скажу, что у меня не лежит душа к Марне, но ее готовность служить любому из рода, а не только конкретно мне, я хорошо помню. Возможно, кстати, это не имеет особого значения. Ей, как и Биджау, достаточно дать понять, что род — это я.
Ну и на совещаниях по готовности рода к бою и она, и Биджау, по идее, должны быть обязательно.
— Да, ты прав, Карим, — кивнул я. — Подумаю на эту тему.
Я перевел взгляд на Астарабади.
— Найди Марну и выясни, что у них там по артефактам, — сказал я ему. — Приоритет слугам рода. Если что-то останется, не считая резерва на замену, забирай все. И да, раз уж ты меняешь четвертый ранг на пятый, тащи сюда артефакты четвертого. Гражданским слугам рода их раздадим, на всякий случай.
— Благодарю, — склонил голову Астарабади.
— По системе защиты что у нас?
— Завтра закончим монтаж последней артефактной линии, — ответил Астарабади. — Теоретически там есть, что усилить, но не уверен, что ты будешь этим заниматься сейчас.
— Сейчас — вряд ли, — покачал головой я. — Но ты все же набросай тезисно, что видишь и думаешь.
— Хорошо.
Я обвел взглядом ближников и подвел итог:
— Что ж, завтра — решающий день. И для Турнира, и для нас. Удачи нам всем!
*****
Практически на входе в Академию меня перехватил староста. Рядом с ним была невысокая симпатичная девочка в форме второго курса с короткими черными волосами. Я впервые в этом мире, кажется, увидел женщину, у которой волосы даже до плеч не доставали.
— Привет, Шахар! — радостно поприветствовал меня Тирлак.
— Привет, — кивнул я.
— Позволь представить, — продолжил он, — моя сестра Кадалиса Таджуан.
— Очень приятно, господин Раджат, — обозначила поклон девушка.
— Взаимно, — улыбнулся я.
С сестрами меня еще не знакомили в этом мире.
И это, пожалуй, чуть ли не самый явный признак того, что я стал интересен аристократам. Еще немного — и начнут намекать на свадьбы. А там и до официальных союзов родов недалеко.
Отличный, кстати, бонус от Турнира. Личная сила решает далеко не все, но как показатель уровня рода вполне себе годится.
— Кадалиса была восхищена твоими успехами на Турнире, — продолжал тараторить староста. — Да и не только она. Я сам следил за всеми твоими боями, и ты меня изумил. Я не думал, что у тебя настолько классная подготовка!
— Благодарю, — склонил голову я.
— Ты же победишь сегодня? — с надеждой спросил староста. — Ну скажи, что победишь! Я хочу ставку на тебя сделать!
Я хотел было отмахнуться в духе, мол, конечно, выиграю, но после последней его фразы притормозил. Не хотелось бы подставлять Тирлака на деньги.
— Не знаю, Тарлак, — пожал плечами я. — Риджая Ришиару — сильный противник.
— Да, она — красотка! — хмыкнул староста. — Вынудить Лакшти нарушить правила — это сильно.
Вот, значит, какая версия устоялась среди студентов? Любой артефакт, если он замечен на участнике Турнира на Арене, является нарушением. И, видимо, именно срабатыванием артефакта для широкой общественности объяснили появление того щита, который выдержал атаку более высокого ранга.
Что ж, не самый плохой вариант. Понятно, что рано или поздно знание о вернувшейся в мир древней магии расползется. Но сейчас, чтобы успокоить людей и нормально довести до конца Турнир, сойдет.
— Я сделаю все возможное, чтобы победить, — сказал я.
Тирлак пристально посмотрел мне в глаза, но буквально через секунду махнул рукой и вновь превратился во взъерошенного сорванца.
— А, все равно поставлю! — заявил он. — И только попробуй проиграй!
Мы шли в сторону Арены, болтая с Тирлаком о том, о сем. Его сестра молчала, лишь изредка вежливо улыбаясь.
В какой-то момент Кадалиса остановилась. Мы с Тирлаком замерли на полушаге.
— Я прошу прощения, но мне пора, — тихо сказала девочка. — Очень рада знакомству с вами, господин Раджат.
— Взаимно, — вновь улыбнулся и кивнул на прощание я.
Девушка поклонилась и свернула на дорожку, которая вела к главному корпусу Академии.
— Тирлак, прости за нескромный вопрос, — произнес я.
— Спрашивай! — у старосты аж глаза загорелись от любопытства.
— Почему у твоей сестры настолько короткие волосы?
Мальчишка тут же помрачнел и вздохнул.
— Спасибо, что при ней не спросил, — сказал он. — В нашем клане это знак траура. Когда у женщины погибает близкий мужчина, она обрезает волосы под корень. Точнее, это раньше так было, а сейчас… ну, чуть ниже ушей обычно оставляют.
Судя по тому, что у Кадалисы волосы уже практически лежали на плечах, с того момента прошло как минимум полгода.
— Мужчина? — аккуратно уточнил я.
— Любой близкий родич мужского пола, — пояснил Тирлак. — Брат, отец…
То есть этот родич девушки и Тарлаку не чужой.
— Извини, не хотел напоминать, — склонил голову я.
— Да не, все нормально, — отмахнулся староста. — Кадалиса мне на самом деле двоюродная сестра. Она — дочь главы клана Таджуан. У нее почти год назад старший брат погиб. Не наследник, а средний сын главы клана. Мы с ним особо не общались, он на семь лет старше был, но Кадалису он почему-то с детства очень любил. Ее одну из всех родных братьев и сестер. Ну и… вот.
— Понятно, — кивнул я. — Благодарю.
— Да не за что.
— Слушай, а ты не знаешь случайно, что за артефакт император вручит победителю? — спросил я не столько из любопытства, сколько чтобы перевести тему. — За что мы бьемся-то?
Тирлак бросил на меня странный взгляд.
— Бьетесь вы за титул победителя Турнира, — хмыкнул он. — А про артефакт никто ничего не знает. На нем специальное плетение сокрытия сути лежит. Обычно так только реликвии государственного уровня защищают, но ради Турнира сделали исключение.
— Государственного уровня? — изумился я.
— Ну, не только, наверное, — пожал плечами староста. — Говорят, великие кланы тоже знают это плетение. Если это так, то и они наверняка свои родовые сокровища так укрывают.
Очень интересно. Я это плетение хочу даже больше, чем сам артефакт, чем бы он ни оказался в итоге. Только, чую, как раз сокрытие снимут перед вручением приза победителю. Жаль, конечно.
А вообще, я смотрю, в этом мире много интересных штук, несмотря на весь его магический примитивизм.
Я, допускаю, конечно, что в родном мире я попросту не интересовался ничем подобным. Но про тот же стабилизатор, какой был у Дамаяти, я должен был слышать. Что-то мне подсказывает, что если такие вещи и существовали в моем мире, то и там они были в единичных экземплярах. И скрывали их ничуть не менее тщательно, чем здесь.
Уже не удивлюсь, если местный магический примитивизм — это только верхушка айсберга.
— Давай
