«Ты разочаровал меня,» — старик покачал седой головой. Фиалковый взгляд не выражал ни капли разочарования.
«Ты тоже разочаровал меня, старик,» — Мист сделал два шага вперед, пальцем большой руки выбивая катану из ножен, — «Всё должно знакончиться тут.»
«Брат!» — Кейт попыталась остановить его, но парень уже сделал свой выбор.
«Верно. Тебе стоит подумать над своим поведением,» — Старик сделал шаг вперед, и время замерло вместе с каплями дождя, повисшими в воздухе. Выхватив клинок из рук Миста, Старик одним искусным движением вонзил катану парню в живот, и перевалив тело через плечо, не спеша донес до края платформы. Остановившись у зияющей ночной бездны, он задумчиво избавился от трупа, словно просто выносил мусор, думая о своем.
В этот же миг, время продолжило свой ход. Капли стеной обрушились на город, и душераздирающий крик девушки заглушил звук мощного взрыва — это в центре города полыхал огромный язык пламени.
«Иди… туда. Ты нужна людям,» — сквозь бессильную ярость прошептала Кейт поддерживающей её женщине. Та без лишних пререканий исполнила приказ, оставив девушку один на один со Стариком.
«Тебе следует пойти за ней. Твоя роль ещё не сыграна,» — старик почесал бороду, поправляя белое кимоно, совершенно не запятнанное кровью внука.
«И ты даже не убьешь меня?» — истерично усмехнулась Кейт, стоя под проливным дождем. Её одежда во многих местах порвалась, и сама она напоминала измученного жизнью бродягу. Девушка уже не знала, чего ожидать от старика, и от всех остальных. Состояние бессилия граничило с апатией.
«Я не смог бы убить тебя, уж слишком ты напоминаешь мне дочь. Да и это не по сценарию,» — честно ответил старик, доставая из воздуха сигару.
«Значит ты просто трус, как я и думала,» — развернувшись и подняв голову, Кейт побрела по улице в сторону центра города, где уже во всю гремели взрывы. Где то там ее ждала смерть.
Глава 20 — Человечность
[Рокси, где ты?] — Кейт отправила сообщение горничной. Та не ответила.
Несмотря на ночной ливень, огонь не утихал. Улицы опустели, а свет в домах погас, словно людей тут никогда и не было. Судя по чату, люди толпились где то у входа в город, пытаясь сбежать через иногда появляющиеся в барьерах бреши. Рядом с островом царил настоящий транспортный ад. Ни один человек из всего множества даже не думал вернуться, и помочь — каждый был занят спасением своей шкуры.
Не без труда Кейт добралась до центральной площади города: огромного пространства прямо перед дворцом, с фонтанами и памятниками, где по праздникам собирались марши, проводились фестивали и даже концерты. Именно тут сейчас один за другим гремели взрывы.
Причиной как и думала Кейт, оказалось Бедствие: в неизменной черной форме и длинном плаще, с длинными желтыми волосами, он уже успел потерять глаз, и на этом месте теперь зияла пустота. Во многом он походил на своего друга Ворона, будь тот канцлером нацистской германии. Различались только их взгляд и стиль: возвышаясь в десятке метров над площадью, Бедствие алым пылающим глазом прожигал своего противника: им был Николай Борн — единственный, кто остался на площади.
«Где же Анна?» — беспокойно думала Кейт, пытаясь ускорить хромой шаг и приблизиться к Николаю.
*Прогремел взрыв*
«Не подходи,» — рявкнул Николай, рукой рассеивая пламя, и Кейт замерла. Только сейчас она заметила: у гордо стоящего лицом к Бедствию мужчины, всё тело было покрыто ожогами. Из одежды чудом уцелели штаны, и клеймор в руке медленно плавился.
Крепче сжав клеймор двумя руками, Николай прыжком взлетел в воздух. Бедствие неряшливо провел рукой, и огонь накрыл мужчину, но тот терпел. Вылетев из пламени и оказавшись прямо перед врагом, он горизонтальным ударом рассек его пополам. Клинок прошел как нож сквозь масло, но вместо крови, во все стороны хлынул огонь, окутывая и обжигая.
