Мы обнялись, чтоб было довольно приятно — Грэг был тёплым и мягким. Не знаю, каким ему показался я, но пришлось постараться, чтоб не сломать ему чего во время объятий, не рассчитав силы.
— До встречи, Светлана Романовна.
— Прощай, Грэг!
Я даже немного взгрустнул, парень-то был неплохим помощником, за хомяками ухаживал, никогда не жаловался на переработку и был всегда с хорошим настроением. И распоряжения выполнял с помощью мозгов. Вон я ему приказал подопытных вызвать, так он постарался, разбил их по две штуки, чтоб два приходили в первый день, пили зелья, после чего приходили на следующий день для процедуры. А ведь я просто сказал вызвать их! В общем, буду иметь его ввиду, если что. Или посоветую кому-то.
Внучку Гущина я обработал позавчера, исцелив её без всяких эксцессов. Это было менее зрелищно, чем со слепыми, всё же те сразу могли ощутить на себе результаты исцеления, но даже так ушла от меня эта его Надя здоровой и довольной. А уж как старый алхимик был рад! Даже каким-то образом сумел запатентовать мой контур в патентном бюро в рекордно короткие сроки и принёс патент мне. И там было только моё имя, ни слова о том, что Гущин сделал алхимический компонент.
— Зачем это? — я удивлено посмотрел на алхимика, перебирая патентные документы.
— Чтоб никто не мог позариться на твоё! — он тут же выставил руку вперёд, останавливая мои возражения. — Да-да, я знаю твои мысли об это, ты хочешь раздать это заклинание всем желающим. Но, поверь мне, сразу же найдётся целая куча не очень чистых на руку людей, что присвоят твои труды и будут брать за них плату. Так пусть лучше ты сам контролируешь своё заклинание!
— Спасибо! — только и мог ответить это.
— Не стоит. Ты можешь в любой момент обратиться ко мне, если будет такая нужна. Не стесняйся это делать!
Так мы и расстались, довольные друг другом. В тот же день я «проставился» девкам, с которыми сдружился в больнице, так что закрыл все дела.
В Академию я возвращался с непонятными чувствами. Я вдруг понял, что в её стенах я провёл больше времени, чем где-либо ещё. Серьёзно, даже с учётом годичной практики, я в Академии проучился три с половиной года из почти пяти, что прожил в этом мире. Невероятно! Ну, это если считать и будущее полугодие, конечно.
Что я чувствовал к этому месту? Не знаю даже. Наверное, я должен бы чувствовать какое-то родство, причастность ко всему тут и всё такое. Но, честно говоря, скорее я ощущал это не к месту, а к живущим тут людям. К Кате, Лене, к девушкам из Клуба Разбитых Сердец, да даже к Рыжовой, которой, правда, я всё равно не увижу, ведь у неё началась как раз практика. Ну да ладно, нечего грустить тут.
— Катяяяя! — радостно завизжал, когда вполз в «свою» комнату и обнаружил, что соседка уже успела приехать и даже начала раскладывать вещи.
— Свеееетаааа! — не тише меня взвизгнула девушка и кинулась ко мне обниматься.
Кхм, а она приросла за год не только знаниями! Теперь обниматься с ней — одно удовольствие!
— Ну как ты⁈ Целый год тебя не видела! — соседка отпрянула и стала смотреть на меня, будто ища третью руку или дополнительную пару ушей на животе. — Ты вышла из того странного состояния… Я рада!
— Да, я тоже рада. Когда кому-то нужна твоя помощь, то на всякие глупости уже не остаётся времени. Но неважно, а ты как? Что у тебя за год произошло? А что это за колечко на пальце? Ты с кем-то обручилась⁈
В эту ночь поспать у нас так и не получилось, мы делились впечатлениями о практике, а вечером ещё и Лена прибежала, которая тоже начала делиться, а мы с ней, и так все делились, делились, потом откуда-то появилось вино, потом ещё, а мы всё делились, и ещё вино, ведь мы уже взрослые, целый год отработали, и этим надо было поделиться! Разошлись только под утро, когда я всех быстренько протрезвил и взбодрил магией. Ещё б, блин, воспоминания ею стереть! А то жуткие картины всплывают, как Лена с Катей, разомлев, схватили мой хвост и не отпускали, пьяно крича, что именно этого им и не хватало весь год, поэтому на эту ночь он не мой, а их. Жуть!
