Киборгин когда все это делал, чувствовал себя братом из одноименно фильма. Тот тоже всякие бабахи делал их подручных материалов.
Осталось подобраться к жертве на расстояние вытянутой руки.
Из Краснодара на поезде доехал до города проживания Сливко. И снова никаких проблем с адресом. Позвонил.
— Кто там? — послышался женский голос.
— Добрый день. Мне нужен Анатолий Сливко. Я из Союза любительского кино. Хочу поговорить с вами об одной вашей работе…
— Одну минуточку… Толя! Это к тебе!
Залязгал замок, дверь открылась.
— Проходите! Сейчас мой муж подойдет!
— Спасибо.
Из комнаты к коридор шагнул Сливко, сделал еще пару шагов, посмотрел на гостя, точнее в его глаза и замер, словно кролик при взгляде на удава. Видимо что-то почувствовав, не зря говорят, что у людей ставших на путь маньяков просыпается просто звериное чутье на опасность, резко развернулся и попытался скрыться в комнате из которой вышел.
Вот только от пули не сбежишь.
Киборгин навел на цель свой «газетный сверток» и нажал на кнопку.
Бум…
Звук выстрела прозвучал совсем тихо.
Самоделка не подвела и Сливко рухнул как подкошенный, но остался живой. Пуля попала ему в позвоночник в районе поясницы.
— А-а-а! — заорал он, скребя руками по полу. — Спасите!!!
— Толя! — бросилась женщина к мужу, вышедшая из кухни на звук падения. — Что с тобой⁈
Киборгин спешно удалялся. Дело сделано. А то, что маньячило выжил, так может и к лучшему, даже если как-то сможет извернуться и устроить так, что улики его маньяческой деятельности не найдут. Ведь этот урод помимо компромата на себя в виде пленок, хранил еще и вещи убитых им детей.
«Пусть помучается, будучи парализованным ниже пояса, — подумал он со злорадным удовлетворением. — Такое наказание для подобных сексуальных извращенцев, когда не можешь испытать сексуального удовлетворения, даже страшнее смерти».
— Плачу три сотни за доставку на побережье, — сказал Анатолий первому же остановившемуся автолюбителю на синем «москвиче-комби», что отреагировал на его «голосование».
— Садысь дарагой! Давезу с вэтэрком!
То, что водитель грузин в этот раз только радовало, потому как в случае чего внятно описать его внешность не сможет, дескать эти русские все на одно лицо.
До побережья доехали лишь к утру в район Туапсе и почти целый день Анатолий фактически не вылезал из воды. Вечером на попутном грузовике добрался до Сочи и уже оттуда на самолете отправился солнечный Ташкент…
48
Перед отбытием в свой родной усиленный сводный батальон морской пехоты, Анатолий заглянул к командиру 5й МСД.
— Здравья желаю, товарищ полковник.
— Здорово капитан. Как отдохнул?
— Нормально.
— Чего хотел?
— Я пока был в отпуске, заглянул в Москву и пообщался с маршалом Соколовым…
— Ну ты даешь… — только покачал головой Громов. — Даже мне с моим званием и должностью чтобы с ним встретиться придется сильно попотеть…
— Ну так я же его любимчик, можно сказать.
— Тоже верно. Ну так что?
— В общем я с ним поговорил на тему штрафного батальона и встретил определенное понимание с его стороны.
— Да ладно⁈
— Так точно. Так что можете смело подавать прошение о его создании.
— Хм-м. Ясно.
— Ну и такой момент товарищ полковник, думаю, что очень скоро в Афганистан стаей падальщиков налетят всяческие проверочные комиссии, что станут разбираться с неуставными отношениями, но не формальные, как это обычно бывает, а вполне реальные с одной целю — найти. Думаю, от того, найдут они или нет, будет напрямую зависеть их дальнейшая карьера, но тут вы лучше меня все знаете.
Громов кивнул, задумчиво сказав:
— И полетят головы… или не полетят, но тогда все они будут по гроб жизни обязаны маршалу за его милость… Твоя работа?
