– Ох… думается мне, это место хорошо охраняется, верно? Ведь там похоронены все ваши предки. Наверняка еще и личные вещи лежат рядом в сундуках. Одежда, драгоценности, оружие.
– Еще как лежат. Но никто на сокровища не зарится – склеп тайный, о его существовании знают очень немногие, а о местоположении – единицы. Это самое надежное место во всем герцогстве. Ну не считая храмовой сокровищницы глубоко под городом, которую охраняют пуще дворца.
И тут Виктор осознал совершенно точно и четко: предмет его поисков – Книга – находится там, в сокрытой от чужих глаз герцогской гробнице. Сердце бешено заколотилось, гулко отдаваясь в ушах; руки снова затряслись, но на сей раз не от страха и волнения, а от предвкушения скорой победы, последний рывок к которой пока еще только предстояло сделать, но стоит предпринять лишь одно небольшое усилие, и тайное станет явным.
– Э-эм… Герберт, я бы счел за честь поклониться вашему роду. Мы можем как-нибудь съездить туда?
– Конечно, можем, – кивнул герцог. – Но не в этом месяце. И даже не в следующем. Сейчас у нас на носу свадьба, и после этого надо будет разобраться с твоими новыми владениями, а это, надо сказать, процесс долгий. Не забивай пока этим голову, сегодня твой день, так что расслабься и получай удовольствие от заслуженных оваций.
– Да, хорошо, – замялся Виктор. – А далеко ли до склепа? Сколько мы будем до него ехать?
– Ну если по Мофкритскому тракту, то дней десять, но обычно мы не ездим туда по дороге, ведь это тайное путешествие. Обычно мы идем по морю на каком-нибудь военном корабле, не маленьком, чтобы отразить нашествие пиратов, но и не большом, чтобы не привлекать лишнего внимания. На судне мы будем плыть несколько дольше – недели три, но зато нам не придется пробираться через сосновую чащу и три широкие реки, потому что гробница находится недалеко от морского берега. А что касается одного из твоих предыдущих вопросов: никто не позарится на наше родовое золото не только потому, что склеп хорошо спрятан, а еще и потому, что там попросту никто не живет. Абсолютная глухомань. Ближайшее поселение, деревня Арвенх, если мне память не изменяет, находится в целом дне пути оттуда на юг.
Виктор в глубине души ликовал. Он снова и снова воспроизводил в голове подробное описание местоположения гробницы, чтобы ненароком его не забыть и все в точности передать Даше. А Герберт тем временем поднялся по лестнице до самого верха и уперся в невзрачную деревянную дверь, на которой висел щит с гербом семьи Чаризз. Герцог передал поднос Виктору, а сам, смахнув с бороды хлебные крошки, достал из кармана ключ и просунул его в замочную скважину. С громким скрипом повернул его, толкнул дверь и вошел внутрь, жестом приглашая своего товарища проследовать за ним.
Помещение оказалось абсолютно круглым. Через четыре широких окна, частично закрытых прозрачными занавесками, лениво пробивался утренний свет. У стен одиноко стояли простые стулья без особых изысков, а в самом центре комнаты в небольшой стеклянной витрине лежал странного вида клинок.
– Добро пожаловать в самую высокую точку Авельона и по совместительству главную башню моего дворца. Переведи дух, подъем сюда отнимает много сил. Оглядись.
Виктор подошел к одному из окон и обомлел. Весь город лежал перед его взором… Да что там город! Казалось, что отсюда видно все герцогство. Огромные поля на востоке. Горный кряж на севере. Густые леса на юге. Широкое море на западе. А самое главное, отсюда отлично просматривалась шапка газового гиганта на горизонте, и выглядело это более чем внушительно. Глядя на Акемо, Виктор заметил на ее фоне сразу три луны – сестры Пакемо – того мира, в котором он сейчас находился.
– Ну как тебе? – подмигнул герцог. – Неплохо, правда?
– Потрясающий вид, – согласился Виктор. – Невероятный обзор.
– Раньше это место именовалось Башней магов, или же просто Башней, но на самом деле на протяжении уже многих тысячелетий мало кто желает жить здесь. Сейчас придворный маг предпочитает более комфортную комнату внизу, неподалеку от кухни. А теперь иди сюда, я тебе кое-что покажу.
Не сразу оторвавшись от окна, Виктор подошел к герцогу. Герберт открыл витрину и взял в руки лежащий там меч. Он оказался одноручным и совсем недлинным, но оттого выглядел не менее необычным. На черной кожаной рукояти виднелась белая надпись. Шарик навершия сверкал то голубым, то зеленым, то коричневым цветом. Короткие плечи гарды сильно закруглялись в противоположную от рукояти сторону. А само лезвие, тонкое и изящное, извивалось, словно змея или язык пламени.
