— На, — Лиана протянула мне бутерброд. Я с изумлением взял и начал жевать. Ну вот опять! Кац, подлюка, говорил, что избавил меня от этой привычки думать вслух. — Ты чего, Жень? Ты ничего не говорил просто, когда ты хочешь есть, ты начинаешь желваками играть. Мне лично становится страшно. Уж лучше пожертвовать тебе бутерброд, чем ты меня так, без соли сожрёшь!
— Тебя сожрёшь, пожалуй. Ты такая вся неприступная, железная, — я постучал по экзоскелету и прошептал ей на ухо. — Он трудно снимается?
— Слабо в нём? — мы постепенно отставали от всех, теряясь в темноте. Кобра бегала где-то впереди. Папаша Кац и Череп увлечённо вспоминали прошлую Москву, только Плакса заметила нас, но ничего не сказала и улыбнулась.
— А если тебя замкнёт в такой позе? — техника незнакомая, всякое может быть, что потом с ней делать?
— В какой? — хитро взглянула Лиана и тихо засмеялась.
— В неудобной… для ходьбы.
— Уговорил, снимаю…
Мы догнали всех позже. Голова моя прояснилась, есть я пока больше не хотел. Кобра в человеческом обличие что-то показывала всем, когда мы подошли.
— Мы вас уже потеряли, — ехидно заметил папаша Кац.
— У меня экзоскелет заглючил и пошёл назад, старичок. Хочешь поговорить об этом?
— Стоп машина! Кобра, что у тебя? — спросил я.
— В стене выдавлено углубление под шестипалую ладонь, — она направила яркий луч на гладкую стену. Я пригляделся, верно, выемка повторяла очертание человеческой руки, только с шестью пальцами. — И ещё, здесь недавно был человек.
— Не нейромант, а именно человек? — уточнил Череп. У тех ведь были похоже устроенные тела.
— Человек. Тот самый человек, который что-то вынес из кладовой элиты. Мой нюх совершенен в обличие вервольфа.
— Все по-разному пахнут? Ну настолько, что ты можешь различить? — уточнила Плакса.
— Да, я вообще-то не по запаху ориентируюсь. По ДНК.
— Ни хрена себе. От тебя не уйдёшь! — воскликнул Череп.
— Ты куда-то собрался, генерал? — удивилась Кобра.
— Я не про то. Как-то в одной европейской стране по моему следу пустили восточно-европейских овчарок. Ну знаешь ли нелегальная резидентура и всё такое. Мне удалось их сбить со своего следа применив спецсредства. С тобой такой фокус не пройдёт?
— Нет. Я понимаю, ты хочешь знать как на протяжении девяти с половиной километров я не «видела» следа это человека после кладовой, а тут он появился снова из ниоткуда. Да?
— Ты сама проницаемость, детка, — сверкая лысиной почти двухметровый Череп выдавил из себя наконец-то слово «детка».
— Он вышел из туннеля, где, я не заметила. Вернее, я сказала, что будто сквозь стену, но не увидела этого, — она показала на углубление. — Здесь же он вернулся назад, но никуда не пошёл. Постоял, подумал и снова исчез.
— Открыл дверь, прислушался, не идём ли мы и снова закрыл? — предположил я.
— Во-во, точно! — кивнула Лиана.
— Значит он где-то рядом. Мы не хотим с него спросить за все его делишки? — спросила Плакса.
— Ещё как хотим. К бою! — я прислонил руку к выемке на стене. Одного пальца у меня не доставало, но я надеялся, что хватит и пяти. Таинственному незнакомцу хватило же. Выемка в граните засветилась зелёным светом и справа от меня часть стены плавно ушла в бок. С другой стороны, тоже был коридор, не такой широкий и не такой ровный, но зато освещённый двумя тусклыми лампами. Мы осторожно перешли в него, Плакса срочно зарисовала на плане примерное место, где располагалась скрытая дверь. С другой стороны никаких выемок не было и как попасть обратно оставалось загадкой. Мы, несомненно, оказались в бункере, только вот в каком? Я приложил указательный палец к губам, давая понять, чтобы не шумели. Едва мы сделали несколько шагов, как меня дёрнула за рукав Кобра, показывая на стену. На ней кто-то нетвёрдой рукой намалевал надпись «Петушки форева!»
— Однако! — прошептал Череп. — Мне всё больше и больше нравятся древние. Интересно было узнать, как они сами называли этот бункер.
— Тссс! Слушайте! — я показал на микрофон шлема. Сверхчувствительный, он усиливал звук, который ни за что не услышит человеческое ухо. Все прислушались. Где-то вдали раздалось рычание, откуда оно здесь? Или в Петушках проходит очередной фестиваль живчика? Нет, вряд ли. Тогда бы не было выстрелов. Впереди однозначно шёл бой, только кого с кем? Неужели нейроманты и сюда добрались?
