но ничего не сказал, да еще и увел в город развлекаться. Но тогда возникал парадокс, что Мацури узнала об этом позже Широе.
- За что ты извиняешься, - я очень сильно надеялась, что не за то, о чем я подумала. Тогда я точно не выдержу и накричу на него.
- Ты потеряла родителей, а даже ничего не почувствовал.
Это меня удивило сильнее, чем я ожидала. Парень извинялся за то, что ничего не почувствовал при смерти родителей подруги, при этом он их вообще знать не знал до недавнего времени. А раньше он и вовсе просто здоровался и мы уходили гулять.
- Тебе не за что тут извиняться, - начала я его успокаивать.
- Но они же…
- … мои родители, - прервала я его. – Именно поэтому я и грущу, рыдаю. Ты же их близко не знал. При смерти бабушки ты точно такого не скажешь.
- Возможно, - неуверенно сказал парень.
- Точно.
Мы погрузились в молчание. Каждый думал о чем-то своём. И делиться этим не собирался. Мне надо было успокоиться и держать себя в руках. Мне нельзя расклеиваться. Можно подумать, что я сейчас выгляжу бесчувственной. Но это не так. Я сейчас прилагаю всю имеющуюся силу воли, чтобы не накричать на Широе и не выгнать его, а самой уткнуться в подушку и не зарыдать вновь.
Но так действовать было нельзя. Широе ни в чем не виноват. Он даже молодец, что помог мне и сейчас сидит рядом. Его присутствие дает мне уверенность в завтрашнем дне. И именно эта уверенность помогала мне строить дальнейшие планы.
Первым делом должна закончиться командировка. После этого надо поговорить с бабушкой. Она должна помочь. Ведь это ее дочь погибла, она должна жаждать мести не меньше моего. И после этого взять задание родителей и выполнить, чего бы мне это не стоило. Даже если лишусь руки.
- Мда, - пробормотал Широе.
- Чего ты?
- Да вот понял, что это не я тебя утешаю а ты меня.
Сказанное им вызвало у меня слабую улыбку. На что я ему ответила.
- Ты меня успокаиваешь, пока просто находишься рядом.
Щеки парня моментально стали пунцовыми. Я не сразу поняла причину, но когда до меня дошло, то лицом зарылась в подушку и сказала.
- Забудь о том, что я сказала.
- Это будет трудно.
Я убрала подушку от лица и посмотрела на парня серьезно.
- Забудь.
- Угу, - сказал он отвернувшись.
Мы еще немного так посидели, а потом меня стало клонить в сон. Глаза начали постепенно закрываться, веки тяжелели. А мягкая кровать убаюкивала и пофиг, что я сейчас в платье.
Стоп. Я тут же подскочила. Широе тоже вскочил со стула и стал тараторить «что такое, что случилось». Я, не обращая на него никакого внимания подлетела к шкафу, выхватила первую попавшуюся нателку и свободное кимоно. Забежала в ванную, где и переоделась. Только после этого я вернулась на кровать и позволила морфею взять свое. Я тогда даже не обратила внимания, что Широе был красным, как рак.
Всю следующую неделю мы занимались ничего не деланьем. Мацури дала нам время отдыха. Из-за меня, разумеется. Даже в город нельзя было сходить. Широе переехал в мою комнату. Не полностью. Просто спал он теперь на футоне, возле моей кровати. В те моменты, когда меня никто не видел и поблизости не было парня, я позволяла слезам выйти наружу.
После этого нам примерно с месяц не давали серьезных заданий. В основном тогда были задания слежки, что очень меня бесило. Я, после второго задания, подошла к Мацури и прямо ей высказала, что мне не нравится выполнять такие задания. На что она ответила, мол нет сейчас приличных заданий. Я понимала, что она так проявляет беспокойство и не желает отправлять эмоционально нестабильного агента на опасное задание. Я понимала это, но не принимала. И тем не менее пришлось согласиться и стараться держать эмоции в узде. Только при Широе я давала слабину.
Только спустя месяц я получила задание на ликвидацию. И вот я опять злюсь по поводу такого простого задания. Но ничего поделать не могу. Проглотив возмущение отправляюсь убивать очередного неугодного человека.
Следующее задание на подставу. Это уже было поинтересней. Надо было подставить одного дворянина в связях с иностранными торговцами. Как известно, эти торговцы были еще и шпионами, поэтому тайная канцелярия быстро заграбастала этого дворянина.
А вот о главе этой самой канцелярии я больше не слышала. Он будто бы канул в лету. Или стал настолько близок к королю, что король стал его идеальной марионеткой. В любом случае, его действия ничего хорошего нам не сулили. Да и могли мы немногое. Убить такого скрытного человека сейчас просто не представлялось возможным. Да и у меня сейчас другими мыслями голова забита.
Между делом Мацури вновь повторила попытку свести меня с Широе полностью и бесповоротно. Она опять забрала все таблетки от течки. Даже Широе не избежал ее ревизии. А забирала она их со словами «срок годности вышел».
И как назло я не выпила таблетку утром. А вечером, когда мы уже легли спать, я внезапно почувствовала жажду. Захотелось пить. Но в темноте и спросонья я не увидела, что возле кровати спал Широе. Я потеряла равновесие и упала на него. Он от этого проснулся. И мы встретились взглядами.
Дальнейшее было, как в тумане, но проснулась я бодрой и на своей кровати и абсолютно такой же чистой и девственной, как когда легла ночью. А вот Широе сидел в углу на стуле и наблюдал за мной. Под глазами у него были круги.
Мы тогда пришли к Мацури и сильно ее отругали. Попросили нас не торопить. Пообещали, что займемся мы сексом только по возвращении в Нипон. Она отдала нам таблетки и посоветовала заняться этим весной и не приняв таблетку. Тогда все пройдет значительно гладко.
И вот спустя два года мы возвращались из этого королевства. Было много хороших воспоминаний о жизни здесь. Были и такие, о которых хочется забыть и никогда не вспоминать. Но именно здесь я набралась опыта работы. А еще здесь зародилась моя месть.
Пришли мы в город в сопровождении двух кемоши иллюзионистов. Остановились в той же самой гостинице и дождались прибытия нашей смены. Ими оказались такие же молодые кемоши, как и мы. Они тут же полезли с расспросами. Но их
