— Ну что вы, профессор! С ней поступайте так, как считаете нужным.
— Ну и прекрасно! Давайте тогда прочтем то письмо, и я побегу писать свои.
Содержание письма вызвало большой интерес. Вергас был небольшим городком в провинции Парнада. Находился он в стороне от линии снабжения армии Сатхема, поэтому в войне совсем не пострадал. Вокруг города располагались два десятка деревень. Почвы вокруг были плохими, поэтому основным занятием населения было скотоводство и рыбная ловля в проходившей поблизости Дельге — одной из двух больших рек провинции. Хлеб сюда везли с запада, а сеяли в небольшом количестве овес и держали для себя огороды, поэтому большой необходимости в навозе для удобрения земли не было. В письме писалось, что мужики в окрестных деревнях из-за своей лени, вместо того чтобы зарывать навоз в землю, всем миром вывозят его в одно место неподалеку от самих деревень, где и сваливают год за годом. И, судя по письму, навоза там того были горы.
— И река рядом, — сказал профессор. — Это далеко?
— Раза в два ближе, чем то место, где выпариваем теперь, — ответил Сергей. — Хорошей дороги туда, правда, нет, но это и к лучшему. Грязи гораздо меньше, а на лошади даже в дожди проехать несложно. Больших лесов там нет, но небольших рощ много, так что дров на выпарку хватит. И земли мои, что тоже немаловажно. Закончатся дожди и съездите туда с экспедицией. Если будет много селитры, устроим еще одно место добычи, а остальное оставим на потом. Если отобьемся от Империи, нам и после войны селитра понадобится.
Отпустив профессора, Сергей вышел в приемную.
— Рашт, сейчас я уйду и здесь сегодня не появлюсь. Буду у себя с семьей, поэтому без крайней необходимости никого ко мне не направляй. Приму только генерала Севоржа или графа Лишнея, да и то только с чем-нибудь неотложным. Остальные пусть решают свои дела с тобой или ждут завтрашнего дня. Если еще раз прибежит профессор, возьмешь у него письма.
— Ты что-то забыл? — спросила Альда, увидев так быстро вернувшегося мужа.
— Я забыл, какая у меня жена! — улыбнулся Сергей, подошел к ней, сел рядом и усадил ее к себе на колени. — Ты прости меня, малыш, за невнимательность. Все время голова чем-то занята, а ты целыми днями одна.
— Ну не совсем одна, — сказала она, прижавшись к мужу. — Была бы одна, давно бы свихнулась. Но тебя мне не хватает. Раньше у меня у самой было много дел, а сейчас я не знаю, чем себя занять. Чтение и музыка хороши в меру, а чесать язык с местными сплетницами… Нашел бы ты мне, что ли, какое-нибудь занятие? Я раньше себе свою жизнь как-то не так представляла. Если бы были дети, у меня было бы достаточно дел. А пока их нет, я или скучаю, или ищу себе развлечение. Хотела взяться за оркестр, но сейчас не до него.
— Я подумаю, — пообещал Сергей, целуя ее глаза. — Немного позже. Дети на учебе? Вот и славно!
Подхватив жену на руки, он ушел с ней в спальню, откуда они вышли незадолго до окончания занятий у старших. Когда Сергей только попал в этот мир, его поражала способность местных точно определять время без всяких часов. Теперь он и сам это мог сделать с большой точностью, например, сказать, когда будут бить к обеду или закончатся те же занятия. Последнее, правда, зависело еще и от учителей, которые иногда задерживали детей по разным причинам. Услышав в коридоре топот, Сергей открыл дверь, заставив притормозить мчавшихся с занятий Лани и Камила.
— Зайдите к нам! — сказал он им, распахивая дверь. — Камил, тебе никогда не говорили, что принц должен передвигаться с присущей его титулу важностью? Вам-то, герцогиня, я об этом говорю в сто первый раз!
— Подумаешь! — вздернула подбородок сестра. — Уже и пробежать нельзя разок! Все равно в это время здесь мало кто бывает.
— Проходи, — усмехнулся брат. — Что стоишь на пороге, как неродная? Я сегодня специально наплевал на все дела, чтобы побыть с семьей. Ты, Камил, можешь тоже зайти, пока числишься в моих сыновьях. Лани, ты почему отказалась заниматься с Алексом? Что молчишь? У меня сейчас нет второй Инны, а я сам не могу ему уделить столько времени, сколько нужно. Я и с вами обещал позаниматься, а пока не получается. Значит, я для тебя стараюсь сделать все, что в моих силах, а ты мне помогать отказываешься?
— Почему тебе?
— Потому что, если этого не сделаешь ты, придется делать мне в ущерб другим делам или собственному здоровью!
— Ладно, займусь я с этой мелюзгой. Но только если они будут заниматься по-настоящему!
— Серг, вы мне можете ответить на один вопрос? — спросил Камил.
— Ты сначала задай вопрос, а потом я уже буду смотреть, отвечать на него или нет.