– Это мой родовой фламберг, – пояснил герцог. – Волнистый клинок из очень редкого и чрезвычайно крепкого сплава не раз пробивал даже самые толстые доспехи наших врагов. А навершие, или яблоко, – это наш глобус, точная копия небесного тела, по которому ты ходишь, только в многократно уменьшенном варианте. У этого меча есть имя – его зовут Пакемберг. Вот возьми его.
Герберт протянул оружие Виктору и стал ждать его реакции. Иномирец аккуратно оглядел лезвие со всех сторон, поразился качеству рукояти и глобуса в частности, пару раз сделал выпад в сторону несуществующей цели и довольно кивнул:
– Идеальный вес. Не тяжелый, но и не слишком легкий. Очень удобно и приятно лежит в руке.
– Нравится?
– Еще бы. Превосходный клинок!
Герцог похлопал Виктора по плечу и усмехнулся:
– Тогда возьми из витрины ножны и забирай оружие себе. Это мой тебе подарок, Джеймс. Подарок от чистого сердца. Самая ценная реликвия во всех моих владениях. А зубочистку свою выбрасывай, несолидно это. Такое чувство, что ты свой меч на базаре приобрел.
Виктор от удивления чуть не выронил подарок из рук. Рассыпавшись в благодарностях за оказанную честь, он вложил Пакемберг в ножны и подвесил его на пояс взамен уже ненужной рапиры.
– Ничего прекраснее в жизни не видел, – все не прекращал нахваливать меч Виктор. – Да с такой штукой я могу дракона одолеть!
– Ну я бы на твоем месте не спешил с такими выводами. Ты ведь знаешь, что пепельники разводят драконов, устраивают между ними бои и делают на огнедышащих рептилий ставки? А так как эти существа могут вырасти с трехэтажный дом, их убивают на пятом месяце жизни, чтобы, ни приведи Свет, они не перешагнули порог юношества и не превратились в матерых, почти неуязвимых убийц. Варварство, конечно, но эти крылатые «малыши» могут и в детском возрасте запросто сожрать двоих-троих пепельников и даже не подавятся. И никакой Пакемберг не поможет против их непробиваемых панцирей.
– А эти драконы, часом, принцесс не похищают? – усмехнулся Виктор.
– Что? Принцесс? Знаешь ли, они неразборчивы и уж если захотят пожрать, то не будут выбирать каких-то там тощих принцессок. Они, скорее всего, проредят популяцию мирно пасущихся овечек, если вырвутся на свободу. Да и не станут они похищать – у них нет понятия «про запас». Выпотрошат на месте, и дело с концом.
– Понял. И что же, в дикой природе драконы часто встречаются?
– Очень редко. Пустынные драконы – продукт магической инженерии пепельников-шаманов. Они не различаются по полу, абсолютно стерильны, а потому не имеют возможности производить потомство и живут чуть дольше лошадей. Так что если какое чудище и вырвется из клети, то, скорее всего, улетит как можно дальше и заляжет на дно. А потом и издохнет через десять – двадцать лет, так и не причинив никому особого вреда. Кроме безобидных овечек конечно же. Бедолаги… Ладно, с оружием разобрался? Тогда спускаемся, нам еще встретиться с народом нужно – поздравить их с твоей сегодняшней свадьбой.
Виктор кивнул. Пока не появилась Даша, нужно продолжать играть свою роль.
Герцог и граф спустились в главный зал и провели там в ожидании свиты чуть больше получаса. Затем знатная делегация направилась в центр Авельона, на главную площадь, дабы дать простолюдинам возможность взглянуть на жениха леди Оливии хоть одним глазком, благословить его на предстоящие деяния и просто пожелать удачи в будущей семейной жизни. Взобравшись на заранее подготовленную сцену, Герберт произнес хвалебную в отношении Виктора речь, и новоявленный граф явно пришелся горожанам по вкусу. Они радовались и ликовали, поздравляли своего будущего правителя со столь знаменательным событием. Многие женщины подносили к сцене корзины с выпечкой и фруктами, мужчины складывали возле ног Виктора ножи и кинжалы, мечи и булавы, молоты и копья, а дети забрасывали знать ярко-желтыми цветами и ромашковыми венками. Все это внимание вызывало на лице иномирца лишь умиление и глупую широкую улыбку. Виктор, наслаждаясь овациями, не с первого раза услышал, как герцог передает ему слово.
– Кхм, – откашлялся фальшивый граф. – Ну я горд тем, что оказался победителем на вчерашнем турнире. Но главной наградой для меня стала именно помолвка с дочерью его светлости Герберта Чаризза! Я пока еще ее не видел, но уверен, что мы станем с ней отличной парой. У нас будет много детей и внуков. Каждый из них вырастет славным авельонцем и будет служить на благо родины, отечества и всех вас! Ведь именно вы и являетесь нашим герцогством. Не города и крепости, не леса и горы, не реки и озера. Авельон – это вы! И каждый из вас – это одно маленькое колечко в большой непробиваемой кольчуге. Держитесь друг за друга крепче, и ни один клинок не пробьет нашу веру в будущее, стабильность настоящего и почтение к прошлому! Славься, народ Авельона!
