«Вот же идиот…»
— Я с утра сэндвичем закинулся… и не наелся… позволь пойти поесть, я не хочу ссориться… — с неким безразличием во взгляде сказал я. Шоджи стоял рядом и чуть ли не трясся от увиденного шара в руке парня.
«Как же тебя зовут-то…» — промелькнуло в мыслях.
— Нет, ты реально тупой! — хмыкнул парень, приготовившись к дальней атаке. Шар он выпустил из рук, и тот свис на внезапно возникшей цепи, которую парень держал в другойруке. — В школе не место для драк, но я все сделаю тихо. Остальные подумают, что ты колено случайно сломал, свалившись с лестницы.
«Кенджи… его зовут Кенджи…» — вспомнил я.
Бить таких, как он, было моим любимым занятием. По факту, он сам себя разозлил, даже не подумав о том, что я могу дать отпор. Такие люди забавляли меня своей вспыльчивостью и жутко странным поведением.
А что касалось боя с ним, то главной моей задачей былосократить дистанцию и связать. Поэтому на шар я внимания не обращал, смотрел в его бесящие глаза.
Резким движением он выпустил в меня шар без особых движений. Толчком служила мана. Тот с безумной скоростью чуть-было не задел мое правое колено. Я успел убрать ногу и ловко перехватить цепь правой рукой.
Пару недель назад алкаш заставил стереть печать высасывания энергии и больше не прибегать к ее применению, но мужик явно был глуп, если думал, что я действительно хотел получать от него «уроки мастерства». Конечно же, перед походом в школу я ее вновь восстановил, дабы не оказываться бессильным в подобных ситуациях.
Рука, сжимающая цепь, тут же высосала всю материализованную энергию той части цепи, которую я держал, поэтому с виду казалось, будто я одним лишь простым движением оборвал цепь.
Глаза парня тут же расширились от увиденного. Шар остался лежать на месте с разорванной цепью, а в руках его оказался лишь «остаток» его «мощного» оружия.
— Как ты… — удивился тот и тут же принялся создавать новый, но делал это слишком медленно. За пару ловких шагов я сократил дистанцию до расстояния вытянутой руки, схватил его за шею и мощным ударом колена пробил ему дыхалку.
— Кха! — захрипел тот, согнувшись.
— Роран, осторожней! — крикнул Шоджи, но на него внимания я не обратил.
Воспользовавшись выгодным положением, я взял его за воротник и потянул на себя, но тут же из-за спины кто-то схватил меня за руку и отдернул назад с такой силой, что я чуть не свалился. Это был еще один парнишка из его компании. Замахнувшись, он выбросил руку в воздух, не попав по моей челюсти. Я, отклонившись назад и падая на пол, успел толкнуть ногой в грудь второго подростка и свалился вместе с ним.
Нельзя было тратить время, поэтому я тут же вскочил на ноги и свалился на парня, пытаясь выйти на болевой прием, используя лишь одну руку. Такой практики в борьбе не встречалось, поэтому тот легко выбрался из-под меня и побежал к Кенджи, взяв того под руку.
Ученики стали снова шастать по коридорам, возвращаясь со столовой, поэтому дальше решать свои конфликты было бы глупо. Это понимал и Кенджи, поэтому нападать не стал.
— Сука… — прошипел побитый мной фаворит, держась за живот. — Как ты оборвал цепь?
— Без особых усилий, — пожал я плечами. — Ты неверно концентрируешь энергию, Кенджи… — встал я с пола, схватившись за протянутую руку толстяка, и отряхнулпиджак от пыли. — Цепь должна содержать в разы большеэнергии, чем шар…
— Да что ты об этом вообще знаешь, придурок? — отреагировал на мое замечание второй подросток, напавший со спины, но Кенджи его не слушал. Он лишь задумался.
— Еще ты сделал свою цепь слишком длинной… — продолжал я, игнорируя второго. — Эта атака обречена на крах, так как вернуть шар с помощью силы гравитации, как я понял, ты не можешь…
— Пока не могу… — с горечью сказал тот. — Но скоро…
— Хорошо, — хмыкнул я, перебив Кенджи. — А теперь мнестоит пообедать… — развернулся, махнув Шоджи с Микой, и пошел прочь, оставив парня наедине со своими мыслями.
