший этот конфликт погасить) будет иметь не самые приятные последствия, уже на следующее утро после визита Белецкой. Я только-только проснулся и умылся. Не успел ни покормить волкодавов, ни позавтракать, когда услышал на лестнице шаги – ко мне спешил Полуша. Молодой пекарь взбежал по лестнице, завертел головой, разыскивая меня взглядом.
- Мастер Карп! - сказал он. – Там эта… Лошка просила, чтобы вы спустились в магазин.
- Что у вас стряслось? – спросил я. – Снова принесли мёд? Или наши конкуренты пожаловали?
Парень помотал головой.
- Неа, - ответил он. – Она сказала: там вас ждёт лысый.
Слово «лысый» пекарь произнёс, понизив голос почти до шёпота.
- Что ещё за лысый? – не понял я.
- Так эта… как они себя зовут: чистый. Я его не видел, мастер Карп. Но Лошка говорила: какой-то дюже важный – наверное, кто-то из ихних главных.
«Жрец к тебе пришёл», - сказал появившийся из стены призрак мастера Потуса.
Я повернулся к нему: от удивления позабыл, что не стоило так поступать при Полуше.
«Кто?»
«Дознаватель, етить его, - добавил старый пекарь. – Из нашей местной обители. Доигрался ты со своей магией, парень».
Глава 39
Полуша сказал, что жрец явился в одиночку. Добавил: «кажется». И это его «кажется» предоставило пищу для моей фантазии. Я напрягал память, спускаясь по ступеням – вспоминал, когда мог засветиться с использованием заклинаний. Пришёл к выводу, что было таких случаев немало, но в то же время – ни одного явного. Огненными шарами на глазах у посторонних я не швырялся, воду в вино не превращал. Но… то, что жрецы заинтересовались мной после своих неудачных попыток «исцелить» Мамашу Нору – вряд ли случайность.
Клифских волкодавов я с собой не позвал. На крайний случай, помнил, что у меня есть магия. На менее «крайний» - в зале у Лошки сейчас дежурил Барбос. Однако я всё же надеялся, что этот «крайний случай» не наступил. Призрак не пошёл вместе со мной в магазин – задержался в пекарне. Я не уточнил у призрачного старика, куда подевалось его любопытство. В другой раз подшутил бы над старым – назвал бы его «трусливым привидением». Но сейчас не чувствовал желания швырять шуточки. Потому что уловил в воздухе запах очистительного костра.
В магазине пекарни собралось не меньше десятка человек (прочие покупатели дожидались возможности приобрести хлеб на улице). Но жреца я опознал сразу. Не только по его бритой голове (служители Чистой силы избавлялись от волос на своём теле – за это жители королевства и прозвали их «лысыми», хотя сами жрецы величали себя «чистыми»). И не по простецкой одежде из неокрашенной льняной ткани. А потому что если не считать меня и скучавшего в углу Барбоса, дознаватель был единственным мужчиной в толпе женщин.
Не представляю, как именно старый пекарь определил ранг жреца. Для меня этот служитель Чистой силы, прижимавший к своей груди толстую книгу в кожаном переплёте, отличался от прочих «чистых» разве что высоким ростом и худобой. А ещё – колючим, цепким взглядом и странным цветом глаз. Когда наши взгляды встретились, я отметил, что у мужчины гетерохромия: радужная оболочка правого глаза имела зеленоватый окрас, а левого – голубой. Жрец не ответил на мою улыбку – церемонно склонил голову.
- Здравствуйте, мастер Карп, - сказал он. – Меня зовут служитель Хакин. Я – младший дознаватель из персильской обители Чистой силы. Пришёл к вам по поручению господина главного настоятеля. Простите, если отвлёк вас от работы или размышлений. Но я вынужден просить вас уделить мне немного времени. Для прояснения некоторых… обстоятельств.
Жрец посмотрел на притихших покупательниц.
- Не могли бы мы поговорить с вами, мастер Карп… в более уединённой обстановке?
***
Я пригласил младшего дознавателя наверх – в гостиную. Навскидку, я дал бы ему лет двадцать пять, максимум – тридцать. Предложил мужчине выпить вместе со мной по чашке мятного чая. Жрец не отказался. Я оставил его сидеть за пустым столом, пошёл готовить завтрак. Мастер Потус не решился выйти из пекарни. Но компанию служителю Чистой силы составили Вера и Надя. Клифы не спускали со жреца глаз, пока я возился с чаем.
Служитель Хакин не удивился появлению собак. Лишь с интересом окинул их мощные тела взглядом – на миг в его разноцветных глазах промелькнул искренний детский восторг. Но расспрашивать меня о клифах не стал. Либо о них ему поведала продавщица (всё же мужчина видел в магазине Босса), либо ещё до прихода в мой дом младший дознаватель уже знал об обитавшей здесь троице клифских волкодавов.
