Однако времени на триумф не было, бой продолжался, пусть группа офицеров была почти вырезана, но одного из тэнов в спину ударил ветровик ступени так девятой. Я судил лишь по его скорости движений, потому что Кив от этого противника почти не тянуло. Мы скрестили мечи, но спустя несколько ударов мне помогли, раня руку врага. Только вот крови не пролилось, в мясе мелькнули какие-то белёсые вкрапления и рана мгновенно закрылась. Это, мать вашу, ещё что такое⁈
— Так просто меня не достать — ухмыльнулся мечник, отсекая храброму тэну руку быстрым взмахом клинка.
Я на слова размениваться не стал, насев на него с вихрем ударов и подставляя под булаву Фэрэ, который зашёл врагу за спину и снёс его в сторону, ломая рёбра. Однако враг быстро начал вставать и мы накинулись на него вдвоём, нанося удары оружием, первым из которых уже я срубил руку с клинком. А когда та пролетала мимо меня, понял что в уроде живут какие-то личинки, потому передал Лизю, чтоб даже не касался этой дряни. Враг же всё отказывался подыхать, даже когда мы изломали его, изрубили на куски и отсекли голову. Без целых голосовых связок и лёгких не получалось говорить, но пасть разевал и губами шевелил.
— Огневика сюда, сжечь это дерьмо нахрен! — заорал я, видя как личинки начали расползаться и вытягиваться в нити к частям тела.
Маг пламени не заставил себя долго ждать, от души вжарил по неаппетитному зрелищу и не останавливался до тех пор, пока от врага не остался пепел, а земля под ним не спеклась в шлак.
— Это что б%# на%#й было⁈ — выплюнул я, смотря на выжженное пятно.
— Не знаю, но точно ничего хорошего — процедил рэтэн.
Я повернул голову к Хэгану Тэцэре, который двигался за нашим отрядом и хоть не вступал в бой, видимо был готов меня подстраховать, как ниточку к старшим членам Братства. Столичный гость поморщился и проговорил:
— Похоже ваши слова о тёмных ритуалах преуменьшили действительность. Я должен написать о увиденном в столицу.
Глава 17
Я быстро нагонял группу врагов, пытающуюся сбежать от меня в вечерних сумерках. Но три ветровика и водник стояли на пятых и шестой ступени соответственно, а потому не могли тягаться со мной в скорости. Рядом со мной сквозь лес бежал Лизь, раздувая ноздри в охотничьем азарте. Мы с ним отчётливо чувствовали запах добычи, её усталость и страх. Разве что сейчас разница была в том, что на сей раз дичь всё таки двуногая и жрать её никто не собирается, а так по сути та же охота. Но для меня употребление в пищу волков и людей табу, Лизь придерживался от природы только первого правила, но из уважения ко мне соблюдал и второе.
Я отправил брату мыслеобраз и мы разделились, обгоняя противников с двух сторон по дуге, а потом встали на их пути и я крикнул во всю мощь лёгких, вкладывая в голос Кив:
— Стоять!
К моему приятному удивлению все четверо затормозили, хотя и держали оружие наизготовку. Волк издал предупредительное рычание, оскалив зубы. Я тоже ухмыльнулся, показав клыки и рявкнул:
— Брросайте оружие! Сдавайтесь и будете жить.
— Пока нас демонический зверь не сожрёт? — сплюнул один из врагов на землю.
— Мы не жррём людей, идиоты — хмыкнул я, поигрывая мечом и пропуская по нему молнию — Не испытывайте моё терпение, слуги демонопоклонников.
— Мы не служим им! — возмутился маг воды.
— Ага, прросто так в одном войске были — с сарказмом ответил я, а потом взмахнул оружием и опять рявкнул — Хватит! Вы либо сдаётесь, либо подыхаете.
— Поклянись богами, что не скормишь нас своему зверю и мы сложим оружие — проговорил воздушник, чьи волосы уже посеребрила седина. Видимо голос разума этого отряда.
— Клянусь богами, что вас никто не будет жрать — с лёгким сердцем хмыкнул я.
Переглянувшись, противники бросили оружие на землю, чем меня несказанно порадовали. Всё таки менталитет тут у воинского сословия был своеобразный, они порой предпочитали смерть бесчестию. Случаи ритуальных самоубийств для очистки репутации, как у японцев с их харакири, были конечно редкостью, но тоже иногда встречались. Однако всё хорошо, что хорошо кончается. Правда бросать клинки из Кив-проводящего сплава мне было западло, так что их пришлось взвалить на себя, так как Лизь был без сбруи. Навьючившись трофеями, я погнал пленных обратно на север.
Битву мы выиграли и её можно было смело считать образцово проведённой, а Эфрима, который всё спланировал и осуществлял руководство, реинкарнацией Сашки Македонского. Бывший полусотник, который не смог когда-то подняться выше своей должности в ополчении из-за сословных ограничений, в очередной раз доказал, что круче него только яйца в крутую, да и то исключительно страусиные. Мы устроили засаду там, где враг ещё был в достаточной мере расслаблен, находясь на своей земле, а затем первым внезапным ударом ошеломили его, нанеся чувствительные потери. Но самое главное началось потом. Воины войска противника стояли выше нас по ступеням, пусть не сильно, но заметно. Однако Эфрим создал количественный и качественный перевес в голове колоны, а потом мы начали перемалывать её, двигаясь в сторону тыла вражеского войска. С каждым шагом не просто становилось меньше врагов, росла наша ударная сила, высвобождающиеся бойцы с двух сторон дороги тоже двигались вслед за наступлением, сосредотачивая всё больше ударной мощи. Потому даже контратака офицеров и самых сильных бойцов противника, собранных в кулак, ничего не смогла изменить, было уже слишком поздно. Я и часть нашего отряда связали их боем, при поддержки стрелков, бьющих с флангов, а остальные двинулись дальше, не давая врагу опомниться, отсекая от командиров и всё таки обращая его в бегство. К тому же бьющие из леса воины заставляли идущих Лестницами духа в стане врага сосредотачиваться на своей защите и выживание, а не поддержке контратаки. Будь это иначе, из-за спин офицеров нам в морды летели бы огненные шары и прочие гадости, а так гостинцы доставались только противникам. Вот и живчика того опарышного толпой запинали да сожгли в пепел. При ином раскладе, действуй он в составе войска, раз за разом лечил бы смертельные раны и лез в бой, убивая кого-то из наших. Жизнь снова доказала, что грамотная организация это великая магия, как и полководческий талант. Северная марка 2 — 0 дом Мрэмо, племянник и брат князя сыграли в ящик, а мы по прежнему живы и я даже могу себе позволить немного успокоить свою совесть, взяв кого-то из врагов в плен, а не убивая.
Разбежались бойцы войска противника не одной группой, а кто куда, создавая известные трудности. Так что нам с братом уже часа три приходилось бегать по лесам, вырезая очередной отряд, а потом мчась к следующему, который мы чуяли. Сейчас же в округе ни наш нюх, ни слух, ни магическое восприятие никого уже не засекали и пленных можно было вести к нашему войску под конвоем. Добежали мы кстати довольно быстро, наличие за спинами время от времени порыкивавшего небесного волка очень мотивировало, тем более я сообщил, что обещал только не переводить пленных на корм, про откушенные руки разговора не было. Давать Лизь такую команду было бы конечно отвратительно с моей стороны, но что ж не попугать врагов для пользы дела?
— Стой! Кто идёт⁈ — раздался крик часового у лагеря, устроенного прямо у дороги.
