то заползло ночью. Вот визга — то было! Одна только Ольви, дожидаясь ночи, делала вид, что в палатку идёт укладываться, а сама сваливала на Утёс. Не спрашивал, мне мои и так всё доложат позже.
И, тем не менее, мои впечатления совершенно не вяжутся с рассказами местных о том, что самые крупные хищники теперь куда — то делись. Похоже, то были ещё мелкие⁈ А я вам скажу куда.
Армию вампиров пополнили.
Расспросив фелисов в деревушках, узнал, что вампиры всё же нападают на окраинные селения, которые находятся у самой дикой гущи джунглей. Оказывается, фелисы не живут в самых дебрях. Почему — то думалось иначе.
В общем, жуть, в дебрях кузнечики размером с корову, ящерицы с динозавров, а ещё там есть гигантские сколопендры и богомолы.
Получите, распишитесь.
А об этом ещё в первый Военный совет при Фейрате говорили, но я не придавал значения. Когда речь шла о нападениях во время попыток возвести хоть какие — то фортификации в Редуше. Тогда ещё на хагров каких — то глаза все выпучили. Что ж, посмотрим на них.
Джунгли перешли в лес, который вскоре поредел и истощился до мелких чащ. Дорога пошла в небольшую гору. Появились холмы, ущелья и горные речки. Почва из травянистой стала каменистой.
Когда организовали первый привал у развалин сторожевой башни, я выдохнул с облегчением. Наконец, хороший обзор, просторы и вокруг никого не видно на километр. А главное есть открытое, пусть сегодня и облачное небо над головой.
Вечереет, веет горной прохладой. Костёр разжигает Имира молча, даже с некоторой задумчивостью и умиротворением. Нелли с особым старанием разворачивает нам палатку, поглядывая в мою сторону почему — то встревоженно. Ольви уселась неподалёку от меня на расстеленный полог, а затем и вовсе на спину завалилась смотреть на облака. Что поделать, мы все устали. Лошади, неподалёку привязанные к сухой коряге, смотрят на нас, как на предателей, травы пощипать нормальной нет, только ручеёк рядышком журчит.
Эх, одна левантская кобыла осталась, три у фелисов взяли. Потому что наши передохли по дороге. Одну покусали насекомые насмерть, вторая отравилась, третью утащили и сожрали. В общем, потери семьдесят пять процентов.
Развернув палатку, Нелли подсаживается и смотрит на магичку хмуро:
— Интересно, а почему она палатку свою не спешит разворачивать?
— Для этого есть мужчина, — раздаётся от Ольви спокойное.
— Это мой мужчина, — возразила «кошечка», поняв намёк. Обычно колья вбиваю ей я, мне не сложно.
Магичка закатывает глаза, вертит в руках батарейку.
— Все всё уже поняли, — раздаётся от Имиры с ухмылкой.
— И чего же ты поняла, рогатая? — Закривлялась Нелли, переключившись на вторую.
— Дикари ушастые как были, так и остались дикарями, — ответила Имира, доставая провизию.
— Вот и береги свой хвост, — огрызается Нелли.
Огнепламенная прострелила её взглядом.
— Победила неуклюжую дурочку и решила, что стала непобедимой воительницей? — Выпалила суккубка. — Да ты раз десять открылась. И столько же тебе повезло. Скучный бой двух неуклюжих…
— И где я там открылась, ну — ка расскажи? — Перебила сварливо.
— Могу и показать, — отвечает Имира угрожающе, разворачивая узелок с едой.
— Так, всё, хватит грызться, — рыкнул я.
Каждый вечер почти до драки. Думал, фелиска только в своих джунглях вспомнила дикие корни и силушку почуяла. А она продолжает на фоне успеха уже и под открытым небом. Но, по моему мнению, всё же суккубка наваляет ей в бою, если хотя бы во вторую ступень боевой формы перекинется.
— Я вообще молчала, — пробурчала Ольви.
— Говорить и не обязательно, ушастую бесит наше присутствие, — добавила суккубка язвительно.
— Мы с Крисом и вдвоём справимся, — заявила Нелли, притираясь ко мне в поисках поддержки.
— Вот и стой всю ночь в карауле, — подловила суккубка. — А мы все поспим.
— У нас есть амулеты скрытности, если вы не забыли, — констатировала Ольви. — Ночной дозор не обязателен.
— На лошадей тоже повесим? — Хмыкнула Нелли.
— А что тебя смущает? — Спросила магичка, принимая сидячее положение.
— Я не привыкла полагаться на магию, как ты.
Вздыхаю полной грудью. Как же хорошо, не слышать трели насекомых, от которых звенело в ушах. Но один был большой плюс — не так громко было слышно этих!
Являю магнитофон и врубаю классическую музыку на полную, прерывая очередной срач. Следом бутылку вискаря рожаю. Откупориваю и хлещу прямо из горла. Мамочка моя родная, как же хорошо. С самого Леванта ни капли в рот.
