решу сразу две задачи. А именно: окажу услугу Большому Огги, разузнав, кто убил его брата, и получу от Нэль деньги в золоте, а не в местные монетах, которые вне Кань-Лага не котируются.
Наверное, так было придумано, чтобы сосланным сюда было труднее выбраться обратно в Империю, но наверняка мне это не было известно. Просто догадки.
Применив поисковый каст, я с удивлением обнаружил, что моя цель покинула остров и сейчас находится в городе. Получается, что за то время, пока мы плыли сюда, демон успел добраться до города. А ведь никаких встречных лодок я не видел. Ай-ай.
Пробираясь среди руин, я стал замечать магическое зарево, постепенно поднимающееся от земли. Сначала оно было едва заметно, но уже через четверть часа стало выглядеть как будто над камнями и травой поднимается густой туман. И мало того, оказалось, что он чувствует меня и пытается тянуться, вытягивая вверх эдакие полупрозрачные магические протуберанцы.
Один раз я недоглядел, и лапу как холодом обожгло — а я всего-то коснулся небольшого, внешне безобидного язычка этого слабого сияния. Больше повторять такой опыт мне не хотелось, и я стал держаться повыше, прыгая по возвышениям или перебираясь по стенам. Лишь бы не по земле.
Внезапно где-то впереди мелькнул свет костра, и я замер, прислушиваясь и принюхиваясь. Как ни странно, пахло людьми, хотя я не мог себе представить, как здесь, среди поросших травой камней, может кто-то жить.
Осторожно пробираясь вперед, я обнаружил, что впереди на большой поляне горит не один, а сразу несколько костров, расположенных большим кругом. В центре освещенного пространства располагался широкий и плоский камень. Из него в нескольких местах выступали изогнутые, заостренные кверху колонны, похожие на гигантские бивни или, скорее, ребра огромного зверя.
И там же, среди играющих теней я увидел неподвижного занги. Крупного, раза в полтора больше, чем тот демон из серого кокона, убитый мною в старой ратуше самым первым. Сейчас я видел, что нелюдь сидит, подобрав длинные суставчатые конечности, а вокруг него вьется шлейф мадьи, окутывая с головы до ног. Казалось, что он спит или мертв, но я не обольщался на такую удачу.
Некстати вспомнилось, что сигнальное плетение указывало мне на город, и я отошел, чтобы повторить его. Но эффекта не добился — туман из Необъятного, тянущийся по земле, разрушил мою магию прежде, чем она успела сработать.
Шаг за шагом я обходил занги, стараясь оказаться у него за спиной, и проверял, но он оставался все в той же позе, окутанный мадьей. Кстати говоря, туман из Необъятного отсутствовал там, где был свет костров, да и плоский камень был чист от него.
Еще я отчетливо чуял людей, но до сих пор не заметил ни одного. И это настораживало. Либо они были далеко отсюда, либо хорошо прятались. Но я уже обошел круг из костров с одной стороны и не встретил никаких следов или признаков людей. Кроме запаха, конечно.
В теле варха думалось исключительно трудно, и я вынужден был даже остановиться, чтобы попытаться осознать такой абсурдный факт: запах есть, а самих людей нет. Вещи пахнут, одежда?
Ничего так и не решив на этот счет, я начал пробираться к ближайшему из костров, заходя к неподвижному демону со спины. Я уже решил, что подберусь к нему шагов на десять и ударю магией, чистой мадьей. Сильно и безыскусно, как я умею. А там уже видно будет.
Убитый нами Занги-тар, да, был силен, а этот ему не чета. После той победы, хоть и в паре с Нэль, я чувствовал достаточную уверенность в своих силах, чтобы не бояться предстоящей схватки.
Когда костры уже оказались у меня за спиной, а до плоского камня оставалось шагов десять, я на некоторое время затаился около небольшого куста, осматриваясь и принюхиваясь. Здесь пахло еще и занги. Это было несомненно, но и запах людей не пропал, а напротив, стал даже сильнее. С полминуты я колебался, решаясь исполнить задуманное, а затем крадучись двинулся к цели. Грызли сомнения, но я их отбросил. Варху неведом страх.
Вот и край большого плоского камня, кривая заостренная колонна совсем рядом, и демон, все такой же неподвижный. Осторожно, стараясь не издать ни малейшего шума, я вступил на холодный камень и стал приближаться к занги.
Шаг.
Еще один.
Вижу его хорошо, но не могу распознать плетение, которое его окружает. Как будто восприятие искажено. Смотрю, но не нахожу знакомых элементов. Может быть защита? Плохо, если так…
Активирую поток связи с Кантором, накапливаю мадью и готовлюсь атаковать.
Вот сейчас!
На лапах варха концентрируется атакующий каст и срывается, летя к цели. И через мгновение я понимаю, что ошибся, ударив чистой силой. Она обрушилась на занги сверху, но прошла сквозь него, нисколько не повредив. И в этот же момент в меня ударило сразу три или четыре арбалетных болта. Щелчки механизмов я услышал слишком поздно, и успел лишь немного сместиться в сторону. А следом ударила магия, хлесткие атаки мадьей почти со всех сторон — искривленные колонны оплыли, обретая черты людей, обступивших меня со всех сторон. Семь или восемь человек на плоском камне и занги, сидящий все также совершенно неподвижно.
От ударов болтов, пробивших в двух местах грудь, живот и руку, меня едва не швырнуло на землю, но я устоял и прыгнул вперед, врезаясь в одного из врагов. Резкая боль, вспыхнувшая сразу после попаданий, сменилась тупой, нарастающей и тяжелой.
Варх взвыл от ярости, ударом проламывая грудную клетку опрокинутого наземь человека, и прыгнул снова, метя в следующего. Едва соображая от боли и накатывающей животной ярости, я использовал защитное плетение, зачерпнув и влив в него максимум мадьи. И прежде, чем на меня обрушились новые касты, я успел добраться до еще двоих нападавших. Первому я разбил голову, а второму, оказавшемуся на самом деле женщиной с короткими седыми волосами, опрокинул на землю и рванул клыками шею.
Слабость от ран накатила внезапно и сильно, заставив пошатнуться. Свет костров на секунду мигнул, а потом стал расплываться.
Люди орали, кто-то отдавал команды.
— Арбалеты! Заряжай живо, магия его почти не берет!
И снова удары мадьей, пробивающие защиту и лишающие меня остатков сил.
Я атаковал мужчину, стоящего у меня на пути, потоком мадьи, но он сумел отвести удар в сторону и тот не причинил ему вреда. Невзрачный и щуплый, он, тем не менее, сражался яростно и решительно. С бледным лицом и пустыми,
