Степан, а вторую я не помню.
— Сте-е-п, а что было-то? — спросил я подошедшего парня.
— И тебе добрый день…
— Сколько времени?
— Почти полдень. Ты совсем ничего не помнишь?
— Помню, что директор ваш пришел. Дальше темнота.
— Не удивительно. Ты в одного полбутылки коньяка выпил, а потом еще грамм двести водки намахнул. Как только Каркаров разрешил по чуть-чуть, так ты чуть-чуть и недопил, чтобы было перепил.
— А что было-то?
— Я же тебе рассказываю, — ответил Степан, — в кают-компанию пришел директор, разрешил всем немного выпить, расслабиться. Ну ты и расслабился, что твой друг Винс отнес тебя в ближайшую каюту. Уж дюже сильно ты храпел.
— И куда эти… балбесы ушли?
— Да никуда, спят в кают-компании.
Действительно, если прислушаться, из-за двери слышалось отчетливое «рычание». Видимо, не только я один вчера перебрал.
— А девушка?
— Ирис? Так она с дежурства пришла и спать легла. Видимо сильно устала, что даже не проснулась, когда тебя сгрузили.
— Неудобно-то как…
— Неудобно спать на потолке, одеяло падает, — философски заметил парень, — ничего же не было. А о том, что ты там был, знают только я, да Кристина, которая сейчас дежурит.
— А директор?
— Вот поверь, если бы у вас что-то там произошло, он бы узнал первым. На корабле постельные отношения запрещены.
— А что еще было?
— Ты песни пел. Фальшиво, — ухмыльнулся Степа.
— Матерные?
— Знаешь, мне вот до сих пор интересно, откуда иностранец знает «Сектор Газа»? — улыбка Степана стала еще шире, — твою «Я имею свой баян!» весь корабль слышал.
— Бли-и-ин! — я прикрыл голову руками.
— А как ты орал «Вива Ла Дива Виктория» и кричал о том, что Киркоров хорошо поет, и ты хочешь на его концерт, так Игорь Владимирович чуть не поседел, — Степа уже откровенно смеялся.
— Э-э-э-э, а почему?
— А, ты же не знаешь! Киркоровы- это младшая ветвь Каркаровых. Они туда сквибов отдают, и туда же уходят слабые маги.
— Так Филипп…
— Бедрос. А этот — его племянник.
— Как бы теперь на глаза никому не попасться, — воровато оглянулся я.
— Нормально все. Никто ничего тебе не скажет.
— Спасибо, — я пожал руку Степану и пошел к сходням, чтобы сойти на берег.
Я направился к дерущейся иве. Хм, значит, вчера я нажрался как свин. Или, скорее всего, меня напоили, чтобы быстрее уснул и не насиловал чьи-то уши. Интересно, а Каркаров моему отцу уже доложил? Они же из одной шайки.
А с русским поп-королем вообще забавно получается. То ли сквиб, то ли слабый волшебник. На концерт «короля фанеры» захотелось еще больше.
Недалеко от гремучей ивы сидела Луна. Она куталась в тяжелую теплую мантию и завороженно смотрела вдаль, в небо. Я поднял голову — в небосводе летали огромные крылатые скелетообразные то ли лошади, то ли пегасы. Не помню, как они называются.
— Привет, чем занимаешься?
— О, здравствуй, — ответила Лавгуд, — я тебя не заметила. Папа прислал новый номер журнала.
— Это здорово! Почитать дашь?
— Конечно! Твоя идея с рубрикой про любимцев оказалась успешной. Представляешь, даже Поттер написал о своей сове.
— А что там еще?
— Очередное письмо от Блэка, про Томаса и метро, про гоблинов, ну и ребусы-загадки.
— На кого смотришь? — спросил я, приобнимая девушку за плечи.
— На фестралов. Они дразнят огненных коней.
— Хм, может в следующем выпуске про них написать? Попросить Криви сфотографировать и сделать репортаж.
— Было бы здорово, если получится.
— Получится, — я рассмеялся, — обязательно получится.
— Твои мозгошмыги вновь повеселели.
— А были грустные?
— Нет, были больные!
— Кто такие, эти мозгошмыги.
— Это твои мысли и эмоции.
— Ты легилимент? — заинтересовался я
— Не совсем. Я вижу поверхностные мыслеобразы и эмоции. Даже не знаю, как это описать… — девочка замолчала, — сложно это…
— Ты у всех видишь?
— Нет. Не у всех. Не вижу у директора, деканов, у некоторых учеников…
— А у Поттера?
— Он открытая книга, все на виду.
Я обнял ее за плечи со спины и поцеловал в макушку.
— Пойдем, я есть хочу, — сказал я.
Мы с Луной направились в Большой Зал. За столами было мало студентов — кто-то уже поел, кто-то еще спал (не будем показывать пальцем). Я подвел Лавгуд к ее столу, а затем направился к своим.
— Ты где всю ночь был? — хмуро спросил Гойл.
— По бабам шлялся, — весело ответил я.
— Декан не доволен, что вас не было. — сказал Монтегю. — Это, конечно, не мое дело, но предупредить можно?
— Так где все остальные? –сухо спросила Фарли.
— На корабле спят. Мы вчера там гуляли, — сказал я и принялся за бифштекс, давая понять, что разговор закончен.
— Интересно, а что будет на испытании? Наверное, какие-нибудь тролли или еще кто похуже, — принялась рассуждать вслух одна первоклашка.
— Нет, — довольно громко ответил я, — троллей там точно не будет, — все турниры проходят по одному сценарию — магическое животное, стихия и лабиринт.
— А тролль разве не животное? — удивились малыши.
— Нет, не животное, — ответила Дафна.
— Как думаете, — спросила Астория, — кого они приволокут?
— Давайте думать логически, — предложил я, — это должен быть интересный зверь и довольно редкий, но не на грани вымирания. Значит, точно не гиппогриф и не фестралы, которых в запретном лесу много…
— Акромантул? — предположил второкурсник Яксли.
— Кстати, — подал голос Нотт, — Уизли с Поттером говорили, что в запретном лесу они водятся.
— Не думаю, — ответил я, — с акромантулом справиться просто. Может, виверна или цербер.
— Ты еще скажи дракон! — весело хохотнул Монтегю.
— А что, — встрепенулся третьекурсник Эдвин Розье, — вполне возможно. Директор дружен с Уизли, а у него брат в заповеднике работает. Вот и привезет со скидкой.
— Да ну, — сказал Нотт, — бред. Слишком свирепые и большие. Я за цербера.
— Ну почему бред? — принялся отстаивать свою точку Розье, — может у них надо будет что-то забрать — чешую или…
— Или яйцо из кладки, — ухмыльнувшись сказал я, — ну это так, в порядке бреда. Да и сами посудите, как драконов через границу повезут? Маглы заметят. Максимум виверну. Так что я за цербера или виверну.
— Тем более, что года четыре назад цербер в замке был, — сказала Фарли, намазывая тост джемом.
Мы говорили достаточно громко, чтобы нас слышали все столы. После нашего разговора в зал будто влетел