— Вы команда или кто⁈ — Перекрикиваю музыку. — Скоро война, где вы будете задницы друг друга прикрывать, а не членами мериться!
Разливаю «живительную влагу» по пластиковым стаканчикам, раздаю.
— Я не буду, — бурчит Нелли.
— Будешь, — рычу на неё и объявляю. — Сегодня пьём и пляшем!
— А что за праздник, Крис? — Интересуется Ольви, принимая послушно стаканчик.
— Распрощались с дикарями и покинули, наконец, эту мерзкую, вонючую, шумную клоаку, — выпалила Имира и пригубила первой.
— А ну повтори! — Взвинтилась Нелли.
— Так! — Рявкнул, приглушив магнитофон. — Ещё раз кто — то что — то вякнет обидное на другого, и отправлю на Утёс куковать до конца похода.
— Без меня вы не справитесь, — брякнула Нелли с прижатыми ушами.
— Я бы поспорила, — ответила Ольви, демонстрируя свой блокнот, куда, похоже, выписала всё из их библиотеки.
— Так! Где закуска⁇ — Спрашиваю и снова врубаю музыку.
Ух, как же быстро в голову дало. Уже и весело.
Имира без лишних слов подаёт мне кусочек вяленого мяска. Наши взгляды встречаются. А затем ещё и пальцами друг друга касаемся, будто невзначай. Что ж ты творишь, Огнепламенная.
После жестокости, которую сотворила моя «кошка» какое — то отторжение почувствовал. Надеюсь, что временное. Но больше я не вижу в ней нежную, ласковую и милую «кошечку».
Может, Узимир этого и добивался, хотел сделать из дочери беспощадного воина. Помимо того, что собирался отжать себе Пятый коготь.
После долбаной церемонии свадьбы, которая прошла безрадостно и как в тумане, я поймал первую попавшуюся служанку и попросил найти Лиен.
Пользуясь тем, что после ритуала все ринулись поздравляться и тискать мою ушастую садистку, я отлучился. Совесть замучила, да и жаль её. Но больше терзало — не был уверен, что ей помогут.
Нашёл побитую в лачуге прислуги, истекающую кровью на полу, где и постелили какие — то «добряки». Какая — то служанка, похоже, по собственной инициативе наложила ей бинт. Но Лиен, видимо, решила тихо сдохнуть, сорвала его частично и закуталась в льняную тряпку по уши, чтобы её никто не видел и не трогал.
Когда вошёл, лужа красная растеклась по всему полу. Следов крови по дороге сюда она тоже оставила достаточно, в принципе, по каплям и шли со служанкой.
Ринулся к ней и получил слабый толчок ногой. Узнав меня, Лиен зашевелилась, до кучи выдала бесцветно:
— Что желает, мой господин?
— Тише, тише, лежи, не вставай…
Она явно знала, что теперь я глава её клана. По пути у проводницы узнал, что бесхвостые изгнанники уходят на границы Фелисии, но это не отменяет их принадлежности.
И чего же я желаю?
— Хочу, чтобы ты снова стала воином, — произнёс, касаясь её ноги и искренне желая прекратить всю её боль.
Лиен вздрогнула, но не брыкалась. Сил на это не осталось.
— Это невозможно, господин, — ответила, закрывая тускнеющие глаза.
— Нет ничего невозможно, Лиен, — произнёс я, сжав зубы и мать его вырастил обратно этот долбанный хвост.
Пусть без волос вышел, но это дело временное, надеюсь. А то с крысиным ходить, лучше уж без!
Лиен не сразу сообразила, что произошло, но здоровья и сил ей накинул с лихвой.
Отлип от неё, стиснув челюсти, около минуты терпел иглы в башке. А когда сумел снова мыслить здраво, открыл глаза и встретил снова эти две до безумия красивые галактики. Удивлённые, изумлённые, не верящие глазища…
— Что ты сделал⁈ — Рычит неожиданно бодренькая, хватая меня за грудки.
— Это всего лишь хвост, ну ещё и зуб. А то девочке ходить без переднего некрасиво.
Вдобавок повреждённая рука, сломанный нос, распухшее лицо. Сильно ей досталось.
— После такого позора, я всё равно не смогу быть среди воинов, — отчебучила, кутаясь в кровавую тряпку обратно.
Мля, её так затрясло, что не удержался и обнял.
Пригрелась быстро. Успокоилась. А я в ушко зашептал:
— Испытания бывают разные, и они не ограничиваются вашей ареной. Воин не перестаёт быть воином, если он проиграл. Сила не в хвосте, а в том, сможешь ли ты держать удар, сумеешь ли подняться, после падения. Особенно если высоко взлетела, ведь падать больнее. И вставать сложнее. Но это возможно. И это сила. А не в твоём хвосте. У меня ж его нет, и что?
— Ты мудрый, — прошептала.
— Ага, тупой, как пробка, думаю
