— Что это за бред? — небезосновательно, в общем, интересуется Кристина. Алукард зубасто ухмыляется.
— Наука базируется на реальности, дорогая Кристина, в противном случае — это лженаука. А реальность такова, что вампиры существуют, и в их крови неизменно находятся следы дракулина, а в мозгу — культуры «лилит», как исследователи назвали вирус. От теории перейдем к практике: существует три возможных варианта заражения «лилит». В первом случае вирус полностью захватывает управление носителем, стопроцентно подавляя высшую нервную деятельность и превращая человека, по сути, в животное — форму жизни, известную нам, как упыри.
Влада неожиданно кивает и улыбается чему-то своему. А и правда, она-то упырей и раньше упоминала. Умная девушка.
— Во втором случае, — лекторским тоном продолжает Алукард, — носитель частично контролирует себя и способен осуществлять управление выбросами дракулина по своему желанию. Это так называемые ординарные вампиры, известные по фильмам, книгам и историческим хроникам. К сожалению, обычно вампиры этого вида не в состоянии полноценно управлять собой под воздействием дракулина, впадая в неконтролируемую агрессию. Скандинавские берсерки, скажем — именно ординарные вампиры, просто не знающие этого.
Артур качает головой.
— Таким образом, логично будет предположить, что третий тип…
— Я не закончил, — обрывает его Алукард. — Третий тип — вампиры, победившие вирус и поставившие его под свой контроль. Это так называемые высшие вампиры, полностью сохраняющие сознание и управление своими действиями во время выбросов дракулина. Вам это пока не грозит, так что подробно останавливаться на этом типе нужды нет. Если вкратце, то это все. Вопросы?
Короткая пауза, потом все взрываются градом междометий.
— Да ну это…
— С точки зрения…
— Как такое вообще…
— Вопросы?!
Глубокий голос Алукарда перекрывает наш галдеж на раз. А ведь у него наверняка военное образование есть, а скорее всего, и не одно. И совсем не обязательно пятисотлетней давности.
Снова пауза. Несмелый голос Артура:
— Получается, все эти легенды и сказки — не выдумка?
— Конечно, нет, — пожимает плечами Алукард. — Четкая структура, единообразный сюжет, передаваемый из уст в уста тысячелетиями — глупо думать, что у наших предков не было других занятий, кроме как уделять столько времени бесполезным выдумкам. Нет, это простые и недвусмысленные предупреждения об опасности, с прилагаемыми описаниями методов борьбы.
Дальше вопросы начинают сыпаться один за другим.
— Каковы базовые возможности вампира?
— Необычайно сильная и быстрая регенерация, отличные рефлексы, высочайшая скорость передвижения, обостренные слух и зрение, исключительные способности к гипнозу и внушению.
— Есть и другие?
— Профильные тренировки развивают ряд дополнительных возможностей, завязанные на генотип, врожденные способности и другие факторы.
— Легенды говорят, что вампиры — это ожившие мертвецы…
— Заблуждение, произошедшее оттого, что смертельно раненные и затем инфицированные носители оперативно залечивают раны и возвращаются к жизни. Собственно, — зубастая улыбка в мою сторону, — именно так и была инфицирована наша общая знакомая Виктория.
— Но вампира все же можно убить?
— Как и все живое. Правда, высокий темп регенерации затрудняет этот процесс.
— Работает ли осиновый кол?
— Любое ранение в сердце сильно ослабляет вампира, так как в организме прекращается циркуляция крови. Но вирус способен восстановить поврежденное сердце в течение одного-двух часов, частично передавая функции перекачки крови печени.
— Серебряные пули?
— «Лилит» не слишком хорошо реагирует на серебро, но, конечно, не погибает от него. Как и от пуль, собственно говоря.
— Чеснок?
— Полная чушь. Может сработать только в случае личной непереносимости чеснока у инфицированного.
— Солнечный свет?
— Слепит, за счет улучшенного ночного зрения вампиров. Кроме этого, больше никакого отрицательного эффекта.
— Библия и крест?
— Вирус не является разумным существом и невосприимчив к религии. Закрывая тему противоборствующих факторов, скажу, что вампир отлично отражается в зеркалах, хотя и может внушить окружающим обратное, а также вполне может войти в дом без приглашения. Стопроцентно надежным является только традиционный народный способ борьбы — отрезание вампиру головы или безвозвратное разрушение мозга.
— Кровь?