В столовой людей практически не осталось. Мы взяли то, что осталось из блюд, и расселись за уже опустевший стол.
— Роран, может тебе стоит собрать свою банду? — увлеченно предложил Шоджи, жуя лапшу. — Ты так круто его сделал. Ху-як! — спародировал он мой удар. — Правда у тебя рука левая будто не работает, даже сейчас ты ешь и вообще все делаешь только правой.
«Хоть что-то ты заметил…»
— Ты идиот, Шоджи… — хмыкнул я, закатив глаза. — Даже если и создам банду, то тебя в ней не будет… да и рано или поздно нам придется тебя иногда запирать в туалетах, дабы поддерживать свой авторитет… — отшутился я, делая глоток горячего кофе.
— Эй… — буркнул тот, расстроившись. — Я не такой слабак на самом деле… просто немного не уверен в себе…
— Немного? — удивился я, чуть улыбнувшись.
— Ну… много… — согласился тот, пожав плечами. — Я много не уверен в себе…
— Теперь верю… — хмыкнул я.
— Ты же п-пошутил про б-банду? — осторожно спросила Мика, немного напрягшись.
— Выдохни, я пошутил… — ухмыльнулся я.
Толстяк был довольно самокритичен, что мне в нем нравилось, но вот та избалованность, присущая практически всем выходцам из богатых кланов, сделала его мягкотелым и до ужаса ленивым. Гиперопека со стороны его матери прослеживалась с первых же минут общения, поэтому все, что я мог посоветовать парню — как можно скорее покинуть родовое гнездо и начать жить самостоятельно, попадая на грабли и получая жизненный опыт. Думаю, именно из этих соображений большая часть школьников жила в съемных квартирах.
Но что советовать человеку с такой семьей? Ведь он не был виноват в этом. Я был уверен, что будь его воля и более мужской характер, парень бы с радостью выбрался из бесконечной родительской заботы. Проблема по большей степени была еще и в том, что, как мне казалось, никто и не предполагал, что парня в школе шпиняют как футбольный мячик, каждый раз придумывая новые способы издевательства и унижения.
По глазам Мики я понимал, что та прослеживала подобную связь, но в связи со своей ненормальной скромностью и закомплексованностью не могла это высказать парню в лицо, боясь при этом задеть и, не дай бог, ранить парнишку с не более высокой самооценкой, нежели у нее. Весь этот замкнутый круг меня, откровенно говоря, вымораживал, но совать нос в их проблемы и комплексы ни желания, ни сил у меня не было.
Да и мысль о том, что я так сильно привязался к Азуми, меня все больше пугала и удивляла. Хоширо был прав, я лишил себя руки, усложнив задачу переноса своего сознания обратно в свой мир, только ради девочки, которую знал не больше недели. Каким бы я черствым ни был, она неведомым образом таки смогла заставить меня жертвовать последними ресурсами ради ее спасения. Конечно, к доброте подобное решение отношений не имело, лишь эгоизм, но все же… это чувство для меня стало чем-то новым и необъяснимым.
* * *
В пустом тренировочном зале, в котором некогда обитали ныне убитые члены группировки Катара, стоял Коджи, которого недавно выпустили из больницы. Тело его было покрыто каплями пота, а руки потрясывались от двухнедельного отсутствия дозы наркотиков в организме.
Единственным его желанием была любая доза любого вещества, поэтому он судорожно рылся во всех шкафах и тумбочках, разыскивая ту самую нотку счастья. Порядка тридцати минут он искал дурь, перебирая в помещении все, что только мог в своих поисках и, наконец вспомнив о том, что сам недавно «угощал» амбалов, ринулся в комнату, в которой по его памяти лежала Моника.
Выбив дверь вялыми толчками, он свалился на пол от бессилия, но, собравшись вновь, смог себя пересилить и встать на ноги. На кровати сидела худая бледная Моника, подрагивая от страха. Та, на удивление, была жива.
— М-м-моника… — широко раскрыл глаза парень, вскинув руками.
— Не подходи, Коджи… — из-под подушки та высунула кухонный нож. — Прошу…
— Почему тут никого нет, Моника? — спросил тот, в очередной раз убедившись, что в тренировочном зале пусто.
