— Не может быть! — я чуть приоткрыл рот, подыгрывая.
— Вот и я думаю, что-то тут нечисто…
У хозяина трактира зрачки слегка помутились, и он разрывался между мной и бардом, пожирая нас фанатичным взглядом.
Я хмыкнул:
— Интересно, а Идан не ссорился с братом? Мало ли, обиду какую затаил.
Хозяин трактира чуть шею не свернул, так резко уставился на меня. Причём выражение лица у него было ошарашенное, что-то вроде: «Чёрт возьми, как же я сам не догадался⁈»
И через мгновение он выдал:
— Они и вправду дрались на прошлой неделе. Так значит, правильно я за стражей-то послал…
— Идан сам не свой был, — сказал я, — Наверняка уже дома монатки собирает, валить хочет.
Бард улыбнулся:
— Только он явно не учёл, что трактирщик-то у нас тёртый калач.
Этот самый «тёртый калач» на радостях закивал так, что бешено застучал затылком по стене, и мне пришлось отпустить его — как бы сам себя под гипнозом не убил.
К счастью, наваждение Виола не рассеялось, и мы, оставив хозяина с озарённым лицом, гурьбой быстро покинули коридор. Виол всё это время не отпускал струны, но на улице споткнулся, и я едва успел его придержать.
— О-о-о, Маюнова грусть, — сонно протянул бард, выронив лютню.
Дайю успела подхватить потрёпанный инструмент у самой земли. Я закинул руку ослабевшего барда себе на плечо, и мы, обойдя трактир, влились в утреннюю толпу. Да уж, бардовская магия имела как свои плюсы, так и минусы, но его состояние можно было использовать.
— С утра уже нажрался, — громко произнёс я, волоча Виола.
— Ой, да эти горлопаны только и знают, что пить, — так же громко ворчала Креона, — Как можно уже с утра нажраться так?
Под насмешливые взгляды мы прошли пол-улицы, свернули в закуток, и вскоре я увидел дом Идана. Кутень ждал там, заботливо показывая мне, что Идан всё ещё там.
Кирпичный низенький дом примостился в конце тихой улочки, среди нескольких таких же, и мы торопливо, лишний раз не оглядываясь, прошли к двери.
Я толкнул дверь, даже не обращая внимания на засов. Идан как раз стоял в зале за столом, связывая тесёмки наплечного мешка… Даже не поворачивая головы, он рванул в соседнюю комнату, намереваясь выскочить в окно.
Без особых церемоний сбросив барда на пол, я метнулся за проводником прямо сквозь хлипкую стену, пробив в перегородке дыру.
— Ай-ай! — завопил Идан, когда я рванул его за шею вверх и приложил о потолок. Кажется, в этом доме всё было хлипкое, потому что доски сверху тоже треснули.
Идан почти сразу обмяк, стал шевелиться, как сонный ленивец.
— Малуш, разве он нам не нужен живым? — поинтересовалась Креона, заглянув через стену в пробитую мной дыру.
— Да-да, — буркнул я, утихомиривая злость, — Тем более, мы ещё и спешим.
Идан, кряхтя и хватаясь за мою руку, уже почти задохнулся, поэтому пришлось его опустить на пол и чуть ослабить хват. Он шевельнулся, собираясь опустить руку к поясу, но тут же по этой руке прилетело топорищем так, что локоть у него выгнулся в обратную сторону.
Проводник попытался закричать, но я снова сжал горло, и он выдул только слабый писк. А я довольным взглядом посмотрел на свою руку с дубиной — призыв Тьмы и вброс огненной ярости в мышцы произошёл практически непроизвольно. Хм-м-м, и это всего одна ночь тренировок.
Я снова ослабил хватку на его горле и сказал:
— Отослал весточку?
Взгляд Идана сфокусировался на мне, и он едва заметно покачал головой.
— А то мы волновались, — я мило улыбнулся, — Вот, зашли тебя проведать. Мы ведь всё ещё партнёры, да?
Тот с готовностью тряхнул подбородком, не сводя с меня умоляющего взгляда.
— Да-а-а… — прохрипел он.
— А сейчас ты мне расскажешь, где живёт Сидор… — процедил я сквозь зубы.
Послышался слабый голос барда:
— Пусть ещё письмо напишет, громада.
Я опустил взгляд на ту руку, которую перебил проводнику, и выругался. Да ну тугие мои варварские мозги!
