Деревня Гнилушки, семьдесят километров до г. Тегиаву:
Старик Ройши сидел на лавочке, и грелся на солнце. Прошедшие годы забрали у него молодость и здоровье, оставив морщины на лице, пигментные пятна на трясущихся руках, спину, согнутую тяжелым трудом и распухшие ноги, ноющие и крутящие на непогоду. Беспощадное время забрало все, кроме острых глаз. На удивление, в свои семьдесят лет Ройши видел ничуть не хуже, чем в двадцать. С каким бы удовольствием он обменял бы хотя бы часть зрения на половину болячек, или хоть четверть… Но это невозможно. И потому, единственным оставшимся развлечением еле двигающегося старика оставалось наблюдение за деревней с любимой лавочки, у ворот. Его двор был в конце улицы, на небольшом холме, так что на виду была почти вся деревня. Впрочем, орлиное зрение тут ни при чем — в Гнилушках было всего четырнадцать дворов, и одна-единственная улица.
Странную женщину, бегущую по дороге, он увидел издалека. Подивившись на истрепанную одежду и странное поведение, он отвлекся — проклятая спина прихватила так, что только держись! Придя в себя, Ройши обнаружил женщину, выбегающую из двора, где жил охотник Никор. Вокруг нее кружилась какая-то дымка. Заинтересовавшись, старик напряг глаза, пытаясь разглядеть странное явление. Но долго разглядывать не получилось — непонятная женщина забежала в следующий двор. Оттуда донеслось несколько криков, и все стихло. И буквально через пару мгновений крики раздались уже ближе. А старик вспомнил, что у этого двора и соседнего общий забор был скорее декоративным, чем реальным — ведь там жили двое братьев, хорошо ладивших друг с другом.
После женщина снова выбежала на улицу. Расстояние было еще меньше, и Ройши сумел разглядеть красные потоки жидкости, таинственным образом вылетающие из-под потрепанной одежды женщины и туда же исчезающие.
— Вроде, сегодня ничего не пил, — ошарашено прошамкал беззубым ртом старик, и резко дернулся, привставая. Но проклятая спина вновь показала свой норов резкой болью. Кое-как пережив приступ, Ройши первым делом поднял голову — и наткнулся на безумный взгляд женщины, оказавшейся совсем рядом. Вокруг нее хаотично летали потоки крови, маслянисто поблескивая в лучах солнца, и образуя целый кокон. Одна из струек с молниеносной скоростью метнулась вперед, прошивая насквозь старика. Ройши, скрючившись, упал, а поток крови, явно увеличившись, вернулся к хозяйке, и вновь начал виться вокруг нее необычным хороводом.
Где-то между городами Бурун и Тишеси:
Разговор по амулету связи занял довольно много времени. Члены отряда, остановившись, занимались своими делами. Ильмио что-то выговаривала Лариусу, трое рядовых монахов-воинов играли в кости на мелкие монетки, Фринард зарылся в недавно раздобытый уже в империи раритетный фолиант магии Воды. На него алчно поглядывал брат, но терпеливо ждал своей очереди. Пара человек просто развалилась на земле, подстелив походные сумки под головы. Но при этом все незаметно поглядывали на меня. Амулет связи сам по себе не мог принимать сигналы на таком большом расстоянии, а значит, чтобы «добить» до нас, создавали отдельный усиливающий ритуал, требующий несколько ценных ингредиентов.
Закончив разговор, я ощутил на себе десятки любопытных взглядов. Похоже, уже все догадались, что что-то случилось.
— Меняем направление движения. Идем к Тегиаву, и нужно будет немного ускориться. А потом направляемся к столице. Возможно, скоро все закончится.
Отряд отреагировал одобрительным гулом. Вокруг меня — воины. Но это вовсе не значит, что им по нраву бесконечные битвы. Вовсе нет. Наоборот, пожалуй, именно они ценят мир гораздо больше…
Мы возобновили движение. Разведчики опять разбежались по сторонам, а остальные подхватили лямки рюкзаков и сумок (ничего не сделаешь — пешие перемещения имеют свои неудобства, а верхом по лесам ездить не выходит). А вот Мин пристроился рядом, надеясь выпытать подробности.
— Ну, и о чем вы разговаривали? Давай, колись, интересно же!