— Там идёт бой, и наш неуловимый друг где-то поблизости, — прошептал Череп.
— Ага, а с ним его дружки, — кивнул папаша Кац.
— Череп или ты, Плакса, знаете внутреннюю схему бункера? — спросила Лиана.
— Я здесь была всего два раза и то проездом, — пропищала Плакса.
— В бункере семь этажей. Петушки считаются небольшим поселением, ненамного крупнее Спартака. Около тысячи жителей, почти как в Михайловке, — ответил Череп, — на каком мы сейчас этаже я не узнаю, похоже на минус третий.
— Если нейроманты проникли сверху, то они зачистили уже половину?
— Скорее всего, даже для них было бы неосмотрительно вклиниваться в бункер, посередине не вычистив верхние этажи. Будем исходить из этого. Человек, будем звать его знахарь знал об этом ходе и как-то открыл его изнутри и проверил на всякий случай пути отхода. Хотя, наверное, и у самих нейромантов есть свои проходы. Мы же тихо зайдём к ним со спины и поможем нашим, — я обрисовал наши последующие действия.
— Если их много? — спросил Череп.
— Будем отступать сюда, заблокируйте чем-нибудь дверь. Некогда искать, как она отсюда открывается. Пошли, — я быстро побежал вперёд, меня опять обогнала Кобра. Следом за мной топала Лиана, на этот раз она была сосредоточена и не шутила. Мы прошли метров сто по коридору плавно загибающимся влево и увидели, как навстречу нам скачет химера.
— Они в тридцати метрах за поворотом, — прошептала она. — Три рыцаря и две «собаки».
— Это ещё кто?
— Те с картины. Точь-в-точь как наш знакомый из церкви, — она смешно шмыгнула пёсьим носом.
— Охренеть, пятеро.
— Они их на поводках держат, вернее на цепях. Двое, а ещё один самый важный из них в экзоскелете, — обрадовала нас Кобра.
— Тебя не заметили? — быстро спросил я.
— Нет, — она покачала своей огромной головой. Сейчас она достигла трёхметрового роста и упиралась головой в потолок.
— Стой здесь. Лиана, минируй всё отсюда и на сто метров назад. Только зажигалками, элита огня боится, да и рыцарям он не нравится, только не перепутай, умоляю тебя. Помни под нами люди, взорвёшь здесь пару килотонн и всё, они умрут, — я серьёзно сказал Лиане.
— Женя, не нуди, я поняла. Что потом?
— Потом? — я задумался. — А потом вот что. Ты резко выходишь из-за угла и разряжаешь свой ящик, — я похлопал по ранцу, — в рыцаря в экзоскелете и бежишь со всех ног сюда. Мы тебя ждём в конце твоего минного поля. Я надеюсь одного ты сразу снесёшь, и ещё кто-нибудь покалечится на минах. А там уж уходишь за наши спины и по обстоятельствам.
Лиана быстро пробежалась на сто метров назад по коридору и тут же назад. Во время бега из ранца сыпались мины и тотчас сливались с полом. Некоторые даже залезли на стены и через секунду становились неотличимыми от них. А ведь мы также можем попасться, подумал я. После того как все мины встали на свои места, Лиана быстрым шагом скрылась за поворотом. Послышался рык и сразу за ним счетверённый взрыв. Не успела ещё взрывная волна достичь нас, как из-за угла вылетела Лиана и понеслась к нам по минному полю. Позади неё раздался ужасный рёв и через минуту показались преследователи. Лиана успевала добежать до нас, Плакса стояла посреди коридора, готовая перекрыть его перед самым носом у нейромантов. Их, кстати, выбежало всего два. Третьего в экзоскелете мы не увидели.
Нейроманты были взбешены. Их перекошенные рожи не обещали нам ничего хорошего. У одного, который бежал первым с обрывком цепи в руке не хватало нижней челюсти. Его нарядный плащ заливала чёрная кровь. Из верхней челюсти торчал только один клык и тот был обломан. Несомненно, они отрастят недостающие детали, а возможно, что и нет. Впереди него неслась «собака». Причём бежала она по стене, изредка спрыгивая на пол и тут же перескакивала на другую стену. Существо, как я его про себя назвал, являлось копией того, что шатал нам нервы в последнее время, но в то же время я заметил какие-то мало уловимые отличия. Во-первых, это конечности, они выгибались как у водомерки и на них не было таких длинных клинков. Обычные с виду когти. Язык был и гораздо больше, чем у прототипа, он колыхался на ветру, норовя обернуться вокруг шеи. И конечно же пасть, полная острых зубов, но совершенно другая по строению и принадлежала явно собаке, нежели человеку. За счёт своих выгнутых лап они ловко бежали по всем поверхностям, в том числе и по потолку.
