через полгорода пешком за музыкой в другой магазин. Спустя полгорода и сорок минут я набрел на товар. Электрофон «Вега-109», то есть проигрыватель и усилитель в одном корпусе, безо всяких радиоприемников, зато с десятиваттными колонками за триста десять рублей каким-то чудом завис в магазине. По словам продавца он только-только поступил в продажу. Цена была напечатана типографским способом белой краской на задней панели рядом с названием модели и ГОСТом.
— А что с ним не так?
— Да всё так, просто чуть не последней из первой партии. Все хотят новьё в плане дизайна и функциональности.
— А по звуку?
— По звуку честный первый класс. Только один момент — подвеска слишком чуткая, начнете топать по полу, иголка начнет скакать вместе с вами. Зато сама вертушка польская, вон даже лейбл свой не постеснялись оставить. Наш только тракт усилителя, причем на микросхемах, ничего не испортили в плане звука.
— Вот и чудно, я войлок подложу, чтоб игла не скакала. А что есть у той здоровущей Веги за семьсот пятьдесят, чего нет тут?
— Кассетник. Но он полное дерьмо, чуть ли не четвертый класс по характеристикам. Зато венгерский.
— Не надо нам кассетников, заверните это.
— Сами потащите? Пятнадцать кило весит.
— Шпагат есть коробку обмотать? Допру, своя ноша не тянет. О! И пластинок парочку, а то что ж я слушать буду на нем?
Нёс домой, пыхтел и терпел. Своя ноша не тянет, но ладонь режет прямо не по-детски. Были бы саночки, шел бы и поплевывал. В другой раз буду умней. В общаге этих санок в коридоре навешано — бери любые, только верни потом.
Вот я и обжился как следует, даже аппарат для прослушивания пластов почти импортный в комнате стоит. Можно девиц к себе водить, как минимум одну, по имени Лена. Мысль про возможность снять однокомнатную квартиру приходила, но умные люди нашептали — сидя в общежитии легче выцарапать из своей организации собственную квартирку. Я всё-таки молодой специалист, мне положено отдельное благоустроенное жильё, надо только не упускать этот момент. Потому как… потому как тут так принято. Тут, это в мире, в котором я обжился и правила которого принял, словно иных не существует. Хотя всё моё сознание есть прямое доказательство того, что всё вариабельно и ничто не доказуемо. Непонятно? А уж как мне это непонятно, кто бы знал! Я внешне живу так, словно часть этого мира, а внутри ощущаю себя полугодовалым взрослым, конструкцией, которую произвели на заводе, прошили БИОС (откуда я знаю про БИОС?) снабдили операционной системой как ту ЭВМ. А потом эдаким Терминатором запустили в эксплуатацию. Но ведь с личностями так не бывает! Не бывает? Может я не личность?
С другой стороны, если верить доценту, преподававшему этому телу высшую математику в институте, в мире людей не так уж много личностей. Он громко и внятно изрекал, что на всю учебную группу в наличии всего пара этих самых, которые могут считаться личностями. А остальные? Словосочетание «условно разумная биомасса» не произносилось, но что-то такое в воздухе наверняка плавало. Я припоминаю то ощущение, если воспоминания настоящие, а не вписаны в мою голову кем-то шутки ради. Как правила «спейсбоулинга», о котором я «вспомнил» позавчера ночью. «Игра проводится на расстоянии не менее десяти тысяч метров от ближайшего космического объекта массой от десяти тонн и более, вне планетарных орбит. Запрещается применение несертифицированных боеприпасов и кустарных ранцевых двигателей. Мощность спортивного оружия не должна превышать…» Зачем и откуда в мою голову попал этот кусок знаний? А еще вдруг стало интересно: а один ли я такой или подобных искусственных личностей по планете ходит миллион? Чем плоха гипотеза? В голове что-то скребется насчет несостоятельности этой теории, но как-то невнятно.
Кстати, «Терминатора» в СССР еще не привезли, пока его сюжет крутится в народе на уровне слухов и ахов-вздохов, но мне знаком не только сюжет, но и картинки перед глазами из первых трёх фильмов. Получается, если верить подсознанию, то продолжение снимут. Или оно ошибается. Стащил из административного здания несколько листов ватмана, начал рисовать черной тушью и кистями, вышло неплохо, но как-то слегка минорно — греческий гоплит словил дротик в грудь. Значит, умею рисовать, вот я какой разносторонний. Потом взял чернила, разбавил и в оттенках синего забабахал целую картину, а скорее постер по мотивам романа Желязны «Остров мертвых». Жалко только, не помню, про что роман, только ощущение какое-то. И как жить с такой головой? Зато комната заиграла новыми красками с этими картинками на стене. А если учесть череп на полочке, то вообще атмосферно.
— Слу-у-ушай, так у тебя тут здорово! И чего ты меня раньше стеснялся к себе приводить?
— Раньше у меня нечем было заняться, а сейчас я музыкой разжился, можно предложить даме не только чай, но и послушать что-нибудь.
— Да ты стеснительный тип, Фролов! — захохотала Ленка — Я всё переживала, что ты без слабостей как рыцарь в скорлупе, а у тебя есть людские слабости! Ты у нас человек, оказывается.
— Человек, человек. Давай располагайся, чай скоро сварится.
А располагаться можно было на самодельной кровати из бруса, накрытой казенным покрывалом или таком же казенном стуле. Кто бы сомневался, что Лена с ногами заберется на кровать.
— Стильно, только немного мрачновато. Череп еще зачем-то поставил. Гипсовый?
— Обижаешь, самый натуральный, можно сказать, молоденький. Вон, еще зубы не все растерял.
— Ты что, с ума сошел! Человеческий череп?
— Угу. Сама же говоришь, атмосферно, стильно.
— Да, Фролов, беру свои слова обратно насчет твоей человечности. Где ты хоть его нашел?
— Друзья подарили на память, когда институт закончил. Чтоб не забывал веселые денечки. А вот не помогло, не помню почти ничего.
— И друзья у тебя такие же. Скажи, кто твой друг, и скажу кто ты.
— Ну и кто я?
Толком в тот раз не получилось выяснить, кто я. Закипел чайник на плитке, так что мы сменили тему. Кстати, поначалу пробовал не нарушать требования противопожарной безопасности и пользоваться электроплитой на общественной кухне под саркастическое хмыканье внутреннего голоса. Закончилось ровно так, как он и предсказывал — я то засыпал, то просто забывал про поставленный на плиту чайник. Бедняга в конце концов стал выглядеть как подбитый танк, и я сжалился над ним — купил плитку в свою комнату.
— Петь, а у тебя нормальной музыки нет? — Лена перебирала мои немногочисленные пласты и недоумевала вслух. — Вот это вот кто слушать станет? Фролов,