— Да, здесь все правда, — Алукард становится серьезным. — «Лилит» синтезирует дракулин в надпочечниках, используя и преобразуя эритроциты. Иными словами, стимулятор, благодаря которому вампиры получают все свои способности, получается из крови. Недостаток ее нужно восполнять извне, иначе просто умрешь от истощения. Отсюда и необходимость пить кровь — это, попросту говоря, наше топливо. Но, конечно, никто не запрещает и нормальную человеческую пищу, особенно богатую железом — мясо, печень, грибы, какао, шоколад и прочее. Еще вопросы?
Тишина. Мы переглядываемся. Информация настолько масштабна, огромна и невероятна, что просто застревает в сознании, как глыба спекшегося угля в распаре доменной печи, которая забивает горн, препятствует нормальной плавке и в итоге может привести к разрушению всей конструкции.
Такая глыба, кстати, называется тотерман. «Мертвый человек», если перевести.
Алукард хмыкает, глядя на наши ошарашенные физиономии.
— Чувствую я, что нет у вас еще доверия ко мне. Уверенности нет. Это поправимо, давайте тогда проведем демонстрацию.
Тренировочный зал, как и почти вся база, упрятан под землю и находится на минус первом этаже. Просторный, хороший, из нескольких отдельных площадок. Под потолком здоровенные окна, в которые светят вполнакала могучие прожектора. Наверное, когда люди тренируются, они горят в полную силу, имитируя свет солнца, но для нас освещение адаптировали.
Хорошо быть опасным и таинственным вампиром.
— Итак, мои юные… воспитанники, — Алукард ухмыляется, прохаживаясь по кругу. Слово «друзья» он использовать, конечно, не стал. — Давайте, пожалуй, начнем с простого. Артур, подойди-ка сюда.
Хихикая, наблюдаю, как не понявший шутки Арт важно выходит в центр.
— Задача у тебя, юноша, будет простая, — поясняет Алукард. — Ударь меня. Или нет — это будет слишком сложно. Хотя бы просто коснись. Начали!
На несколько секунд фигуры соперников исчезли из поля зрения — остались только смазанные силуэты, молнии. Черная и вторая, цвета хаки. Надо отдать парню должное — он не стал тратить время. И он правда старался. Вот только результата это не принесло.
— Слишком неспешный, бывает, — спокойно сообщил Алукард. У него даже дыхание не сбилось, было таким же ровным, как у спортсмена-разрядника. — Усложним задачу. Кристина, поди сюда.
Все повторяется, теперь уже две молнии защитного цвета пытаются поймать стремительное черное пятно. И с тем же эффектом. В испытания включается Влада. Немного раздражает, что кроме каких-то мелькающих теней, рассмотреть все так же ничего не выходит. Может это магия какая-то? Или даже проще — гипноз и внушение?
— Полицейская, — голос Алукарда по-прежнему ровен и доброжелателен. Но искорки иронии, проскальзывающие в нем, слышны не только мне. — Если не затруднит, помоги этим бездарным подмастерьям в их сложной задаче.
Наконец-то.
Тело как-то само ловит этот новый для меня ритм, и включается в него, такое впечатление, с готовностью, с полуоборота. Мутные штрихи и едва заметные блики превращаются в четкие, как на экране высокого разрешения, фигуры Артура и остальных. И Алукарда. Его — особенно, потому что он, в отличие от всех нас, не нападает вообще. Он уклоняется.
Конечно, ни с какой магией это не имеет ничего общего. И черных облаков, состоящих из зубастых летучих мышей, тоже не наблюдается. Он просто уходит от всех наших подкатов, замахов и выпадов за долю секунды до того, как они случатся, как будто точно знает кто, откуда, и в какой момент времени их нанесет. Его черные волосы развеваются в движении, глаза полуприкрыты, он будто находится в легком трансе.
А на лице блуждает все та же легкая полуулыбка.
Это продолжается какое-то время — в таком состоянии оно растягивается очень странным образом — а потом, внезапно, прекращается.
— Достаточно. — Алукард с неодобрением разглядывает нашу запыхавшуюся, тяжело дышащую четверку. — Очень плохо. Ни одного касания. В реальном столкновении вы бы уже получили несовместимые с жизнью травмы и выбыли из боя. Весьма, весьма печально. По правде говоря, я уже почти жалею, что инициировал вас — для наших задач вы вряд ли подойдете.
Воодушевляющий вывод, что и говорить.
