К вечеру въехали в наш городок и забрав в конторе ключи, поехали в сторону моря, удаляясь от цивилизации в сторону песчаной косы, на которой стояли редкие фазенды, невидимые под пальмами и фикусами отчего казалось, что мы тут одни на всем побережье. Асфальт закончился и последний километр мы ехали по плотному песку, смоченного набегающими волнами, под крики чаек, шум волн и ветра в развевающихся шапках высоких пальм.
— Красота! — Мери вышла из остановившегося напротив нашего жилища такси и скинув босоножки побрела мочить ножки позвав за собой Настю, которая неверяще таращила на окружающее великолепие свои голубые глаза и была немного не в своей тарелке от резкой смены декораций.
Я подхватил Эмилию и взял за ручку старшую, ободряюще улыбнувшись навстречу вскинувшемуся личику.
— Сними сандалики! Ты же была на море! Ну, чего испугалась? Пошли к маме!
Пока мы бродили по теплой воде, водитель отнес наши чемоданы ко входу нашей фазенды и попрощавшись уехал, оставив нас одних без всякой связи с окружающим миром.
Уютный домик встретил чистотой и прохладой, благодаря толстым стенам и высоким потолкам, а также тени деревьев укрывших наш оплот огромными зонтами пальмовых шапок, будто предназначенных именно для этого в жарком климате лазурного побережья.
— Къеридос камарадос! Поздравляю вас с прибытием на зимнюю стоянку нашей маленькой группы хомо сапиенс! Сейчас всем переодеваться в купальники и в море! А потом я добуду мамонта и будем учиться готовить паэлью! Кто против? Воздержался? Единогласно!
— Ура! — Поддержала мою речь Настасья, а я подкинул к высокому потолку радостно верещащую Эмилию.
Купальников для Насти и Эмми не нашлось, поэтому они купались голышом, а мы с женой все же соблюли приличия, чтобы не вызвать неудобных вопросов у любознательной дочки с голубыми глазами. Вода была удивительно теплой, приняв нас в свои объятия, и мы плескались в ней, забыв о времени и о далекой стране, погружавшейся в холодный период года с глубокими сугробами и трескучими морозами.
Паэлья нам неожиданно удалась, шкворча на огромной плоской сковородке и мы расселись на открытой веранде, наблюдая за солнцем опускающемся в морскую пучину и с удовольствием работая ложками, добывая горсточки риса и обжигаясь дуя на пряную пищу.
Солнце занырнуло за горизонт, а небо мгновенно почернело, расцветившись гроздьями звезд, казавшиеся необычно яркими и близкими в сухом и чистом воздухе. Мы уложили зевающую Настасью в отдельную комнату, полюбовались на спящую Эмилию и взявшись за руки пошли на берег моря.
Поверхность океана разгладилась, незаметно вздыхающая мириадами тонн жидкости и ласково оглаживающая сдерживающие их берега, накатываясь тихими волнами и щекоча наши голые ступни. Мы присели на границе прибоя и обнялись, глядя на эту вселенную величия и покоя, чувствую необычное родство с окружающим и друг с другом, наслаждаясь этим чувством и окружающим видом.
— Как хорошо, Боб! — Милая прильнула к моей груди, обняв руками и транслируя мне свое счастье, став похожей на мурлыкающего котенка, щекотящего кудрями густых волос мою обнаженную грудь. Я руками прошелся по спинке жены и вдохнул запах ее волос, смешанный с морским бризом, ощущая покой и любовь к этому чуду в моих руках, данное мне судьбой и всевышним, за что я не поленился в очередной раз поблагодарить его мысленно, впадая в транс единения наших душ.
Любимая вскоре очнулась и подняла свое личико со светящимися изумрудами глаз, в которых казалось отражали звезды, играя белыми искорками внутри маленькой вселенной.
— Муш, мой… — легкий вздох и шевельнувшиеся пухлые губки напросились на мой поцелуй, который длился и длился, пока я не подхватил невесомое в моих руках желанное тело жены и не понес в дом, чтобы любить ее бесконечно долго, внося частичку нашей энергии в гармонию вселенского мироздания.
Конец.