Ладно, попробую вправить локоть, может, хоть какие-нибудь каракули да напишет…
* * *
Сидор, знаменитый в узких кругах скупщик нелегальной магии, жил в Солебреге практически возле порта. Никому не доверял, и уж точно со всякими встречными-поперечными дел не вёл. Тем более, он никогда не получал писем от проводника, а всегда работал с ним напрямую. Обычно Сидор сам присылал в Попутную посыльных раз-два в неделю, чтобы узнать, нет ли чего на продажу.
Это всё на полном серьёзе поведал нам Идан, пытаясь искалеченной рукой нацарапать рекомендательное письмо на клочке бумаги. Вышло не очень, да ещё он и пару кровяных пятен оставил на бумаге.
— А как же ты весточку ему хотел послать? — с усмешкой спросил я.
Тот отклячил нижнюю губу, пытаясь придумать какой-то ответ, за который я ему не сломаю вторую руку. Бард в это время спросил:
— У тебя есть какая-нибудь печать? Знак?
Идан покачал головой, и я переглянулся с бардом. Тот повёл плечом, на котором была нарисована струна Маюна, и со вздохом кивнул. Печати у проводника никакой не было.
— Ладно, поставим печать так, — сказал я и, вздохнув, долбанул проводника носом прямо об письмо.
Тот сразу отключился. Ну вот, и ещё кровавое пятно. Но всё же я взял исцарапанный клочок бумаги, сложил и сунул за пазуху.
— Уходить надо, — с тревогой сказал Виол, оглядываясь на дверь.
Я кивнул, потому что и сам чуял, что время утекает. Потом снял с плеча сумку с шелкопрядами, надел лямки Идану на плечо, а ему на голову нахлобучил его же чёрный парик.
Подумав, я положил ещё и амулет «Искупление предателя» на стол перед проводником. Конечно, мне было жалко его отдавать, но надо было хорошо запутать следы, а значит, у проводника должно было быть хоть что-то невероятное ценное.
Сумка свяжет его с десятником Агапом, начальником стражи в магической зоне. Амулет свяжет с лучевийцами. Там же, в сумке, кроме шелкопряда, осталось и теневое пёрышко от гарпии…
Я повернулся к Дайю и, мило ей улыбнувшись, снял с неё капюшон и вытащил шпильку из волос. Чёрные локоны рассыпались по плечам девчонки, и она в недоумении уставилась на меня.
— Так надо, — ответил я.
Устроив в доме небольшой погром, я взял наплечный мешок и вывалил оттуда вещи Идана. Положил туда свою парочку шелкопрядов и учебник по магии огня.
Потом махнул остальным:
— Всё, идём.
Бард с сомнением посмотрел на Идана, так и уткнувшегося лбом в стол.
— Ох, не думал Маюн, что я скажу это. Но, громада, его нельзя оставлять в живых…
Я толкнул Виола к выходу.
— Никто и не собирается оставлять, — сказал я, покосившись на чёрный всполох цербера над косяком перед тем, как закрыть за собой дверь.
* * *
Кутень догнал нас уже на выходе из переулка и сел мне на плечо.
— Там-там-там, — доложился он.
В одном моя новообретённая совесть была спокойна — Идан умер мгновенно, да ещё и во сне. Хотя как Десятый я был убеждён, что его смерть можно было растянуть на пару недель.
Уже от поворота было видно небольшую дружину, идущую от трактира в нашем направлении через толпу, поэтому мы свернули в другую сторону. Сразу бежать из Попутной смысла пока не было, и теперь выбор трактира я предоставил барду.
Правда, в деревушке-то и не было из чего особо выбирать, но всё же через пару домов Виол ткнул пальцем в вывеску.
* * *
Наконец-то, лёжа в горячей ванне, я наслаждался… Ох, смердящий свет, оказывается, нет никакой разницы, варвар ты или тёмный жрец. Блаженство от купания совершенно такое же, как и в моём мире.
Сначала я нанял служанку, чтобы она тёрла мне спину. Она была очень миловидная, при этом сама буквально пожирала меня глазами, поэтому я уже намеревался заодно затащить и её к себе в воду, чтобы отдохнуть не только душой, но и телом…
Вот только девушка, едва завидела татуировку у меня между лопатками, сразу покраснела, стала вести себя скованно, и пришлось её выгнать через пять минут. Праведный лиственник и любовные утехи совсем не укладывались в бедной девичьей голове.
