я в последний раз обращаюсь к вам с новогодним приветствием. Но это не все. Сегодня я последний раз обращаюсь к вам, как Президент России. Я принял решение. Долго и мучительно над ним размышлял. Сегодня, в последний день уходящего века, я ухожу в отставку. Я много раз слышал — «Ельцин любыми путями будет держаться за власть, он никому ее не отдаст». Это — вранье. Дело в другом. Я всегда говорил, что не отступлю от Конституции ни на шаг. Что в конституционные сроки должны пройти думские выборы. Так это и произошло. И так же мне хотелось, чтобы вовремя состоялись президентские выборы — в июне 2000 года. Это было очень важно для России. Мы создаем важнейший прецедент цивилизованной добровольной передачи власти, власти от одного Президента России другому, вновь избранному. И все же я принял другое решение. Я ухожу. Ухожу раньше положенного срока.
Я понял, что мне необходимо это сделать. Россия должна войти в новое тысячелетие с новыми политиками, с новыми лицами, с новыми, умными, сильными, энергичными людьми. А мы — те, кто стоит у власти уже многие годы, мы должны уйти… Сегодня, в этот необыкновенно важный для меня день, хочу сказать чуть больше личных своих слов, чем говорю обычно. Я хочу попросить у вас прощения. За то, что многие наши с вами мечты не сбылись. И то, что нам казалось просто, оказалось мучительно тяжело. Я прошу прощения за то, что не оправдал некоторых надежд тех людей, которые верили, что мы одним рывком, одним махом сможем перепрыгнуть из серого, застойного, тоталитарного прошлого в светлое, богатое, цивилизованное будущее. Я сам в это верил. Казалось, одним рывком, и все одолеем. Одним рывком не получилось. В чем-то я оказался слишком наивным. Где— то проблемы оказались слишком сложными. Мы продирались вперед через ошибки, через неудачи. Многие люди в это сложное время испытали потрясение…
Я ухожу. Я сделал все что мог. И не по здоровью, а по совокупности всех проблем. Мне на смену приходит новое поколение, поколение тех, кто может сделать больше и лучше. В соответствии с Конституцией, уходя в отставку, я подписал указ о возложении обязанностей президента России на председателя правительства Владимира Владимировича Путина. В течение трех месяцев в соответствии с Конституцией он будет главой государства. А через три месяца, также в соответствии с Конституцией России, состоятся выборы президента. Я всегда был уверен в удивительной мудрости россиян. Поэтому не сомневаюсь, какой выбор вы сделаете в конце марта 2000 года. Прощаясь, я хочу сказать каждому из вас: будьте счастливы. Вы заслужили счастье и спокойствие. С Новым годом! С новым веком, дорогие мои!»
Я посмотрел на ошарашенные лица друзей, у всех было одно и тоже выражение лица «Вот это да!» Помню, сам был с таким же, когда слышал эту речь впервые. И только сонная Ариша упорно чистила мандарин, не отвлекаясь на ерунду.
— Друзья, загадываем желания и выпиваем до дна! Уже куранты бьют! Ураааа!!! — я постарался привести всех в чувство.
Илья махнул бокал шампанского и тяжело опустился на стул: — Да по-ходу, у всех желание уже сбылось!
— Юля, сидите с Аришей в отеле, никуда не выходите! Лёха, отвечаешь за них головой! — скомандовал я перед отплытием, чтобы не повторить прецедент.
Шла вторая неделя, и мы выходили в море впятером, оставляя на берегу сухопутных товарищей. В первый день все вместе вышли в море на катере для дайверов, но Арина быстро заскучала, и Юля стала проводить время на пляже. Алексея хватило на три вылазки, он понаблюдал за обучением дайвингу Ксюши, и тоже прописался на берегу, заливаясь синькой. Только я, Семён и Зина ныряли, как заведённые, отрабатывая под водой взаимодействие. Для новичков Ильи и Ксюши была упрощённая программа, но они старались не отставать.
Вскоре вторые половинки на берегу заскучали и потребовали развлечений. Водоплавающим тоже требовался выходной, и мы все вместе выбрались на старый рынок. Побродили среди развалов сувениров, блестящих кальянов и разноцветных ковров. Девушки прикупили себе ярких обновок и стали тормозить у прилавков с восточными сладостями и сувенирами. От обилия красок, восточных пряностей, улыбающихся приставучих зазывал и жары даже голова пошла кругом.
Вдруг кольнуло чувство тревоги, и позади раздался слабый вскрик: — Алексей!
Рванул в сторону лавки ковров, откуда доносился приглушенный голос Ксюши: — Не трогайте меня! Але…
Следом за мной рванул Илья. Расталкивая висящие ковры, мы вбежали в тёмную лавку, которая оказалась довольно глубокой. В углу два абрека пытались справиться с брыкающейся Ксюшей, зажимая ей рот, третий перегораживал нам дорогу. С ходу пробил ему в солнечное плетение и оттолкнул в сторону. Дальше с ноги пробил ближнему абреку, второй отхватил по щам от Ильи. Оставив за собой стонущих на полу детей пустыни, вывели на свет трясущуюся Ксюшу и передали в объятия Алексея. Тот был под градусом и даже не понял, что чуть не лишился невесты, рассказывая очередной анекдот Семёну и Зине.
Ксения от избытка чувств расплакалась на груди жениха: — Я только ковры хотела посмотреть, а они…
— Это что было? — спросила Юлька, крепко прижав к себе дочку.
— Неудачное похищение. Завернули бы её в ковёр, кляп в рот, и ищи потом по гаремам, — меня тоже немного потряхивало от выброса адреналина.
— Правда, что ли? — Юля по новому взглянула на базар и скалящиеся рожи зазывал.
— Конечно. Мусульманская страна, третий мир, а вы все в шортах, коленками сверкаете. По их мнению, вы все легкодоступные женщины, вот и польстились. Опять же все красивые, не то что местные. Так что от Ильи ни ногой, и за Ариной присматривай.
Собственно, поэтому я и давал наказ Алексею присматривать на берегу за Юлей и Аришей. Так-то супруга Ильи уже пуганая, но пригляд мужчины не помешает. Больше, слава Богу, эксцессов с местными за нашу поездку не было.
— И что думаешь делать? — спросила Ксюша. Мы с ней стояли на балконе моего сьюта плечом к плечу и смотрели в южное небо, полное близких звёзд. Программа по дайвингу была выполнена, наш отпуск подходил к концу, и оставшиеся пару дней были отведены отдыху с загоранием на пляже. Алексей улетел чуть раньше из-за начавшейся рабочей недели, и Ксюша пришла ко мне в гости с бутылкой вина.
— Не знаю. Надеюсь, помиримся, — я отпил вино из бокала.
— Конечно, помиритесь, — она толкнула меня плечом. — Надо, чтоб помирились! А то ходишь все каникулы, как в воду опущенный. Вроде, улыбаешься, а сам чернее тучи!
— Понимаешь,
