— Отведи девочек в дом, — я обратился к старику, обозначая своё присутствие и отвлекая внимание на себя.
— Оп-па… Это кто тут у нас вылез? — Визгливый развернулся в мою сторону. — Феликс-Феликсочек? А ты чего это вдруг осмелел-то? Думаешь, мы не знаем, как ты от деревенской ребятни бегал, сверкая пятками?
Похоже, прежний хозяин тела не пользовался большим авторитетом, а значит эти двое вряд ли будут всерьёз опасаться того, кого гоняли местные хулиганы. Что для меня несомненный плюс, поскольку позволяет по полной реализовать преимущество от неожиданного нападения.
Мужичок с крысиной мордой тем временем поменял направление движения — теперь он хотел зайти за спину мне.
Я слегка повёл плечами. Феликс, чьё тело мне довелось занять, явно не умел драться. Я чувствовал это когда двигался, когда стоял, даже когда просто дышал. Годы тренировок, тысячи повторений ударов, бросков и их связок — всё это было буквально вколочено в мою мышечную память, но, к сожалению, те мышцы остались в другом мире.
Но ничего, кроме памяти тела, есть ещё и память сознания, что тоже немало. Да и тело, будем честны, мне досталось не самое плохое: высокий рост (даже выше, чем у обоих наркош), длинные руки и, главное, молодость. А физуху мы ещё обязательно подтянем.
— Феликс… — начал было говорить старик, но мой взгляд заставил его замолчать.
Видимо, дед понял всё по моим глазам, потому что он подхватил девчонок подмышки и спиной вперёд, не выпуская из виду наркоманов, посеменил к дому.
— Дяденьки, — я улыбнулся во весь рот, — ягоды есть в пещере, хотите покажу?
— В пещере? — воскликнули оба наркомана разом и шагнули в мою сторону.
Судя по тому, как эти остолопы двигались, неловко переваливаясь с ноги на ногу и мешая друг другу, их боевая подготовка тоже оставляла желать лучшего. Собственно, это было понятно и по их поведению — они не умели действовать сообща, явно не готовились к возможному нападению и даже не контролировали вероятные направления атаки. В общем, в прошлой жизни я справился бы с десятком таких «умельцев», даже не вспотев.
— Ага, в пещере, могу проводить…
— Веди!
«Учуяв» полюбившуюся отраву, обдолбыши окончательно утратили способность соображать, опустили руки и подошли ещё чуть ближе.
Сперва я хотел увести их подальше, чтобы не устраивать драку на глазах изумлённой публики, представленной моими сестричками и Хольдом, но теперь передумал. Несмотря на то что наркоши никакие не бойцы, однако их всё-таки двое, и это может стать проблемой. Раз уж и я не в форме, значит, действовать нужно сразу, пока они утратили бдительность и не ожидают нападения.
— Ну и чего стоишь? — визгливому не понравилась заминка.
Что ж, с него и начнём.
Я выбросил руку вперёд, крепко ухватившись за жиденькую бородёнку, и резко дёрнул вниз. В глазах визгливого промелькнуло недоумение, которое быстро сменилось слезами. Не то чтобы он вдруг решил поплакать о своей тяжёлой наркоманской судьбе, нет — это просто я ударил его кулаком по кончику носа. Несмотря на кажущуюся простоту приёма, по себе знаю — ему сейчас очень больно.
Мужичок с крысиной мордой только-только начал что-то соображать, но я не дал ему возможность завершить мыслительный процесс. Подшаг в сторону. Сворачиваю корпус, подныривая под неумелый удар. Выпрямляюсь как пружина, впечатывая кулак туда, где под драной рубахой, грязной кожей и жиденькими мышцами пряталась печень.
— Ой… — тоненько пискнул крысиномордый и начал заваливаться на землю.
Хороший удар в печень (а у меня получилось хорошо!) не оставляет шансов для дальнейшей дискуссии. Собственно, крысиномордый всем своим видом демонстрировал, что вопросов у него больше не осталось. Резкий удар ногой по корпусу, чтобы немного помочь гравитации, и мужичок прилёг отдохнуть под ближайшее дерево — бить босой ступнёй не так удобно, как ботинком, но тоже неплохо.
Бой занял буквально пару секунд, однако моё нынешнее тело оказалось скверно подготовлено даже к таким пустяковым нагрузкам. Мышцы и связки загудели от прилива крови — завтра, наверное, всё будет болеть.
