свидетелей. — Дождемся Лефера и выработаем план.
— Ты чувствуешь цель, учитель?
— Да. Он где-то в городе. Я чувствую четыре искры магии земли. Две слабых явно принадлежат Приближенным, и еще две яркие. Кто-то из них — Якостроф. И еще я хочу знать про источник второй искры. Идем.
Глава 16. Необычный посланник
С тех пор, как Агид вместе с учениками прибыл в Кносс, прошло уже четыре дня. За это время махитины успели осторожно и ненавязчиво, как и пристало истинным воинам тени, раздобыть всю интересующую информацию. И теперь на ее основе Агид пытался прикинуть возможный план действий.
Определенно, Арес был заинтересован в успехе их операции. Ничем иным старший махитин не мог объяснить удачу, что им сопутствовала. Во первых, как и ожидалось, городская стража абсолютно не заинтересовалась смертью уличной шпаны, так неудачно нарвавшейся на троих убийц. Даже особо не стала делать вид, что ищет виновных, а быстренько сдала свежие трупы жрецам Аида.
Во вторых, практически все боеспособные части оказались вне городских стен, в военном лагере, тот самом, что расположился недалеко от городских ворот. Там же находились и все минотавры. Агид немного опасался, что Якостроф окружит себя рогатыми телохранителями, что существенно усложнило бы выполнение задания. Бойцы минотавры стальные. Но нет, в Кноссе осталась только городская стража, способная предотвратить только кабацкую пьяную драку, да и то если численный перевес будет трехкратный.
В третьих, Якостроф оказался достаточно беспечен, чтобы вообще не озаботиться толковой охраной собственной персоны. Словно он сам до конца не понимает, сколь уникален и...опасен. Правда, возле него все время крутилась пара учеников, но махитин успел примерно прикинуть их уровень и мог с уверенностью сказать, что вместе с учениками сможет быстро вывести их из строя. Особенно если ударить неожиданно.
Ну и последнее. Вчера Агид лично проследил за магом земли. Тот, как и прошлые разы, с утра сходил во дворец Правителя, затем после обеда пришел на небольшой полигон, на котором принялся сначала до изнеможения гонять учеников, заставляя не только раз за разом отрабатывать уже известные заклинания, но и пытаться их комбинировать, изменять, сделать что-то новое, необычное. А затем, когда выжатые словно маслины ученики, уходили отдыхать, принимался мастерить что-то непонятное, отдаленно напоминающее пистоль, но очень необычное. И, судя по всему, до успеха ему оставалось совсем немного...
Однако не это интересовало слугу Ареса. За все время он так и не смог нормально определить источник той, четвертой искорки. В какой-то момент старик начал думать, что это просто какой-то артефакт, который время от времени вспыхивает в магическом фоне, чтобы потом затихнуть, однако пускать подобное на самотек было нельзя, поэтому махитин проследил за Якострофом до казармы, хоть это и оказалось нелегко. Парень оказался очень ловок и пару раз едва не «срисовал хвост».
Когда же во внутреннем дворе к магу подошла девушка, Агид все понял. Вот она, четвертая искра! Точнее, не совсем она. А то, что живет и растет внутри нее! Пусть внешне это было практически незаметно, но опытный глаз жреца сразу же заметил, что девушка ждет ребенка. У Якострофа скоро появится наследник!
Взвесив все «за» и «против», махитины решили, что еще нерожденный ребенок должен умереть вместе с матерью. Арес не знает жалости, как и его последователи. И пусть казарма охраняется, но перед слитным напором трех махитинов стражники не устоят.
Посмотрев на лица учеников, Агид увидел только спокойную решимость и уверенность, вставил два длинных, чуть изогнутых кинжала в заспинные ножны.
— Пора.
***
Очередной утренний поход на ежедневное сборище военного совета не принес ничего нового и я уже начал подумывать, как бы поделикатнее сказать Пиролату, что не считаю нужным протирать задницу по несколько часов с самого утра и до обеда, слушая скучные отчеты военных интендантов о количестве доставленного в перевалочный пункт продовольствия и успехах объединенной армии в отрабатывании очередного маневра.
Хотя все же в глубине души я прекрасно понимал, что ходить на эту скукоту придется и дальше. Во первых, на этом настаивал Актеон. Минотавры и так со скрипом признавали над собой командиров, подчиняющихся Пиролату. И если со своим рогатым другом я бы еще смог договориться, то вот с его заместителем, который тоже приходил на совет, — вряд ли. Если минотавры перестанут видеть меня среди «высших шишек» — то воины Лабиринта сразу начнутся взбрыкнут, о чем меня честно предупредил Актеон.
Ну и во вторых — поход должен начаться уже через неделю. Уж такой срок я вполне в состоянии потерпеть. Все таки благодаря этим бесконечным отчетам я в курсе всего происходящего. Потом меньше сюрпризов будет.
Так что, едва прозвучало заветное «на сегодня это всё», я чуть ли не первый встал со своего места, вежливо попрощался, перехватил насмешливый взгляд Феодора, кивнул Актеону и покинул дворец. Предстояло очередное занятие с Приближенными.
Надо сказать, что я до сих пор не очень-то проникся всем этим пиететом насчет возрождения и величия клана и прочей напыщенной дурью, так что Анатола и Богомола воспринимал скорее как верных учеников, а не как каких-то там сюзеренов. Однако взгляды парней отличались от моих, и сильно.
Не знаю, что тому виной и кто им так прочистил мозги, но я то и дело замечал фанатичный блеск в их взглядах, направленных на меня. Дошло до того, что Богомол на мой невинный в общем-то вопрос, чего ради он так рвет жилы на каждой тренировке, выкатил грудь колесом и торжественно ответил «Ради величия клана, господин!», за что тут же получил по шапке и больше при мне не осмеливался на подобные высказывания.
Но во всем этом нездоровом фанатизме была и положительная сторона. Никогда раньше мне не доводилось обучать столь старательных учеников. Мало того, что все мои приказы оба выполняли молниеносно и с небывалым усердием, так еще и в обоих вдруг проснулся исследовательский интерес. Так что на одном из занятий я с удивлением обнаружил, что парни научились сплетать воедино свои земляные щиты. И не просто сплетать, а разворачивать его в какое-то подобие широкого зонтика, способного защитить не двух человек, а все тридцать.
Помимо этого, они научились в Пылевую завесу добавлять какую-то дрянь, которая действовала как слезоточивый газ. Вот только срабатывала такая завеса в том числе и на создателей, так что практического применения этому весьма полезному новшеству в обозримом будущем не предвиделось. По крайней мере пока не придумаем, как сделать так, чтобы чтобы