Утром мы все собрались и одной группой направились в Академию. Как таковой учёбы у нас уже не было, эти полгода нужно было уделить написанию дипломов и всяким занятиям типа присмотром за младшими, как когда-то за мной присматривал Андрей. Но я решил отказаться от такого, да и на Академиаду, что была в этом году, не поехал. На кой она мне была нужна?
Поэтому прямо отправился сдавать дневник практики — здоровенную кипу документов, что я собирал по всей больнице, где врачами отмечались мои успехи — и отчитываться о прогрессе в дипломной работе. У всех целителей был один куратор по этому вопросу — Нианель Ивановна, так что мы собрались у её кабинета.
— Привет, Марк! — я помахал рукой своему соседу. — Как твоя практика прошла?
— Здравствуй, Света. — парень, год назад почему-то боявшийся меня, сейчас открыто улыбался. Вот что с людьми отдых делает! — Отлично! А у тебя?
— Тоже ничего, хотя иногда уставала. Ты где был?
— Мне место в боярской больнице выделили, так что я там практиковался всё время. А ты?
— Я в обычной больнице для простолюдинов устроилась. Там больше поле для деятельности — и пациенты разнообразнее, и проблемы, с которыми они попадают очень разные.
— Хм. — Марк нахмурился. — Возможно, мне тоже надо был об этом подумать. Ко мне пациенты редко попадали, всё к своим целителям ходили, а мне не очень доверяли. Если раз в месяц кого-то исцелял — то это уже был плотный график!
— Раз в месяц⁈ — я про себя возблагодарил всех богов, что не пошел в Румянцевскую больницу. — У меня гарантированно по одному сложному пациенту в неделю плюс то, что в реанимацию приезжало, иногда просто по частям приносили, чтоб я их посклеивала.
— Круто! — в глазах Марка горел огонёк восхищения.
Когда вся группа целителей собралась (а к четвёртому курсу нас осталось всего одиннадцать, один вообще ушел из Академии, остальные перевелись на другие факультеты), Нианель вышла, забрала наши документы, потом стала приглашать по одному в свой кабинет.
— Румянцева? — спросила она меня, когда пришла моя очередь.
— Здравствуйте, Нианель Ивановна! — улыбнулся я женщине. И чего ты мою фамилию спрашиваешь, если сама и вызвала? Ожидала кого-то другого, что ли?
— Ага, присаживайся. — преподавательница махнула рукой на кресло и зашуршала бумагами. — Ну что ж, просмотрела я твои документы. Дневник практики внушает, пойти в государственную клинику было мудрым выбором в плане практики исцеления. И отзывы хорошие, видимо, старалась.
— Спасибо.
— А вот дипломная тема отвратительная. — продолжила Нианель Ивановна. — Исцеление генетических заболеваний в сформировавшемся организме? Что за чушь⁈ Такое невозможно! Тем более тобой!
— Но я же проводила успешные опыты!
— Именно этим я и расстроена. Такое беспардонное враньё я вижу в первый раз! Даже если бы это было бы возможно, то на твоём уровне развития воплотить это за год просто нереально! А ты мне тут понаписала про уже исцелённых больных! Нет, Румянцева, с такими фальшивками ты диплом точно не получишь!
Глава 36
Из кабинета я выполз злой, как не знаю кто. Если эта дура старая не понимает чего-то и не может в исцеление, то я в этом не виноват! Какого чёрта она судит обо мне по себе⁈ Сволочь тупая! Прям так ей мыши близки были, что она мне диплом зарубить захотела! Нет, я это так не оставлю!
Не то, чтоб мне был так уж необходим этот диплом, прекрасно можно было бы обойтись без него. Но это уже дело чести — получить то, что у меня пытаются отобрать! Я не для того тут четыре года учусь, чтоб мне всё под конец зарубили!
Что же тогда делать? Обратиться к семье? Румянцевы, понятное дело, не бомжи из-под моста, так что могут пропесочить даже Академию на предмет того, что одна зарвавшаяся преподавательница ущемляет их кровиночку. В этом я не сомневаюсь! Но тогда я окажусь у них в долгу, а этого очень не хотелось бы. За учёбу тут у бабки не удалось меня в секс-рабство какому-то хвостатому «мальчику» сдать, я откупился, но сейчас-то может снова с этим пристать. Даже моя сила выступит против меня, бабка просто начнёт ездить по ушам деду, что такая замечательная внучка должна как можно больше размножаться, чтоб было много сильных серпентиков. Всё, так сказать, для семьи, всё для Рода. А на мои желания можно и начхать, вот, даже диплом сама защитить не в силах, идиотка, пришлось семье отдуваться. Отрабатывай кладками! Нет-нет-нет!
