потом диверсанты, затем безопасники и разведчики.
Астарабади я оставил на закуску. Просто потому, что его людей я не ожидал здесь увидеть. Точнее, о шестерых он предупреждал давно, но их здесь два десятка было.
Когда Астарабади подошел ко мне, то встретил мой вопросительный взгляд.
- Господин, - склонил голову он. – Я взял на себя смелость привести к тебе не только тех, с кем я прошел воду и пламя, но и тех, от кого будет зависеть финансовое будущее рода. За каждого из этих людей я готов поручиться своей жизнью. Не все они бойцы, но никто из них не подведет, никто не предаст, никто не дрогнет. Я смиренно прошу принять их в род и дать им шанс послужить тебе на благо.
Слова он говорил правильные, да и я уже во всеуслышание заявил, что приму всех, кто пришел сюда сегодня. Однако это не отменяло того, что подобное своеволие уже на грани.
- Рискуешь, Феришт, - тихо сказал я. – Мой кредит доверия тебе не бесконечен.
Я их приму, у меня сейчас уже нет выбора. Но если хоть один из них оступится, пусть даже не критично для меня или рода, это бросит огромную тень на самого Астарабади. И он не может этого не понимать.
- Прости, Шахар, - так же тихо ответил Астарабади. – Я не успел поговорить с тобой вчера. После Аукциона людей начали потихоньку давить, особенно не-бойцов. Я мог бы укрыть их всех, но считаю, что раз Аукцион официально принадлежит роду, то и делать это должен род. Иначе будет ущерб твоей репутации.
Астарабади явно волновался и формулировал чересчур кратко и резко, но по сути он был прав. Разве что ему все-таки стоило найти полчаса и сообщить мне все это до.
- Я понял тебя, - кивнул я. – Но в следующий раз согласовывай такие действия заранее.
- Обязательно, - с облегчением выдохнул Астарабади. – И спасибо тебе. За них.
А мой ближник – не только хомяк, но еще и наседка, оказывается. За своих людей он переживал больше, чем за свое положение. Я ведь мог и отстранить его от себя за такие выкрутасы.
- Вернусь – поговорим, - хмыкнул я напоследок. – И еще. Ты остаешься здесь за старшего на время моего отъезда. Нужно будет – разрешаю временное проживание на территории особняка не только слугам рода.
Астарабади вскинул на меня изумленный взгляд.
- Да, ты правильно меня понял, - кивнул я. – Остальных людей из обеспечения Аукциона тоже можешь укрыть на время здесь. Их все равно нужно будет сделать слугами рода рано или поздно.
- Благодарю, Шахар, - Астарабади сделал шаг назад и глубоко поклонился.
Затем он обернулся к своим людям и махнул рукой. Церемония принятия в слуги рода продолжилась в прежнем режиме.
Общая численность людей в роду сегодня увеличилась почти вдвое. Во многом это был эффект низкой базы, но тем не менее. Девятнадцать новых гвардейцев, одиннадцать диверсантов, двадцать шесть безопасников, шестеро разведчиков и двадцать один человек Аукциона. Итого почти сотня человек.
Это не считая тех, кто ждет своей очереди, но по факту уже работает на род. Таких еще сотни две наберется, и большая часть из них со временем тоже вольется в род.
Род становится сильнее. И это только начало.
*****
Андана смотрела на шоколадный рулет на столе, и у нее на глаза наворачивались слезы.
Шахар уехал, сегодня она завтракала в одиночестве. Но вот это лакомство – его подарок. До сих пор таких редких десертов в этом доме не водилось.
Он как-то невзначай поинтересовался однажды, что она любит из необычной еды. Андана ответила и тут же забыла этот разговор, приняв его за обычный треп. В последнее время они с Шахаром стали все чаще проводить время вместе и говорить обо всем подряд.
А вот теперь, чуть ли не декаду спустя, Шахара в доме нет, а рулет – вот он.
Андане никто и никогда не делал таких подарков. Точнее, никто не заботился о ней в мелочах. Мать в свое время не имела такой возможности, они очень стесненно жили до появления представителей клана Дамаяти. А сами Дамаяти просто не считали нужным баловать бастарда.
Андана так и продолжала смотреть на шоколадный рулет. Она соврала Шахару, она никогда не пробовала такой рулет. Но почему-то именно эта штука у нее с детства ассоциировалась со счастьем.
Утро и шоколадный рулет. Девочке из бедного квартала казалось, что именно так должны завтракать по-настоящему счастливые люди. Она была слишком мелкой, чтобы понимать, что достаток или даже богатство сами по себе мало что изменят.
Улыбнувшись сквозь слезы, Андана поняла, что в общем-то, была права в той своей детской мечте. Которая только что сбылась.
Утро, шоколадный рулет и счастье от того, что будущий муж так о ней заботится.
*****
В Лакхнау я взял с собой очень много народу. Два отряда родовой гвардии, десяток безопасников, троих разведчиков, которые хотели вживую проверить состояние агентурной сети в Лакхнау, и среднюю группу диверсантов. Кортеж внушительный получился.
Может, поэтому мы и доехали совершенно спокойно. Нападать на такую толпу дураков нет. Да и не взять нас без запрещенного оружия, машины с нормальным классом бронирования у нас было время заказать.
Самое смешное, что остановиться в Лахнау нам было фактически негде. Родовое поместье в руинах, а резиденции в городе род не держал. Ну не ехать же на тот склад, который безопасники приспособили под базу? Теперь меня уже даже свои люди в подобном желании не поймут.
В итоге мы сняли полностью туристическую базу в пяти километрах восточнее Лакхнау.
Условия для аристократов тут, конечно, слегка неподходящие, но я еще не успел стать высокомерным снобом, так что плевать. Зато посторонних здесь нет. Можно организовать нормальный контроль периметра и не стесняться в применении оружия в случае чего.
И Карим, и Рам, и Асан только обрадовались такому моему решению.
Разведку и часть безопасников мы сразу отпустили заниматься запланированными для них делами, а оставшуюся пятерку безопасников неожиданно взяла под свое крыло Асан.
Я сначала не понял, зачем она их на тренировочной площадке гоняет. Сообразил, только когда ко мне первый визитер приехал. Китаянка этих безопасников мне в телохранители набрала, оказывается. Причем, похоже, еще в столице, раз они даже слова ей поперек не сказали.
Так что гостя я встречал
