я предупредил, учитывая, что Орочимару переходит к нему на службу. Перед отправкой посланий в столицу, согласуй текст со мной, а также вместе подумаем над способом отправки. Обычной почтой – не вариант, сам понимаешь…
— На всё ваша воля, Хокагэ-сама. — Ответил Сакумо.
***
Вечером третьего дня, после захода солнца и официального парада на центральном проспекте, на всех площадях Конохи было не протолкнутся от народа. Вторая Великая Война Шиноби длившаяся более пяти лет – закончилась капитуляцией Скрытого Камня и Песка в пользу Конохи, а также заключением договора о ненападении между страной Огня и Дождя гарантом которого стала страна Железа. Видя такой результат боевых действий на территории страны Дождя, а также, терпя полное поражение на море и постоянные набеги со стороны страны Воды на побережье, страна Молнии предпочла вывести войска из окрестностей Долины Завершения и снять осаду Танзаку после очередного неудачного штурма, который удалось отразить под командованием Орочимару в очередной раз признанного героем и уже получившего из рук Даймё почётную медаль и титул «Спаситель Танзаку». Коноха также истощила ресурсы на западном фронте, посему не могла себе позволить полноценное вторжение в страну Молнии. Предложение Даймё Молнии и Третьего Райкагэ вернуться к договору о буферной зоне в виде страны Морозов, было воспринято не иначе как знак свыше и немедленно принято. С выводом войск Молнии через границу и её закрытием силами Конохи и гвардии Даймё Огня, а также подписанием договоров о ненападении с Дождём и Молнией, война, для Конохи, была окончена и сегодня утром, после торжественного награждения героев, вроде легендарных Саннинов и Белого Клыка Конохи, Даймё подписал указ о демобилизации, как и было обещано ранее. Большая часть воинов вернулась домой именно сегодня утром. Семьи встречали их с цветами и слезами на глазах. Парадные расчёты осыпали чеканными монетами. В небо весь день запускали кунаи со специальными взрывными печатями-фейерверками. Бары были переполнены и ближе к ночи ситуация не думала меняться. Праздник только набирал обороты. На рыночной и центральной площадях, на больших спортивных площадках, а также на широкой улице, рядом с недостроенной ареной, было полным-полно народу. Клановые и жилые кварталы путь тоже были обвешаны украшениями и фонарями, но были почти полностью пусты. Отовсюду, даже из правительственного квартала, звучали запуски фейерверков. Некоторые умудрялись просочиться мимо нарядов охраны, чтобы запустить фейерверк с лица самого Третьего Хокагэ. Именно из-за таких «подвигов» жителей, у шиноби и военной полиции было много работы.
Генины-новобранцы стали одними из первых в списках попаданцев в наряды на территории деревни. Пусть это и щедро оплачивалось, но Шикаку, сидя на месте «дежурного» в госпитале вместе с Иноичи, который сейчас был в патруле вокруг территории больничного квартала, был крайне раздражён и недоволен. Хоть их сэнсэй, будучи одним из награждённых героев, и пролоббировал им один из самых «лёгких» видов наряда, от Шикаку он не услышал ни слова благодарности. Дело осложнялось тем, что Чоуза всё ещё находился в госпитале, а значит, вместо троих генинов дежурило всего двое и нагрузки было, соответственно больше, так как сам Сакумо, как и полагается джонину, традиционно самоустранился от обязанностей по охране госпиталя, лишь периодически появляясь для проверки несения службы. К восьми вечера, когда госпиталь полностью закрыли для посещений, а большая часть персонала разошлась по своим делам оставив лишь дежурных врачей, парочку медсестёр и охрану в виде геннинов, Сакумо направился в палату к жене и сыну, где и проводил вечер в их компании.
«Ура! Ура! Урра!» — Раздавалось от очередной проходившей мимо компании снаружи и в очередной раз, близко прозвучали залпы фейерверков.
— Ну вашу ж мать… — Пробубнил Шикаку, голова которого лежала на столе дежурного в регистратуре госпиталя на первом этаже. — Выйти, что ли выдать им по первое число, чтоб знали, как запускать эту хрень рядом с режимным объектом? — Пробубнил он про себя. — И чем там занят Иноичи, а? Сам бы им вломил… Как же мне лень, хех… — С недовольным лицом он поднял голову и откинулся на стуле, как вдруг услышал звук открывающегося чёрного хода и вышел из регистратуры проверить.
— Рановато ты вернулся с патрулирования, Иноичи, тебе ещё час там бродить и… — Глянув вперёд, он увидел, что зеленоглазый блондин пропустил вперёд рыжеволосую девушку чуть выше его ростом с распущенными волосами, достававшими почти до пояса. Она была одета в традиционное женское светлое кимоно, на котором были изображены множество различных цветков. — Лиза? — Переспросил он. — Разве ты не хотела пройтись по храмам с подругами и запускать эти чёртовы хлопушки? У тебя, в отличие от меня, выходной… — Пожаловался Шикаку.
— И как я могла тебя тут оставить? Весь госпиталь ведь крокодильими слезами зальёшь. Мы то тебя знаем, хи-хи… — Ответила она, проходя на этаж.
— Это точно, при заступлении был фестиваль нытья… — Произнёс Иноичи.
— Заткнись! — Выкрикнул Шикаку, глядя на него.
— Ты ведь не забыл, что у нас должно быть первое свидание, а? — Улыбнувшись рывком приблизилась к нему Лиза, заставив его покраснеть. — Или ты не рад меня видеть?
— Н-нет… Я очень рад! — Произнёс Шикаку. — Просто не ожидал… Я ведь мужчина и наобещал тебе всякого, а в результате торчу здесь, как дурак… Думал, что нахрен я тебе такой ненадёжный не нужен…
— Уууу, как всё запущено… — Обняв Шикаку левой рукой за шею и глянув на Иноичи, произнесла она.
— А то… — Ответил блондин, ухмыльнувшись.
— А где ваш…
— Наставник? — Переспросил Иноичи. — Он в родильном секторе сейчас, в палате у жены. Хрена лысого… Ой, прости. — Запнулся Иноичи.
— Ничего, я привыкла…
— Он тут не появится, как минимум до переменки. А может и вообще забудет… — Отмахнулся блондин.
— Вот как… Мммм… Пойдём тогда кое-чего покажу, а? — Ухмыльнувшись и взглянув на Шикаку, произнесла Лиза.
— Иноичи, прикроешь? — Переспросил Шикаку.
— Хех… Куда ж я денусь? Только вы недолго там… — Произнёс Иноичи, заходя в регистратуру и глядя на убегающих в дальний коридор Лизу и Шикаку, которого она вела за руку.
Побежав вслед за ней по лестнице, Шикаку не сводил глаз с рыжей, зеленоглазой красавицы, улыбающейся ему, пока она не привела его к двери, ведущей на крышу, которая была закрыта на замок.
