на грани взрыва, ровно как в учебнике истории, когда верхи не могут, а низы не хотят. Не будь меня, ситуация вполне могла вылиться и в самые натуральные беспорядки. Благо, удалось весь этот революционный порыв повернуть в конструктивное, а не деструктивное русло.
— Сильвия, — со вздохом произнёс я, косясь на приближающуюся женщину, — есть такая поговорка, не можешь предотвратить, — возглавь. Предотвратить было никак, пришлось вставать во главе. Скажи спасибо, что всё обошлось так. Знаешь, бургомистр явно бы был недоволен, если бы наши выпускники разнесли пару кварталов, захватили какие-нибудь суда в порту и рванули за пол континента искать лучшей доли.
— Да не сделали бы они этого, — слегка неуверенно ответила Нодерляйн, перестав махать руками и наскакивать на меня.
— Уверена? — я остро взглянул на нее, — а я вот не уверен, совсем не уверен.
— Профессор, так нечестно, — неожиданно заявила мне Полдарк, стоило вынырнуть из потолка пещеры и сойти с круга транспортатора.
— Что нечестно, Силлана? — переспросил я на ходу, торопясь ознакомиться с последними результатами эксперимента по пшенице.
— Вы не позвали нас на захват Академии!
— А вы только этого и ждали? — я покосился на старосту, параллельно кивая занимающимся с проектом студентам и принимаясь изучать записи экспериментов.
— Но мы же ваши студенты, мы бы вас все поддержали.
— Скажи честно, Силлана, — я закрыл журнал, опёрся ладонью о стол, — вам просто хотелось поучаствовать в таком знаковом событии?
— И это тоже, — слегка покраснела девушка, — но мы лучше других поняли бы идеи самоуправления, ведь вы нас этому учите уже второе полугодие.
— Ну да, — не стал спорить я, — возможно, но у вас не было того, что было у них.
— Это чего? — недоверчиво переспросила Силлана.
— Неистового желания, нестерпимой жажды перемен. Для вас бы это было просто приключением, щекочущим нервы, и только, а для них единственной возможностью остаться самими собой. Но ничего, не переживай, я уверен, к третьему курсу ты и сама станешь главой Студсовета.
Я улыбнулся, чуть успокоив девушку, а затем принялся читать записи.
— Угу, угу, хм, так, — бормотал я себе под нос, — пробегая взглядом по строчкам, — ого!
Остановившись на одной из них, нашел имя проводившего опыт и попросил:
— Силлана, найди Равиля.
Пока она ходила за нужным студентом, ещё раз вдумчиво перечитал написанное. Если тут ошибки не было, то результат получался весьма занятным.
— Профессор, — позвали меня и обернувшись, я приветливо кивнул:
— Здравствуй, Равиль, как настроение?
— Отличное, профессор.
Парень был среднего роста, не слишком выразительной внешности, но живой, бойкий и весьма острый на язык.
— Ну давай, теперь поподробней, про вчерашний опыт, откуда брал, как скрещивал.
Тот почесал затылок, откуда торчал антеннкой непослушный вихор. От лишних прелюдий я их отучил, как и от пустопорожнего многословия, поэтому парень собирался с мыслями, чтобы кратко и чётко, но вместе с тем подробно ответить на мой вопрос.
— Решил попробовать пойти другим путём. Зачем нам скрещивать только с тем растением где есть нужное свойство. Всё равно результат в достаточной мере случаен. Поэтому я решил просто выбрать что-то необычное в качестве донора.
— И ты выбрал таракана?
— Ну да, — как само собой разумеющееся, кивнул парень, — нам же нужен был быстрый рост, а эта тварь очень быстрая.
— И там быстрота и там быстрота? — чуть приподнял я бровь, глядя на студента.
Тот уверенно кивнул и я пробормотал:
— Логично, да. И что, быстро рос?
— Быстро, — снова кивнул Равиль.
— А где замеры?
Тут парень замялся.
— Мы, э-э, не смогли точно замерить.
— Почему?
— Объект сбежал.
— Вот как, — глубокомысленно произнёс я, — и где он сейчас.
— Где-то тут, — парень обвёл рукой не маленькую пещеру.
— А искать не пробовали?
— Пробовали, но он не любит свет и от него сразу убегает.
Я вздохнул, сделал несколько движений ладонью, рисуя несложное заклинание, после чего, в свод пещеры, из ладони ударила яркая полоса света. Но сколько я ей не шарил, так беглеца и не нашел. Хотя пару раз какое-то движение на границе света и тьмы чувствовалось.
— Ладно, потом поймаете. Или не ловите уже. Всё равно нам не подходит. Бегай за ней потом по полям, ещё и ночью.
— Может уничтожить? — предложил парень, но я только махнул рукой:
— Само сдохнет. Без кормовой базы-то.
