ним следом.
Настиг на самой верхней ступеньке, спина Гучкова как-то дернулась, услышал он мои легкие шаги, но, развернуться сам уже не успел.
Я схватил его за правое плечо, развернул и рывком прижал к стене.
Сделать это оказалось нетрудно, моя сила и его хромота не дают ему возможности как-то сопротивляться и вырваться. Однако, правая рука Гучкова тут же бросила портфель на пол подъезда, как только он смог рассмотреть мое лицо вблизи.
Бороду на резинке я закинул пока назад, чтобы она не мешала мне говорить, так что видит он мое сосредоточенное лицо и не понимает, откуда я взялся.
Когда площадка на этаже казалась абсолютно пуста, он же сам ее тщательно разглядел только что. Но, успел сделать всего только пару быстрых шагов и уже кто-то приблизился сзади, схватил за плечо железной рукой, развернул к стене подъезда. Теперь лицо напавшего мужчины совсем рядом от лица Александра Ивановича.
И он его никогда не видел в своей жизни.
Правую руку Гучкова я прихватил под пиджаком своей левой и не даю ему вытащить пистолет из внутреннего кармана. Как Александр Иванович не старается это сделать, мне грохот выстрелов в подъезде совсем ни к чему теперь.
Тут же приставляю кортик к его груди, прямо напротив сердца, надавливаю посильнее, чтобы он никуда не рванулся и негромко говорю:
— Привет из будущего. Так надо, Александр Иванович. Прощайте.
Глаза у Гучкова широко раскрываются, он пытается второй рукой перехватить свою острую смерть и заодно мою руку, но, я больше не жду от него ничего.
И так лишнего времени нет! Того гляди, кто-то еще появится тут на лестнице, хлопнет дверь квартиры сверху или за ним следом выскочат его родные!
С большой своей силой загоняю кортик на две трети длины в грудь, Гучков негромко хрипит, выпуская воздух.
Он сразу обмякает, ноги у него подкашиваются, руки разжимаются, и бывший председатель Государственной Думы сползает на пол, наверняка, уже мертвый.
Портфель остается лежать на площадке, я поднимаю тело убитого за одежду и переношу в нишу, где только что сам стоял. Складываю там сидя, чтобы поместился полностью и пока лил кровь себе на коленки, а не на пол.
И тут же возвращаюсь к портфелю, который так же кладу на спину мертвеца.
— Хорошо бы пульс нащупать, — мелькает мысль, однако, я отгоняю ее прочь.
Гучков мертв окончательно, уж я-то за свою жизнь насмотрелся на мертвецов выше крыши и в его смерти абсолютно уверен. И то, что сознание покидает тело — тоже хорошо разобрал.
Если он, конечно, не какой-нибудь рептилоид с Альфа Центавра с двумя сердцами?
Или не такой же вампир высшего уровня? Опять же с двумя сердцами, как пишут некоторые достоверные источники.
Тогда у меня будут проблемы — война с рептилоидами или целым ковеном вампирским.
После этого я, стараясь не шуметь, спускаюсь вниз к черному ходу, пробегаю мимо комнатки швейцара или дворника под лестницей, накидываю бороду на лицо и выскальзываю во двор.
Сутулясь и пряча лицо под шляпой, поправляю еще раз бороду, надвигая ее побольше на нижнюю челюсть, спокойно выхожу на хорошо освещенную улицу и поворачиваю направо, вдоль по Фурштатской.
Деревья по центру бульвара меня хорошо прикрывают от взглядов с противоположной стороны, навстречу мне идет пара хорошо одетых женщин с детьми и одна служанка с корзиной.
Район богатый, тут только господа с прислугой проживают.
Дворник еще при мне, стоящем в нише наверху в засаде, закончил подметать тротуар перед домом и ушел к себе в кондейку, оставив около нее метлу и лопату.
Поэтому я не опасаюсь с ним столкнуться на улице и спокойно иду к ближайшему сквозному проходному двору. Уверен, что вот так, в шляпе и с бородой, меня никто не сможет опознать потом, даже шагаю не как обычно, а такими медленными, зато, очень широкими шагами.
Такая фигура с бородой и странным шагом может кому-то и запомниться на улице, так что лучше совсем поменять свою внешность и манеру перемещения.
Идти мне не так близко, метров сто, поэтому, когда я готовлюсь повернуть во дворы, я оглядываюсь назад под прикрытием большого дерева и вижу, что около парадного входа никакого движения нет. Дворник не выбегает на улицу и не свистит истошно в свой свисток, давая всем ясный сигнал о том, что случилось что-то сильно противозаконное.
И пора звать полицию на место преступления.
Значит, тело купца Гучкова, Александра Ивановича, бывшего депутата Государственной думы третьего созыва еще не обнаружено никем.
Дворник и родные Александра Ивановича вряд ли его найдут, им его так просто не разглядеть. Для этого нужно пройти дальше двери квартиры и заглянуть налево от окна. Если только сверху кто-то из жильцов спустится, тогда сразу же увидит покойника. Или из Думы кто-то прибежит за товарищем депутатом, почему-то прогуливающим сессию.
Хотя, он услышит от родни, что Александр Иванович уже давно ушел и убежит его искать дальше.
Впрочем, если много крови на плитку парадной натечет, на ее липкий запах могут и родные заглянуть в нишу.
— Ну и отлично! Теперь я уже почти в безопасности!
Эти дворы до соседней улицы я преодолеваю за минуту, сняв плащ и шляпу с бородой в укромном месте, где меня никто не может разглядеть. И тут же спрятав их в мешке, далее пропихнув его в окошко заранее присмотренного подвала. Шляпу успел осмотреть на предмет своих оставшихся волос, чтобы не осталось там ничего лично моего компрометирующего.
Так то у меня по подкладке шляпы заранее натыканы черные волосы какого-то брюнета.
У парикмахера прихватил на полу незаметно после предыдущего клиента. Если все же найдут мешок раньше, чем я его заберу, пусть ищут брюнетов.
Вскоре на соседнюю улицу выходит неспешно прогуливающийся молодой мужчина в костюме и кепке, помахивая тростью, как какой-то джентльмен. Двигается он по теневой стороне улицы, не привлекая никакого внимания прохожих и сам никого не рассматривая. Проходит еще двести метров и снова заходит во дворы, после чего уже оказывается на Захарьевской улице.
Я уже достаточно оторвался от возможной погони, но, это если бы убитый был кем-то попроще — тогда бы вполне хватило. Однако, мне придется уходить незамеченным еще дальше и перейти Фонтанку, скрывшись на многолюдной Садовой улице.
Могучий клан Гучковых сделает все, чтобы найти убийцу своего самого знаменитого члена семьи.
Поэтому я закручиваю следы по максимуму и даже извозчика не беру, опасаясь, что их всех опросят, кто стоит тут рядом с Фурштатской. И кого из них нанимали после убийства.
Вскоре перехожу по мосту к Летнему саду и потом выхожу на Марсово поле, дальше спокойным шагом иду до гостиницы.
Никуда с нее