— У моего отца целое королевство, а у вас только герцогство, но у него довольно много времени на отдых и семью, а вы вечно заняты делами. Почему?
— Интересный вопрос, — усмехнулся Сергей. — Во-первых, я не обычный герцог. У меня не одна провинция, а четыре, а это половина такого королевства, как ваше. Во-вторых, твоему отцу досталось государство, которое не воевало уже пару сотен лет, и его аппарат управления, созданный и отлаженный всеми его предками. Мне же досталась разоренная войной провинция и земли, в которых я должен выстраивать свою власть. И наконец, в-третьих, я должен готовить огромную по здешним меркам армию и многое другое, чтобы противостоять вторжению войск Империи, до начала которого остались считанные месяцы. У твоего отца практически нет постоянной армии, вся она состоит из дружин его вассалов. Это очень удобно для короля, которому этой армией не нужно заниматься, только может обернутся большой кровью при столкновении с теми, кто занимается этим изо дня в день. Ваши предки бежали сюда от тех, кто кнутом сгонял народы для того, чтобы со временем создать Империю. За всю историю после исхода у вас было на удивление мало войн. Я даже удивлен тем, что вы вообще не разучились воевать. За четыреста лет вы воевали всего пять раз! Правда, и пришло вас на эти земли очень немного. Пока вы выросли численно и заселили все земли, немало воды утекло. Я ответил на твой вопрос?
— А почему вы не хотите стать королем? Ведь вы могли! Лани говорила…
— А что хорошего в том, чтобы быть королем? Я понимаю, что рано или поздно ты им станешь по праву рождения. Но если бы этого не было, ты и тогда бы стремился забраться на самый верх?
— Я не знаю…, — растерялся принц. — Я никогда об этом не думал.
— Чем выше положение человека, тем у него больше ответственность и меньше прав. Конечно, если это настоящий человек, а не дерьмо, которое тешет властью свое честолюбие, плюя при этом на всех тех, кто по положению ниже его.
— Как это меньше прав? — не понял Камил.
— Он себе не принадлежит, — пояснил Сергей. — Возьми меня. Я хотел бы гораздо больше времени проводить в семье, просто отдыхать или заниматься любимым делом, но я лишен возможности поступать так, как я хочу. И в чем тогда здесь счастье? Конечно, мне не всегда придется так работать. Если отобьемся, через два-три года должно быть гораздо легче. Но все равно я никогда не буду принадлежать только самому себе или своей семье. Все те, кем я управляю, имеют право на мое внимание и заботу. И очень плохо, когда правители об этом забывают. Идите к себе. Сейчас примчится молодежь, и я хочу уделить им внимание. Позже, перед ужином еще соберемся все вместе, а после него, если хотите, можно взять гитары…
— Ура! — закричала Лани. — Я тебя люблю! Побежали, Камил!
Анджи Бенитар всю свою жизнь страдал от зависти. Его герцогство было не намного больше самого маленького герцогства Лантара. Поводов для зависти было много. Почти у всех герцогов было гораздо больше земли, а у Ингара, провинция которого по величине не сильно превосходила его собственную, были обширные степные пространства, позволявшие без больших трудов увеличивать размер пахотных земель. Даже Лантар, у которого всего было меньше, вызывал зависть тем, что умудрился последние двадцать лет бессменно занимать должность канцлера и играть в королевстве не последнюю роль. А уж когда он получил в управление и вторую провинцию… Но больше всех он завидовал неизвестно откуда вынырнувшему Аликсану. Когда он узнал, с чего тот начал, то пришел в бешенство. А сейчас у этого мальчишки было уже четыре провинции, огромная армия, красавица-жена и много всего остального, что вызывало жгучую зависть, переходившую в ненависть. Даже то, что Аликсан уже несколько раз мог сесть в королевский трон, но спокойно отдавал его другим, рождало неприязнь. В королевстве и среди дворян, и среди простого народа этот мальчишка пользовался все большей известностью и симпатией, а его — Анджи Бенитара — за пределами провинции даже не все знали! Найти выход этой ненависти он не мог, поэтому со временем она только крепла. Когда Аликсан сообщил всем, что ожидается война с Империей, он поначалу, как и большинство герцогов, в это не поверил. Когда король в письме прислал доказательства правоты ненавистного герцога, он поначалу даже обрадовался. Почти все побережье, расположенное рядом с Империей, было у Аликсана, поэтому ему и должно было достаться. О самой Империи он знал мало. Читал что-то в детстве, но за прошедшие три десятка лет почти все из прочитанного забылось. Да и зачем ему? У него и моря-то не было, а купцы провинции в Империю не ездили. Ну есть там за проливом что-то, что о себе не напоминает сотни лет, ему-то какое дело? На всякий случай он показал письмо своему советнику Андре Фелису, который по совместительству отвечал у Анджи за безопасность и финансы. Андре от написанного пришел в ужас.
