есть, — последнее пробурчал уже когда сбросил вызов.
Вот ведь язва, при каждом удобном случае припоминает мне ту ошибку. И что больше всех сожрала тех конфет и потом чуть не неделю мучилась. Кто кроме её же жадности там был виноват?!
— А что мне делать? — отвлекла меня от мрачных мыслей тихо сидящая рядом девушка своим вопросом.
— Высвобождаться, естественно, — отдал распоряжение не раздумывая.
— А как? — вновь спросила она, изображая из себя беспомощность и милоту.
— Ты мне тут театр не устраивай. Я твоё личное дело читал и знаю пределы твоих возможностей. А раз приказал, то высчитывать за порчу не моего имущества ничего не буду, хоть теперь ты и мой закуп. Давай уже шевелись, пора знакомиться, — выдал в ответ.
Вот тут она перестала стесняться, но всё равно порвала цепочку на наручниках, а потом и их сами сломала с некоторым изяществом. Кстати, вещь не удивительная. Это были вовсе не специальные, а обычные, на одарённых не рассчитанные, что хорошо различимо и чисто внешне и на ощупь. И, естественно, сняла и мешок с головы.
— Вы?! — первой воскликнула она.
— Ты, — почти вровень, но чуть позже выдал этой короткой фразой всю гамму эмоций, когда увидел, что же под тканью скрывалось.
— Но почему?! — почти сразу прилетел вдогонку следующий вопрос.
— Что значит, почему? Потому что я, это я! — заявил в ответ.
— Извините, почему вы выкупили мои долги? — наконец, она сформулировала вопрос понятно.
— Ну уж, наверное, не потому, что ты мне приглянулась. Вернее, приглянулась, но не в том смысле, что ты подумала. И да, грудь у тебя на фотках с досмотра в полиции зачётная. Кстати, что они у тебя там в заднице искали? — вогнал её в краску легко и непринуждённо.
Вот. А не надо было воровать, столько-то в золоте, сейчас бы краснеть, потому что все, кому не лень…, нет, кто может приплатить полное личное дело, не смотрели бы на подробности полного досмотра, что никак ей не добавляет чувства собственного достоинства. Ну, а мне бы нечем было сейчас её морально подавлять.
— Всё, успокоилась, взяла себя в руки? — задал ей вопрос немного погодя.
— Да. Извините, за дерзость, — откликнулась она сразу.
— Забей! Мне на эти заморочки с тем, кто тут главный и, кто гавно, не интересны. А это была демонстрация, что, если начнёшь нос задирать, всегда найдётся, куда тебя им ткнуть. И то, что ты выше меня по рангам имело значение в той, другой жизни. Теперь ты закуп, да ещё и мой. Улавливаешь остроту момента? — спросил у неё напрямую.
— Да, — выдала она печально и грустно, да ещё и едва слышно.
— Что-то как-то не уверен в этом. Повтори, — потребовал от неё.
— Я всё поняла, — вот теперь не было подвида белый лебедь, умирающий.
— Ну вот. И на будущее, просто прими уже всё, что с тобой случилось. В конце концов, это был твой выбор, и то, что пострадала твоя задница от чьих-то рук, его последствия. И поздно себя вести в такой ситуации словно школьница, впервые оказавшаяся в постели со своим парнем и вдруг осознавшая, что сейчас случится. Мы друг друга поняли? — задал ей вопрос на засыпку.
— Да что ты докопался до моей попы. Что сам хочешь туда чего присунусь?
После вспышки гнева она повернулась ко мне лицом и сверкая злостью в глазах.
— Вот, это уже лучше. А то краснеть-белеть и невнятно мычать. Ещё раз напомню, причиной покупки твоих долгов были не твои внешние данные, а навыки, тем более, как оказалось, это ещё и крайне выгодно. И принуждение в таких делах не самый лучший вариант. Любое принуждение. Вот если ты захочешь, чтобы ей попользовался, то сама ко мне подойдёшь, а до тех пор, извини, я и слеп, и глух, и, вообще, намёков не понимаю. Но опять же, ты не настолько и уникальна, чтобы прощать тебе все выкрутасы. Систему штрафов потом обдумаю и доведу до твоего сведения, чтобы потом не возникало глупых ситуаций. Надеюсь, ты себя совсем уж в долги своей блажью не загонишь? — поинтересовался у неё в конце.
— Совсем-то меня за дуру не держи! И вообще, я может выкупиться собираюсь! — заявила она гордо.
— Господи…, ты похоже не осознаешь, в какую себя историю с ограблением тех банков загнала. Мы тебе не Европа и денежная прибыль далеко не всегда решает. Забудь про всё что спёрла, всё, нету у тебя ничего. Знаешь, почему Джо такой неуловимый? — задал ей вопрос намёк.
— И почему же, — спросила она, хмурясь, похоже вкупаясь в ситуацию.
— Потому что никому не обосрался. И чтобы стать такой, нужно было делиться с уважаемыми людьми, коли уж так удачно стырила мёд у неправильных пчёл, а не пытаться всем доказать, что самая умная. Но такому в школе не учат. Вот поэтому надо лет десять отработать помощником у юриста, естественно, хорошего и известного, чтобы стать не хуже его. Поскольку всяким нюансам и в институтах не учат. Знаешь, как сложно такого отыскать, пока он сам не зазвездился. Мой, вон, пока брыкается и пытается доказать, что, как раз не мой, хотя окружающие уже поняли, на кого он теперь работает. Так вот, если тебе ещё какие подобные мысли полезут, сначала спрашиваешь разрешение у меня и только потом дёргаешься, потому что должна мне столько, что только при правильном поведении сможешь рассчитаться, — довёл до её сведения.
— Так вы меня опять под статью подвести хотите! — опять воскликнула она.
Я же поморщился от акустической атаки. Блин, нет у неё жалости к людям.
— А ещё утверждала, что умная. Я тебя предупреждал, что бы сама не лезла, а мне это совсем и не нужно, просто по моим делам мне придётся в ближайшие годы путешествовать и если нанимать стороннего специалиста, то разориться можно, — отверг всякие инсинуации на этот счёт.
— Так вы меня в мула собираетесь превратить?! — почему-то изумилась она, будучи Начертателем и спалившись на применении порталов в преступных целях.
— Не собираюсь, а уже. И если у тебя есть мнение, что это не так, то можно применить и менее дружелюбные методы доведения