— Чародеи Крови зашевелились. Мы же их постепенно теснили. Вот они и «огрызнулись» — начали посылать э-э-э… нелюдей, что ли? В общем, какие-то измененные люди. Они не чародеи, но используют аналог одного заклинания из магии Крови. При этом они, похоже, изначально были простыми людьми. Да, а самое главное — они безумны, и нападают на всех, кого видят. Целые поселения вырезаны напрочь этими нелюдями. Причем, они абсолютно безмозглые, прут напролом, и будут стоять и биться об стену несколько часов, не догадавшись обойти ее. Но при этом, когда чуют обычных людей, становятся как кошки, унюхавшие валериану.
— А по поводу того, что скоро все закончится? — неожиданно серьезно уточнил Мин. Редко когда он бывает такой. Всегда шутит, улыбается, выглядит, опять же, очень молодо… Так сразу и не вспомнишь, что ему больше лет, чем мне, да и пережил уже порядочно.
— Это уже лично мои мысли, — не стал скрывать я. — Смотри, большое количество войск уже давно не используют. Чародеи, и в меньшей мере санги, делают бессмысленными толпы обычных людей. Вся наша война — это отдельные нападения довольно небольших, но мощных отрядов. У противника то же самое. Причем в войне против нас участвуют исключительно чародеи Крови — остальные затихли, и ждут победителя. Аристократы по большей части ничего не решают — все реальное управление забрал на себя орден. Короче говоря, я надеюсь, что у столицы все решится. Ну, а на самом деле, кто его знает… Может быть, это хитрый план орденцев, чтобы заманить побольше «глупых монахов Никкасу» в заранее заготовленную ловушку? Или вообще — отвлечение внимания, пока они готовятся сбежать через степи орков, например.
— Ну у тебя и фантазия! — уважительно покачал головой Мин.
Я же на это только пожал плечами. Кто может точно знать будущее? Лично я знаком только с одним таким существом…
Дозорная башня на краю провинции Тишеси:
Это было типовое здание, все сухопутные границы империи окружены точно такими же. Расположено оно, как и полагается — на естественном возвышении, хоть и небольшом. Изнутри максимально аскетично — крохотный подвал, пара небольших комнат — первый этаж, потом длинная винтовая лестница, оканчивающаяся круглым помещением с окнами на все стороны света. Кровать, письменный стол, стул и небольшой шкаф — вот такие нехитрые удобства, доступные живущему тут чародею. Несколько простейших артефактов вмурованы в стены. У них только две функции: обнаружить пробирающихся демонов, и дать сигнал в ближайший крупный населенный пункт, где обязательно будет отделение ордена. Последнее — на усмотрение обитателя башни. Уничтожение обнаруженных тварей, если их немного, конечно ложится на дозорного чародея. Правда, в этой конкретной башне — на чародейку. Длинные, ухоженные волосы, мужской камзол, идущий ей даже больше, чем традиционные платья. Большая грудь, милое лицо, шикарная фигура, кроткое выражение — все это отлично характеризовало Ниалу. Именно так ее видели окружающие. И поэтому, несмотря на достаточно скромные исходные данные, чародейка рассчитывала уже в ближайший год сменить имя на Тик′Ниалу. Льстить, угождать, обольщать она умела прекрасно. А еще она была крайне коварна и жестока, обожала упиваться чужой болью, но эту часть характера она усиленно скрывала, прикидываясь наивной и восторженной дурочкой. Пожалуй, лучше всего эти качества прочувствовали на собственной шкуре трое рабов-воинов, переданных ей. Как правило, до критического момента, когда потребуется их кровь, рабы-воины живут неплохо. Но конкретно этим фатально не повезло. Сейчас они, как и всегда, были прикованы к стене в одной из комнат. Старые и новые шрамы, уродующие лица и покрывающие конечности и туловище — вовсе ерунда, по сравнению с выражением их глаз. Ведь, взглянув в них, понимаешь, что это уже давно не люди, несмотря на внешний вид. Они — пустышки, лишь видимость, выгоревшие угольки, у которых осталось лишь одно желание — благословенной смерти. После бесчисленных и бессмысленных пыток самый сильный инстинкт жизни давно ушел, сменился на единственное желание, обещающее долгожданный покой…