Положив журнал на место, я пошел к неразлучной четвёрке во главе с Ботлером, которые занимались отдельным проектом и сейчас как раз что-то активно обсуждали, обступив клетку самым первым, показанным в магистрате экземпляром.
— Что тут у вас? — спросил я, подходя.
Маршуш вздрогнул, принявшись суетно озираться, а остальные трое дружно отвели взгляд.
Посмотрев в клетку, я увидел, что одно из зубастых зёрен заметно увеличилось в размере и целенаправленно отгрызает более мелкие зерна. Стебель растения стал толще и покрылся корой, а корни стали больше напоминать паучьи лапы.
— Эволюционирует?
— Угу, — закивали парни головами.
— Мутагена сколько давали?
Мутагеном я называл особое зелье, рецепт которого попался мне в одной из архивных библиотечных книг, сильно увеличивал степень и глубину мутаций обработанного объекта. Работало оно в связке с заклинанием подавляющим иммунный ответ организма, поэтому без заклинания было просто мутноватой, кислой на вкус, субстанцией ничем особо не опасной.
Требовалось добавлять буквально по капельке, чтобы иметь возможность отследить направление мутаций и вовремя вмешаться, но здесь, похоже, дозировка была значительно превышена.
— Так сколько? — повторил я, не дождавшись ответа.
— Профессор, я нечаянно бутылёк пролил, — наконец произнёс Маршуш, затараторил оправдываясь, — случайно выскользнул из пальцев. Честно, я не специально.
— Верю, — буркнул я, недовольно поджав губы, — как давно?
— Минут двадцать назад, — повесив повинно голову, доложил студент.
— Мало. Воздействие ещё должно вовсю идти. Но внешние изменения не слишком выражены.
Я обеспокоенно осмотрел образец ещё раз, как вдруг заметил тоненькие пульсирующие канальцы идущие от растения к запирающей его клетке.
— Отошли все, быстро! — скомандовал я, потому что могло произойти всё что угодно.
И мы успели… почти. Маршуш замешкался, когда вдруг прутья клетки затрещали, изогнулись, когда-то бывшее пшеницей растение резко увеличилось в размерах, а затем обросло лианами, сформировав вокруг утолщившегося стебля подобие рёбер. Обвив тело завопившего парня вытянувшимися вперёд отростками, дендромутант потащил его к себе, громко щёлкая ещё сильнее разросшейся пастью.
— Фу, брось каку! — заорал я, подскакивая и хватая Маршуша за ноги.
— Я его спалю! — мужественно заорал сбоку Бари, начиная колдовать что-то огнеопасное.
И вновь мне пришлось останавливать чересчур инициативного парня.
— Не вздумай, устроишь пожар, все здесь угорим! Помогайте тащить.
Вцепившись, в продолжающего орать резаной свиньёй парня, словно в репку из одноимённой сказки, мы несколько минут, пыхтя, тащили его прочь от сторожевого дендромутанта, пока, наконец, лианы не разжались и мы не завалились на твёрдый пол, тяжело дыша.
Бывшей пшенице противостояние тоже далось нелегко и она, слегка скукожившись, поникла к полу, лишь изредка щёлкая челюстью.
— Бари, — слегка отдышавшись, произнёс я, — пока эксперименты с мутагеном прекращаем. Сначала надо оценить полностью весь объём произошедших изменений. Ну и начинайте уже командам обучать, что она у вас элементарного не понимает.
Поднявшись, я отряхнул мантию, добавил:
— и загон покрепче организуйте, а то вырвется.
Пока шел к другим, чуть не наступил на пшеницу беглянку, которая выскочила прямо из под моей ноги, что-то обиженно прострекотала и мгновенно унеслась дальше. Ругнулся:
— Эта ещё тут бегает.
Тут в другом концу пещеры ещё что-то сверкнуло и послышались испуганные крики
разбегающихся студентов.
— Ну вот, опять, — с раздражением произнёс я, — хаос, самый натуральный хаос.
После чего поспешил туда, разбираться с очередной, но далеко не последней ошибкой горе экспериментаторов.
* * *
Следующую неделю я только и делал, что корректировал работу студентов проникнувшихся излишним энтузиазмом. К сожалению тут присутствовало и банальное нетерпение и головокружение от первых успехов. Традиционные, в общем-то ошибки новичков от науки. Но сил они забирали изрядно, лекции я читал морально и физически выжатый, не говоря уже о собственных изысканиях. В конце-концов проблема с Протекторатом никуда не девалась.
Но только стало более-менее поспокойней, как меня огорошили известием из ректората, что по мою душу приехала делегация от Имперского легиона.
«Ни раньше, ни позже, — с некоторой злостью подумал я, — вот совсем не до них пока».
Но делать нечего, пришлось идти встречать.
Приехавших разговаривать о перспективах развития легиона
