прихватить при этом Славку.
Тот опять представлял из себя истинного представителя своего народа. Такой грусти — еще не сразу и найдешь, даже при большом желании!
— Слава! Я Вас таки умоляю! Не рвите мине сердце и не клюйте мине мозг! Скажите точно — какова Ваша задолженность у этого шлимазла Гоши! — было все же интересно, хватит ли мне денег, приготовленных на покупку мечты! Своего дома!
Славка с интересом посмотрел на меня, шмыгнул носом:
— Вот ты сейчас говоришь, как мой двоюродный дед Юзик! Это ты сейчас надо мной издеваешься, или как?
— Или где!!! Халамидник! Ну почему я должен все вытягивать из тебя щипцами? Неужели нельзя сказать, сколько ты должен!
— Зачем что-то из меня вытягивать щипцами? — вот же, блин!
— Слава! Вы шо — одессит? Я слышал, что там принято отвечать на чужой вопрос — своим вопросом. Там так все диалоги построены! Но мы с Вами — в Сибири, Слава, в Кировске — если быть точным! Где мы и где — «жемчужина у моря»?! Ну же, Слава! Скажите мине пару слов, чтобы я, был, таки, спокойный!
«Во же ж! Кое как! Кое как! я выскреб из него, что Слава получил у Гоши кредит «на один рупь пятьдесят копеек». Не, ну где найти на них нерьвы!».
Так! Денег мне хватает, это — гуд!
Теперь бы еще как-то предложить взамен на недостающие деньги — добровольно! без принуждений! — отдать мне билеты! Нет! Я, конечно, в прошлой жизни очень любил еврейские анекдоты, и телесериал «Ликвидация» был одним из самых любимых моих фильмов, но! Но как же тяжело разговаривать с этими людьми, когда они чего-то стесняются, и не хотят от этого говорить! А тем более — если ко всем родовым признакам этого народа, добавилась еще и мнительность русской интеллигенции! Писец, блин!
Славку удалось раскрутить на признание, что денег ему не хватает — шестьдесят копеек. По номиналу стоимости двух билетов. И что Славентий собирается предложить Слуцкому эти билеты взамен на недостающие деньги!
Я вроде бы с сомнением покрутил билеты в руках, поразглядывал их, похмыкал, и предложил:
— Чё та, Славка, сомневаюсь я, что Гоша согласится их принять… Какие-то они не понятные. Хотя — красивые, да! — потом, помявшись, для приличия, сказал, что готов купить эти билеты у Славки за «рупь»!
Черт! Тут началась вторая часть «марлезонского балета»! Славка возмущался и пыхтел, что не собирается наживаться на мне! Что — денег он с меня не возьмет, потому как считает, что обманывать своих друзей — нельзя!
— Слава! Вот скажите мине честно — Вы антисемит? — скорчив физию, убийственно посмотрел я на Славку.
Похоже, того хватил столбняк! Кто там обратился в камень? Жена Лота? Нет, Славка на женщину, тем более пожилую, никак не походил.
Выдохнув, и чуть отдышавшись, он спросил:
— Это почему я — антисемит?
— Ну а кто, по-твоему, Слава, может заявить, что обманывать русского нельзя, а вот еврея — таки можно?!
Тот задумался…
— Я вовсе не это имел в виду! Ты — мой друг! А Гоша — поц! — о как! Славентий крайне редко матерился, а тут — пробило.
— Слава! Мне вот, почему-то, кажется, что твой двоюродный дедушка Юзик — дай Бог ему всего-всего! Не одобрил бы такие спичи — еврей Гоша — поц, а вот гой Юра — друг!
— Ты все перевернул! Я не так все говорил… Ну… смысл у меня был другой! — возмущение Слава резко скакнуло вверх.
В общем, договорились, что, если не удастся договорится с Гошей об отсрочке выплаты шестидесяти копеек, Слава возьмет их у меня. Но — шестьдесят и не более! Тут Славка встал намертво!
Как и в прошлой жизни, «кредитор» с группой поддержки встретились нам в Роще! Группа поддержки — это такие… прихвостни Гошины. Была у него эта парочка — Лешик Абрамов и Валера Хамюк. Пацаны были на год младше нас со Славкой, но такие — крепенькие! Они постоянно болтались вместе с Гошей. Чем уж он их мотивировал, я не знаю!
Косо посмотрев на меня, этот барыга обратился к Славке:
— Ну чё! Деньги где?!
Гоша был выше меня, и уж точно выше Славки. Рыхловатый, не сказать, что толстый, черноволосый и кудрявый — был этакой пародией на еврея! Вот если захотите показать, каков должен быть правильный еврей — вот Гоша! Карие глаза чуть навыкат, кожа на лице — показывала, что парень уже точно находится в пубертатном периоде. Неприятный типус, да!
Причем, сам Борис Ефимович, Гошин отец, был вполне себе русоволос, сероглаз и больше походил на славянина, чем даже я сам или мои родные. Вот такой вот выверт! Я с Борисом Ефимовичем в прошлом будущем сталкивался не раз — нормальный, общительный мужик (тогда уже — старик!). Хитрован, конечно, но кто ж из нас совсем уж прост?!
Пристяжь его стояла чуть в стороне, но внимательно за всем наблюдала.
Славка достал из кармана деньги, а потом замялся…
— Гоша! Друг! Не скажу, что брат, не дай Бог! Я Славке своих добавлю, у него не хватает! — перевел я внимание на себя и вырвал инициативу.
Гоша удивился, но постарался не подать виду:
— Да мне то чё? Хоть все за него отдай — я не против! Гы-ы-ы! — Гоша ухмыльнулся, пристяжь — присоединилась.
Я взял из руки Славки деньги, демонстративно добавил своих и протянул «предпринимателю». Тот мельком пересчитал, засунул в карман:
— Все! В расчете! Свободен! — это он к Славке, мудила!
— Ты, Гоша, прими мой совет! Бесплатный, заметь! Если хочешь нормально общаться с людьми, помни ленинские слова! — меня все это разозлило изрядно.
— Это какие — ленинские слова? — Гоша был очевидно удивлен — при чем тут классик, но ведь и плохого не скажешь.
«Ага! Вся страна недавно сухари сушила — и редкий фраер лезет на рожон!»
— Будь проще! Веди себя скромнее и народ за тобой непременно потянется! А то что это за народ-то с тобой — так, перхоть подзалупная! — я уже открыто оскалился!
— Ты, это… ты, Должик (это моя местная кличка, если что!), как утоп — так совсем сдурел, что ли? — Гоша тоже видно, что «ощетинился».
— Да ладно! Ладно! Брейк, культяпки! Пошли, Славка! — я приобнял друга, и мы пошли дальше по тропинке.
— Ты, Крамер, смотри —