«Дорогой!» — послышался отчаянный крик откуда то слева, и площадь озарила вспышка. За ней последовал гул, и в бедствие врезался стремительный поток ярко-голубой энергии. Тот сдерживал его одной рукой, второй продолжая удерживать горящего Николая в воздухе. Удавалось ему это не долго: поток увеличивался и извивался как змея, расплескивая голубые молнии и лишь нарастая, пока наконец не прорвался сквозь руку, уничтожив половину тела Бедствия, и озарив ночное небо над Колыбелью.
Вместо ожидаемой плоти в разрезе виднелось пламя, словно само тело было лишь порталом в ад.
«Хорошая попытка, но ты его всё равно не достойна,» — Бедствие отпустил Николая, поворачиваясь к Анне. Его тело медленно формировалось из огня.
Женщина стремительно приближалась, с клинком на готове. Её меч, гравированный ангельскими крыльями, пылал ярко-голубым светом, и распущенные волосы свисали мокрыми паклями.
«Мне вот всегда было интересно…» — задумчиво произнес Бедствие, вдруг доставая из инвентаря какой то прямоугольный одноручный меч, с красным лезвием и позолоченной крестовидной рукоятью.
*Дзынь* — клинки столкнулись в воздухе, и лица их хозяев встретились. Яростная Анна против спокойного Бедствия. Завязался бой на мечах прямо в воздухе. Бедствие перемещался при помощи пламени, в то время как Анне помогали крылья из чистейшей голубой энергии. Эти же крылья защищали её от огня, чем и славился класс «Небесный Рыцарь».
Удар за ударом, они кружили в воздухе. Женщина использовала весь свой арсенал, от рассекающих тьму мечевых навыков, до святой магии и свитков молний. Настоящий хаос творился в небе, где раз за разом сталкивались красная и синяя энергия. Ничто из этого Бедствие не ощущал, пока рыцарь наконец одним искусным парированием не выбила из его рук клинок.
«Анимус: Святая тюрьма» — произнесла женщина, и прямо из воздуха к пироманту устремились голубые цепи, связывая его по рукам и ногам. Судя по лицу, теперь он чувствовал боль. В этот же момент появившийся снизу Николай в прыжке попытался снести бедствию голову.
«Хах,» — пиромант безумно улыбнулся выкинув шею вперед, и поймав лезвие клинка зубами. По подбородку побежала кровь, лезвие было сломано.
Приземлившись и отбросив меч, Николай очередным прыжком достиг врага, начав серию безжалостных рукопашных ударов, пока Анна с трудом удерживала Бедствие в плену. Каждый удар ломал что-то внутри пироманта, вынуждая его рычать от боли сжимая зубы. Предпоследний удар комбо оставил в животе сквозную дыру. Последний — снес голову, и та с мерзким хлюпаньем упала на мокрую брусчатку. Вслед за ней посыпались оторванные цепями руки и ноги. Под дождем пламя внутри плоти медленно угасало, иссушая куски трупа до черноты.
Остановив наконец «Святую Тюрьму», Анна приземлилась на землю рядом с мужем. Она тяжело дышала, чувствуя себя даже хуже чем он, ведь использовала анима навык.
«Я так тебя люблю,» — улыбнулась она своему мужу. Тот ничего не ответил, лишь взяв её под руку. Они уже собирались идти к Кейт на краю площади, как позади прозвучал знакомый голос:
«Третий шанс — твой последний. Не разочаруй меня,» — тихо произнес старик, но услышал каждый в городе.
Труп пироманта вспыхнул темно-багровым пламенем, превращаясь в чистый огонь, и формируя новую фигуру: всю ту же, но теперь пылающую без остановки. Даже одежда Бедствия горела, а глаз вернулся на законное место, выражая чистейшее хладнокровие и повиновение.
«Я постараюсь не разрушить город, господин,» — учтиво ответил Бедствие, с трудом сдерживая вырывающийся из рук огонь.
«Делай что хочешь. Они отстроят заново,» — старик махнул рукой, достал курительную трубку, и не спеша направился в сторону дворца.
«Готовы выполнить свой глупый долг?» — пиромант насупил брови, и земля под ногами Анны задрожала. Женщина не успела среагировать, как её тут же накрыл столб черно-багрового огня, упирающийся аж в купол цитадели на большой высоте.
«Ты в порядке?» — Николай отпустил Анну из объятий, как только огонь погас. Во многих местах на нём не было кожи. От такого зрелища женщина была готова рыдать и кричать, усилием воли удерживая себя в руках.
