в улыбку.
Рейн вышел из пролома с выставленной вперёд винтовкой.
— Шейд?! — глаза бойца округлились, — Мы думали ты...
— Не дождёшься...
— Быстрее заходи, — сказал он и пристально осмотрел лес позади меня, — В кабину пилота.
Внутри царила ещё большая разруха, чем снаружи. От грузового отсека мало что осталось. Повсюду валялись окровавленные повязки. Чуть в стороне лежали десять мертвецов. Я узнал пилота и двух бойцов из своего отряда. Остальные были мне не знакомы.
— Это кто? — спросил я, водя взглядом и выискивая взглядом Анику среди погибших.
— После того как мы всё-таки упали, флаеры врага спустили команду зачистки. А может решили просто проверить, какой груз перевозился. Но они не ожидали, что мы сможем дать отпор после крушения. Как видишь отбились, хоть и с потеряыми.
— Где Аника? — спросил я.
— В кабине пилота, — ответил Рейн, — Только она пострадала...
Я метнулся вперёд, перепрыгивая через завалы из метала.
Девушку я нашёл быстро. Трудно не заметить лежащего на полу человека в крошечной, пилотской рубке. Лицо Аники казалось серым и мёртвым. Скулу перечертила рваная рана, так, что я видел кости. Бок и нога были перебинтованы.
— Юри, можешь запросить информацию о её состоянии у симбионта?
— Только, если настроен протокол на допуск, — ответила Юри, но спустя секунду добавила, — Есть допуск. Доклад о физическом состоянии: множественные внутренние и внешние раны, обильная кровопотеря, общее изнурение организма. Рекомендации: Организм справится, нужно дать ему время, покой и обильное питание.
— Сколько времени? — спросил я, понимая, что речь, скорее всего, идёт о днях.
— Без стационарного медицинского оборудования потребуется не меньше недели, пока она сможет встать на ноги. При схожих ранениях и при том, что она находится на пике этапа тела, я бы рекомендовала около двенадцати дней.
Прогноз Юри не воодушевлял. Скорее, наоборот. За столь длительный срок может многое случиться: могут вернуться вражеские флаеры, местные монстры могут попробовать полакомиться нашим с Рейном мясом. Это я уже не говорю о том, что ни воды, ни еды у нас нет. И как выходить из этой проблемы я пока не понимал.
— Я обработал раны, отдал ей свои стимуляторы, но не знаю, что мы можем сделать ещё, — сказал Рейн, глядя на то, как я склонился над Аникой.
— Ты всё правильно сделал, — сказал я и приложил ладонь ко лбу девушки. Она оказалась горячей, — Её жизнь вне опасности, но она не сможет встать раньше, чем через дней десять. Переносить её мы тоже не можем, ей нужен покой. Фактически, мы с тобой застряли в этом лесу, и нам придётся придумать, как продержаться это время...
Сквозь бронированную дверь кабины пилота послышался жуткий, многоголосый вой. Металлическая переборка заскрипела оттого, что кто — то попробовал пробить её. Мы с Рейном молча сидели по разным углам и молились всем богам, чтобы металл выдержал. В центре крошечной комнаты лежала Аника.
— Что бы ты делал, если бы сейчас получил свободу? — неожиданно спросил меня Рейн и поморщился от очередного скрипа переборки.
— Не знаю, — честно ответил я, — Вернее не так. Я бы точно не пошёл служить ни в один аристократический дом или в какую-либо корпорацию. За тот год, что я провёл в Шарде, я успел «насладиться» тем, что я не принадлежу сам себе. Если же говорить гипотетически, то я бы сделал всё, чтобы стать сильнее...
— Хочешь стать Просветлённым? — спросил Рейн.
— Это точно не тот этап, к которому я стремлюсь...
— Вечным? — с удивлением спросил Рейн.
— Даже этого мало. Вечных не так ужи и мало, и они всё равно служат кому — то. Да, за хорошие деньги, но я так больше не хочу.
— Хочешь попробовать выиграть один из турниров и стать аристократом, а после создать свой дом? — со смешком спросил Рейн.
Я ненадолго задумался.
— Да, наверное, это часть плана... — ответил я и увидел, как немного дрогнули веки Рейна.
— Ты серьёзно? — спросил Рейн.
— Юри, отключи подавление эора в глазах.
Всё то время, что я находился на тренировочной базе, я успешно скрывал свои особенности. В том числе и от самых близких. Теперь в этом нет смысла. Мы уже третий день сидим в этом проклятом лесу, практически без шансов выбраться отсюда.
Первая ночь прошла для нас относительно спокойно. Мы заперлись в кабине пилота и спокойно спали, а вот вечером второго дня, начались проблемы. Сначала послышался многоголосый хохот, за ним последовали крики. После чего мы увидели, как на нас мчится огромная стая небольших существ, отдалённо напоминающих мартышек.
Прямоходящие, тёмно зелёные, чуть меньше метра в высоту, они сжимали в руках самодельное оружие. Грубые копья, плохонькие тесаки, но большинство сжимали в руках камни. И, к сожалению, они умели их метать. Мы с Рейном едва успели забежать в кабину пилота и закрыть за собой бронированную дверь.
Малый рост и общую субтильность, существа компенсировали количеством. Юри успела насчитать несколько сотен особей и это только то, что попались на глаза. Что — то подсказывало, что на самом деле гоблинов, как их назвал более опытный Рейн, окажется намного больше.
И что самое плохое. Монстры совершенно не собирались уходить от упавшего флаера, хоть и бросили попытки пробиться в укреплённую кабину. Мы оказались заперты, да ещё и с раненой Аникой, которую нельзя трогать.
— Отключаю подавление, — сказала Юри.
Я полез в сумку и достал оттуда флакон с эором, после чего открутил крышку и сделал небольшой глоток. В тот же миг глаза Рейна расширились.
— Ты кто такой? — спросил боец и немного отодвинулся от меня.
— Спокойно. Если мы собираемся выжить и каким — то невероятным образом выжить, то мне нужны все силы, которые я способен из себя выжать. В том числе и заполнение тела эором.
Рейн смотрел на меня, словно на призрака, его рука потянулась к винтовке.
— Ты серьёзно? От гоблинов будешь сам отбиваться? В одиночку, оно, наверное, сподручнее... — усмехнулся я и откинулся спиной на стену.
— Ты Вечный? — спросил Рейн и тут же поправил себя, — Нет. Точно нет. Просветлённый?
— Не угадал. Я на этапе тела. Семь из десяти улучшений.
— Тогда как? — в глазах Рейна читалось
