костер, что горит по факту впустую.
— Занятно. А тут что? — показал Лех на соседний холмик.
— Обжиговая печь. Тут делаем кирпич и тигли для варки стекла?
— Стекла?!
— Да не, не то, что ты подумал, — махнул рукой Рус. — Чуть позже поясню… Собственно вот печь, где это стекло варят и получаем вот такие наконечники для стрел. Ребят, покажите…
Рус с Лехом зашли под навес, где собственно происходил процесс отливки стекломассы в формы. Занимались этим пацаны лет тринадцати-пятнадцати. Были и девушки. Вот они и преподнесли небольшой сюрприз.
— Оп-па… а это что такое?
Рус заметил в щели между досками кусочек стекла, только не скол, а слишком округлый. Ковырнув ножом, достал бусуинку, или правильнее сказать бисер.
— Вот значит, как…
— Прости князь! — воскликнула одна из девиц по имени Зара.
Вторая, с именем Мила, что работала тут же, выглядела тоже испуганной.
— Не реви! Рассказывай.
— Это я придумала… Мила тут ни при чем…
На это Рус только хмыкнул.
— В тиглях, после того как основная стекломасса вывалена на форму для наконечников остается еще немного… и я решила попробовать сделать бусинку вроде жемчужинки… Сначала в формочки как наконечники… но некрасиво получалось… а потом на сломанную иглу попробовала намотать немного стекломассы… сначала получились трубочки, а потом я стала приминать массу мокрой щепкой, чтобы придать им круглую форму…
— Понятно все с вами…
Девицы выглядели испуганными, не зная как на их самоуправство отреагирует князь.
— Несите все, что успели изготовить.
Мила тут же метнулась в женское общежитие и через минуту уже стояла перед Русом с небольшим горшком, точнее бракованным тиглем. Результата было на пригоршню, разных оттенков зеленого и зелено-желтоватого.
— И что, нравится?
— Да… для вышивки было бы красиво…
— И что с вами делать?
— Накажи меня князь, Мила ни при чем…
— Да не буду я тебя наказывать… — уже раздраженно, чуть ли не прорычал Рус. — Сама как думаешь, будет спрос на вот это? Ну?!
— Да, князь! — испуганно ответила девица. — Многие захотят купить! Жемчуг дорогой…
— Хм-м… упустил я этот момент. Что ж, раз так, то продолжайте…
Рус пытался вспомнить, какие вещества могут придать стеклу разный цвет, но что-то не вспоминалось. Точнее не мог вспомнить, какой цвет дат то или иное вещество, то же железо или медь.
— В общем так… Выделяю вам на ваши вот эти дела один тигель в плавке. Экспериментируйте, добавляйте в песок, а еще лучше в уже готовое стекло, что идет на повторную переплавку, что вам только в голову взбредет. Рекомендую начать с металлов, добавляйте по паре щепоток стружки в тигель, медь там, железо, свинец, олово, может даже серебро или вовсе золото…
— Да откуда у них серебро и тем более золото?! — засмеялся Лех.
— Захотят — найдут. Ну или с продажи на ярмарке вот этого получат и в дело пустят. Что еще? Ну попробуйте разноцветные камни растолочь в порошок и тоже сыпьте… глядишь и выйдет чего… Результаты мне показывать. Ясно?
— Да, князь! Спасибо князь! — со странной смесью радости и настороженности воскликнули девчата.
— Ладно… Если будет результат, то потом с вами поговорим о вашей плате, но можете не сомневаться, не обижу, так что старайтесь. А теперь покажите нам наконечники.
Пацаны, что все это время стояли тише воды ниже травы, кинулись к столитровой бочке и сняли крышку. Бочка оказалась наполнена на две трети.
— Вот такие наконечники у нас выходят, Лев. Одноразовые, но зато вон как много. Даже кожанку не возьмут, не то, что кольчугу, но зато если просто заваливать противника тучей стрел с такими наконечниками, то рано или поздно попадешь в незащищенное место.
— Угу… Ясно.
Лех взял несколько наконечников и рассмотрел.
— Ладно, показывай дальше. Кстати, чего ты их не наказал?
— А за что? За то, что головой думают, пусть и с чисто женской точки зрения? Если буду наказывать за придумки так самому все придумывать придется, а у меня голова не рези… не… не пузырь… не надуешь больше чем есть, — кое-как выкрутился Рус.
— Могли бы сказать. А то вон как втихушку развернулись.
— За это их конечно оштрафую, но позже, когда результат будет более существенный. А так, их тоже понять можно, я же мог и запретить, а им очень уж хотелось эту красоту получить. В общем думать наперед о последствиях еще не умеют, не поняли, что рано или поздно все бы вскрылось, просто кто-то стуканул бы, в общем простая юношеская глупость.
— Понятно.
— Так… тут у меня цех по предварительной подготовке сырья для производства древок. Колют полешки на щепы, кои потом грубо обтачивают ножами.
Собственно весь процесс можно было видеть в натуре прямо сейчас.
— А вот внутри уже собственно вытачивают древки.
Зашли внутрь специально перестроенной полуземлянки, где во всю работал токарный станок конструкции Руса, от которого обильно летела древесная стружка. В полуземлянке не только стояла нормальная печка, а не очаг (а то при таком количестве летящей во все стороны стружки пожарную безопасность с открытым очагом не обеспечить), ну и окно перед станком имелось широкое при этом застекленное кусочками светло-желто-зеленого стекла, плюс светильники во всех углах на древесном спирту, ибо света для работы на станке нужно как можно больше.
— Не отвлекайтесь, продолжайте, — сказал отвлекшимся на гостей парням Рус.
Те, поприветствовав вошедших, продолжили работу.
Лех аж рот открыл от неожиданности. Оно и понятно, несколько движений мастера резцом и древко готово. Замена заготовки и процесс повторяется.
— И почему не рассказал? — наконец с некоторой обидой в голосе спросил Лех, после того, как на его глазах изготовили десятое древко. — Вместо этого навел тень на плетень с распределением работ… то-то у меня ничего не вышло.
— Чтобы секрет к ромеям раньше времени не уплыл. А то набухаетесь, начнете трепать перед ромеями языком почем зря. А уж они умеют развязывать языки наивным варварам и задавать правильные вопросы… Я уже молчу про то, что кто-то может специально продать эти сведения ромеям, за кошелек серебра. Потом они сделают себе такие же станки и сами будут производить древки, а у нас ничего больше не купят
Лех на это нахмурился, мысленно признавая, что такой вариант развития событий вполне возможен.
Рус тем временем продолжил описывать