— Так точно. Сами понимаете, я сделал ставку на товарища маршала и заинтересован, чтобы он, если вдруг станет министром обороны, а таковая вероятность весьма высока, продержался на этом посту как можно дольше начав тянуть меня наверх, а неуставняк в виде дедовщины и землячеств — мина замедленного действия под его креслом, коя обязательно очень мощно рванет в условиях воюющей армии.
— Я тебя понял. Ну что же, спасибо за предупреждение, капитан.
Анатолий кивнул. Своим предупреждением Киборгин подцепил полковника еще одним крючком, теперь Громов пользуясь инсайдом и наведя порядок не просто сохранит свои позиции, но может использовать это как ступеньку наверх, дескать вот он какой я, у меня в дивизии все ровно, и даже если проверяющие что-то найдут, а без этого никак, то на фоне других командиров запустивших свои подразделения, станет выглядеть в гораздо более выигрышном положении, что называется: весь в белом. Ну и может кого-то еще предупредить и сделать своим должником…
Батальон же встретил его запустением и дело оказалось не в том, что большая часть боевых подразделений на очередной операции, все оказалось намного хуже.
— Эпидемия гепатита… — сказал ему капитан Гришин, командир связистов. — Были на очередном задании… тут пуштуны местных таджиков вдруг резко щемить стали, дескать предатели, раз их северные соседи предали дело ислама и спелись с неверными, то скот угонят, то обстреляют, несколько мелких кишлаков так и вовсе вырезали… В общем жара… сам понимаешь, плюс песчаная буря на двое суток зарядила… как итог, воспользовались местными колодцами, ну и естественно, что не прокипятили, ни таблетками не обеззаразили… В итоге боеспособными оказались лишь те, кто на опорниках сидел. Сам я не иначе каким-то чудом уберегся…
Анатолий только мелко кивал головой. В прошлый раз подобной массовости заболевших в батальоне не было, но так его стараниями история слегка изменилась и вот одна из граней последствий.
Что до причины болезни, то их может быть две. Первая — духи вполне могли специально заразить колодцы. Поссал туда больной и все… Даже проточной водой пользоваться не стоит. Известны случаи, когда противник клал в ручьи выше по течению мертвых хорошо подгнивших животных. А вторая причина — ветер, прозванный афганцем. Именно после него происходили вспышки гепатита, потому как он вместе с песком поднимал частицы павших в пустыне животных, кои и являются основным источником гепатита.
В итоге пришлось принять эту сводную роту под свое командование.
Дальше — больше. С подозрением на брюшной тиф слег командир батальона полковник Овсиенко, чего тоже в прошлой истории не случилось, и командование принял его зам по политической части подполковник Терещенко, недавно присланный взамен слинявшего майора Липкина.
Бывают такие люди, коих реальная власть очень сильно меняет или скорее раскрывает их истинную суть. Этот процесс перерождения очень хорошо показали в сериале «Интерны» в серии, где гинеколог Купидман стал на короткое время главврачом и где ему от власти начало сносить голову, начав «строить» подчиненных и требовать к себе проявление повышенного уровня уважения.
— Как стоишь⁈ — орал он на одного из лейтенантов. — Как честь отдаешь?!! Почему в таком виде?!! Совсем распустились, как я посмотрю! Но ничего, я сделаю из вас настоящих советских солдат! Я превращу эту часть в образцовую!
Очень скоро морпехи стали расшифровывать аббревиатуру ДШБ, как дисциплинарный штрафной батальон, а подполковника прозвали Фельдфебелем, потому как если раньше бойцы имели какие-то послабления в форме одежды, да хоть можно было ходить без кителя в одной майке-тельняшке, то с этого момента все должны выглядеть так, как предписано уставом вплоть до того, что все пуговицы застегнуты. Ну и во главу угла стал формализм отношений. И без того тяжелая служба превратилась в сущий ад. Заново началась позабытая почти муштра и конечно же политические занятия с конспектированием лекций, даже тетради для такого дела появились, хотя с бумагой всегда имелась напряженка, вплоть до того, что письма приходилось писать на оберточной.
