у Саши полнейшая истерика.
Еще бы, я же обещал, что все будет хорошо. Ее уводит конвой. А я остаюсь в зале, почти единственным зрителем. Кажется, в углу сидит и тихо плачет ее мать. Десять лет! Десять! Я шатаясь вышел из зала и проплыл мимо пристава. Ничего не видя и не слыша вышел из зала суда и сел в дядин Москвичонок. Так же тупо глядя куда-то сквозь стекло тронулся и поехал к дяде.
* * *
— Ты же сказал, что решишь?!
— Не ори на меня. Я сделал все как надо!
— Что значит, как надо?!
— В твоем возрасте не удивительно увлечься девушкой и не замечать ее откровенной игры и недостатков. Ты попал в ловушку, так бывает, я консультировался у опытных психологов. Ты тюремщик, она заключенная, это ситуация типичная…Тебя просто использует какая-то воровайка, Мансур. Я…
— Ты вообще с судьей говорил?!
— Мансур ты пойми…
— А-а! — я здорово двинул кулаком в стену. — На, сука! — швырнул я из кармана ключи «москвича», что недавно мне фактически подарил «дядя». — Я уезжаю!
Я вышел, хлопнув дверью. И теперь уже перемещался исключительно на своих двоих. В голове был кавардак, и я не мог вспомнить на чем можно доехать до моей съемной квартиры. Это было похоже на сумасшествие, я не мог вспомнить еще несколько элементарных вещей. Не знаю, как это называется в психиатрии, но говоря по-простому я распсиховался.
В квартире я быстро собрал основные вещи. Лишнее, неспособное уместится в большую сумку безжалостно выбросил или оставил. Ключи от квартиры оставил соседям с просьбой связаться с хозяевами. Прибыл на вокзал и удачно прождав всего два часа покинул город на поезде.
В поезд я сел уже с початой бутылкой водки. Нет я не хотел нажраться. Я просто хотел, чтобы было не так больно. И что бы голос Саши в голове заткнулся! Получается он даже не говорил с судьей?! Надо было делать это самому! Как я так облажался! Единственным верным решением было поставить ей нормального адвоката. Все же он выжал минималку из тех статей.
— Далеко едете? — спросил какой-то мужик.
— На кудыкину гору! — огрызнулся я.
— Ой, зачем же грубить… — возмутилась какая-то женщина.
— И вы до Йорка пить будете?
Я посмотрел на зашедших в мой плацкарт, людей. Обычная семья. Папа, мама и мелкий сын. У меня когда-то была такая же семья. Желание набить морду мужику, за то, что лезет не в свое дело улетучилось. Они явно не виноваты, в моих проблемах. А я и впрямь не лучший попутчик для такой семьи.
— Извините, день не задался, сложно все. Устал. В Йорк еду. Сейчас подумаю, что можно сделать.
Я прошелся по вагону. Обнаружил парочку едущих непонятно куда военных в форме. Ребята пили пиво и у них была гитара. Зашел к проводнице и к общей выгоде я переместился в их плацкарт.
* * *
Контроля я в целом не терял, хоть и прилично выпивал всю дорогу. Напиваться было непозволительно, в сумке лежала еще существенная сумма «пудовских» отступных. Уже в Йорке взял такси и вскоре пытался попасть к себе в квартиру.
— Ты кто такой? — спрашивал меня какой-то мужской голос за моей же дверью!
Вернее, бабушкиной, но она же мне ее оставила, так что да, моей.
— Это ты кто такой? Я здесь живу. Это моя квартира.
— Что это такое? Это Танькин муж что ли опять? — переговариваются мужики за дверью.
— Нет похоже сын что ли…
— Чего делать будем?
— Ничего не будем, может уйдет?
— Открывай! Я сейчас… — задумался я, а что собственно «я сейчас»?
По идее было верным вызвать милицию, предъявить документы на квартиру, хотя их нет, надо ехать к отцу. Вот уж точно не хочу! Не сейчас по крайней мере. Все это растянется аж до завтрашнего дня или даже дольше.
— А! К черту! — вышел я из подъезда, но не на улицу, а во двор.
Лестница пожарная проходила крайне неудачно, прямо напротив окна в нашу кухню. Кто так строит? Старый еще довоенной постройки дом, без газа. Меня всегда напрягала эта лестница. И вот сейчас я несмотря на опьянение подтянулся и вытащил грудь на лесенку. Далее поднялся и ногой начал выбивать стекло.
— Аа! Какого хера?! — завопили люди внутри.
Выбивал я, чтобы не оцарапаться и точно проникнуть внутрь, а не сорваться вниз, это только в кино в окна влетают вместе с рамами.
Встречающего меня человека, вооруженного молотком, я встретил ударом в голову и болевым приемом. После чего уже я был вооружен молотком и калечил им руки и ноги захватчиков. Квартира даже в полутемках представляла из себя жалкое зрелище. Мебели почти не было, обои местами содраны. Всюду грязь, окурки, битая посуда в наличии. Много-много пустых бутылочек, в них продают или спиртягу, или что-то вроде «боярки». С боем прорвался в большую комнату. Мать лежала на каком-то матрасе без сознания. Вероятно, все три мужика, что пытались помешать мне, сожительствовали с ней.
Вонь стояла ужасная. Открыл балконную дверь. Балкон здесь очень опасный, декоративный, того и гляди отвалится. Снизу мигала огнями патрульная машина. Соседи видимо вызвали. Странно что приехали, ведь поди не впервые тут дебош.
— А-а! — бросился на меня один из поднявшихся на ноги мужичков.
Ушел в сторону и добавил скорости к его движению.
— А-а! — вылетел придурок с балкона.
— А ну выпрыгнули следом?! — грозно, махнул я молотком.
— Не-не — не надо… — мгновенно утратила боевой настрой парочка оставшихся уродов.
— Можно мы через дверь уйдем? — неожиданно протрезвел один из «захватчиков».
Снизу раздавались крики боли выпавшего в окно. Чьи-то еще крики, может соседей, а может наряда.
* * *
С милицией все уладили. В конце концов, чьи показания весомей? Человека с удостоверением сотрудника и опознанного соседями как потенциальный владелец жилья или неизвестные алкаши-полубомжи вообще без документов? Плюс фамилия и отчество, произвела впечатление на наряд. Все же я дома, а полковник милиции в нашем Йорке, это много. Пусть и должность так себе, на мой взгляд. Отцу дали-таки полковника, и дали то, о чем он мечтал — должность начальника ЭКЦ. По всей видимости это вершина его карьеры. Что же самое время подумать о работе
