Чтобы как можно больше существ узнали о том, что такое моя сила.
Охотник за головами был удивлён тем, насколько логично и естественно выглядел этот обмен. И при этом, у него не возникало никаких сомнений в его равноценности. Некое божество предлагало ему вечную жизнь в обмен на вечную работу проводником его воли. И был бы плох тот воин, что не согласился бы на это. Молодость. Развитие до бесконечности.
— Я…
— Хорошо подумай перед этим, чтобы потом не пожалеть. — остановил его юноша от быстрого согласия. — Мне простая эмоция не нужна. Я хочу услышать настоящего тебя. В этом и есть моя цель.
Криз совсем перестал что-либо понимать и погрузился глубоко в себя. Он стал перебирать всё, что произошло с ним от момента попадания в Арену и до сего момента. Простой человек с небольшим багажом знаний и нечто невообразимое перед ним. Ему не хватало интеллекта просто понять значение большинства его слов, но общий посыл уловил. Ему предлагали подарок. Но тот, за который придётся очень дорого заплатить.
— Вечная молодость и бесконечное время для изучения всех своих сил? — мысленно спросил сам себя охотник за головами. — Да какой идиот от такого откажется? Тем более, если мне удалось подчинить наконец эту технику! Обучить других? Основать собственную школу?
Пока человек предавался импульсам радости, Жрец замер в одном положении. Все намёки на эмоции пропали, оставляя лишь некую оболочку сущности, которая с этими понятиями знакома весьма относительно. Но стоило Кризу обратить на него внимание, как юноша вновь ему улыбнулся.
— Ну что скажешь теперь?
— Я согласен. — твёрдо ответил мужчина. — Но могут ли и остальные получить это благо?
— Кто остальные? — уточнил Жрец.
— Селин и Лия.
— А… твои женщины. — в голосе существа не было презрения, хоть и постановка ответа была оскорбительна.
Он просто говорил, как видел.
— Ну… моя любимая и та, о ком я забочусь. — попытался поправить его охотник за головами, на что услышал лишь неестественный смешок.
— Можно и так сказать. Знаешь, а мне надо подумать. Будет ли тогда обмен равноценным? — задался вопросом Жрец, демонстративно поднимая взгляд к потолку. — Думаю, что такой расклад будет слишком для тебя прост, человек. Я бы хотел посмотреть на то, как ты будешь их хоронить.
— …
— Ха-ха-ха-ха! — засмеялся юноша, хлопая в ладони. — Видел бы ты своё лицо, реальный. Вот эта настоящая эмоция, которую я и ждал.
— Лучше я умру вместе с ними, чем увижу их смерть, оставаясь вечно молодым. — мгновенно сменил позицию на обратную Криз.
— А если мы поступим немного хитрее? — не растерялся Жрец. — Что если они умрут, но через сотню лет после этого вновь родятся и пересекутся с тобой? Такие же красивые и вечно молодые, как и ты. Даже память смогут восстановить.
— Через сотню лет? — эхом переспросил мужчина.
— Готов ли ты подождать ради своего счастья или отдашь всё под сиюминутное? — вкрадчиво ответил ему вопросом на вопрос он.
— Я… не знаю…
— В этот раз времени на размышление я давать не буду. Либо соглашайся, либо я уйду и больше никогда не появлюсь.
Манипуляция сработала идеально. Криз мгновенно напрягся, падая с кресла на колени.
— Пожалуйста, я согласен. Я готов на эту сделку. Если они будут счастливы вместе со мной до самого конца, а затем, спустя сотню лет вновь, у меня нет иных мечт. — голос у мужчины был униженно подобострастным.
Охотник за головами не видел проблемы в том, чтобы выглядеть таким перед тем, кто абсолютно от него отличался.
— Хорошо. Да будет так. — объявил Жрец. — Наслаждайся теми дарами, которые заслужил, человек. А теперь… прощай.
Прямо на глазах Криза вся тёмная комната рассыпалась, возвращая его в обычную спальню поместья семьи Крон. Вернулись окно, дверь и остальная мебель. Вся боль прошла, оставляя его в приятном расположении духа. Более того, мужчине стало очень легко дышать, чем он не мог похвастаться даже во время своих первых шагов в Арене. В глазах прибавило яркости, а ноги пружинисто подвели его к небольшому зеркалу в углу. Таких по всему зданию было очень много.
На него смотрела помолодевшая версия самого себя. Не настолько, чтобы нельзя было узнать, но признаки подступающей старости исчезли, возвращая ему воспоминания прошлого, когда он только начал свой путь в тяжёлом мире, где его сила стала источником заработка, а затем и смыслом всей жизни. Его руки медленно прошлись вдоль всего тело, что бугрилось мышцами.
— Это был не сон и не бред? — спросил он сам себя, а затем ответил. — Конечно нет. И я смог выторговать будущее для Селин и Лии. Они меня точно поймут.
Спустя время, когда ему надоело любоваться собой, Криз сначала закрыл окно, а после отправился к кровати, падая на неё с совершенно иными мыслями, чем во время болей в самом начале. Через пару мгновений, зевая от усталости, охотник за головами уснул, погружаясь в мечты о том, что он будет делать с полученной силой и вечной жизнью.
***
По неизведанным тропам за пределами мира брёл сгорбившийся юноша. Весь его лоск и надменная возвышенность исчезли, оставляя лишь жалкую пародию на самого себя. Он периодически останавливался, опираясь на трость. Из груди что-то клокотало, а сам Жрец кашлял странным сочетанием чёрного с небольшими песчинками. В один момент силы окончательно его оставили и фигура рухнула вниз.
— Да что ты, реальный, о боли понимаешь. — прохрипел он, скребя ногтями по своей груди. — Это и есть то, что вы испытываете, да? Мерзость. Отвратительно!
Чтобы выглядеть перед Кризом лучшим образом, ему пришлось потратить огромные запасы сил, которых и так у него было не очень много. Теперь вдоль всего тела появились следы ожогов и глубоких ран, из которых медленно текла чёрная кровь и сыпались такие же песчинки, которые он выкашлял несколько секунд назад. Не переставая страдальчески стонать, Жрец проявлял гораздо больше человеческих эмоций, чем до этого во время разговора с охотником за головами.
— Ничего, мой ход… сделан. — продолжал говорить вслух он. — Маленькое зернышко, если его правильно взрастить, способно стать огромным деревом… чьи плоды достанутся… только мне.
Прямо на глазах юноши его нога стала рассыпаться. Стоило ему дёрнуть другой, как и она прекратила своё существование. По всему пространству вокруг него раздался безумный смех. Настоящий и живой, играющийся в тонах и гранях того, что можно было бы назвать весельем. В этом чувстве сплелись десятки разных эмоций, от горечи до восторга. Он наслаждался тем, что его ждёт. Ему уже этого было достаточно, чтобы не обращать внимание на происходящее