— Ах ты гадёныш… Ах ты собака безродная…
Визгливый, стоял на коленях и, слегка пошатываясь, размазывал кровь по лицу.
Я усмехнулся. Можно подумать, этот придурок сам из местной аристократии.
— Смешно тебе? — Визгливый вдруг вытащил из рукава длинный гвоздь с самодельной деревянной рукояткой. Кривоватый и местами ржавый, он тем не менее мог оставить в моём туловище очень неприятное и, главное, не запланированное природой отверстие. — Посмотрим, как ты будешь смеяться, когда я этих сучек мелких сначала трах…
Что он там говорил дальше, я уже не слышал. В ушах забил кровавый набат, а в глазах потемнело от ярости — такой злости и ненависти я давно не испытывал. Эта тварь посмела угрожать детям! Эта тварь хотела причинить вред моим сёстрам! Пусть я знаю их всего ничего, но они единственные близкие мне люди, а значит, урод только что подписал себе смертный приговор.
Мышцы заломило от боли — я двигался слишком быстро для этого тела. Неловкий выпад наркоши не мог остановить мой молниеносный рывок. Я перехватил вооружённую руку, слегка вывернул её и поймал выпавший гвоздь. Вот и всё.
Сжав горло визгливого, я заставил его подняться на ноги и с силой впечатал не самое здоровое тело в ствол дерева.
Мимолётный взгляд на второго — крысиномордый лежал, обхватив бок двумя руками, и тихонько поскуливал. В настоящем он никакой угрозы не представлял, а в будущем… А вот будущего у него, скорее всего, не будет.
— Стой! Прости!!! Обещаю, я ничего не… — торопливо запричитал визгливый, но замолчал, взглянув мне в глаза.
Видимо, увидел что-то такое, что даже его недоразвитому мозгу стало понятно — никакого смысла молить о пощаде нет. И правильно, незачем впустую тратить последние мгновения жизни.
Гвоздь длинный — если ударить между рёбрами, можно достать до лёгкого…
Я уже замахнулся, чтобы осуществить задуманное, но меня остановил тихий голос старика.
— Не надо, Феликс.
За то короткое время, что длился наш поединок, он успел дотащить сестричек только до угла дома. И теперь все трое с ужасом наблюдали за мной.
— Отпусти дяденьку, Феликс, пожалуйста… — прохныкала бледная от страха Тори.
Чёрт! Всё моё естество выступало против того, чтобы оставлять эту мразь в живых. Мало того что такие твари недостойны ходить по земле, так и живой враг за спиной — это, считай, нарушение всех инструкций разом. Так поступать нельзя. Однако и убивать на глаза детей тоже не самое лучшее решение.
— Повезло тебе, — я отпустил визгливого, и он сразу рухнул на землю. — Бери свою подружку и вали отсюда. Подойдёшь к этому дому — убью. Посмотришь в сторону этих людей — убью. Если даже только подумаешь посмотреть — убью… Ты всё понял?
Визгливый закивал с такой силой, что уродливая башка не слетела с тощей шеи только чудом.
— Пойдём в дом, Феликс, — старик старался не смотреть на меня. — Пусть уходят.
Я сунул гвоздь за пояс (надо будет сделать что-нибудь вроде ножен) и пошёл следом за Хольдом.
В сенях меня настиг откат — навалилась усталость, мышцы, и без того гудевшие, начали сильно болеть, а голова — кружиться.
— А всё-таки здорово Феликс им наподдал, да дедушка Хольд, — Тори как будто уже успела забыть о страхе.
— Драться нехорошо, — сухо сообщила Эльза, но по глазам было видно, что она тоже впечатлилась боевыми возможностями своего брата.
— Девочки, идите наверх, — попросил старик, тяжело опустившись на лавку. — Нам надо поговорить с Феликсом.
— Ну дедушка Хольд…
— Наверх, я сказал!
Вскоре две пары маленьких пяточек обиженно застучали по деревянной лестнице, и мы остались наедине с дедом. Я готовился к выволочке за то, что ввязался в драку, но разговор сразу свернул в совершенно другую сторону.
— Кто ты такой? Или, правильнее, что ты такое?
— Чего?
Из-за усталости я не сразу понял, что у меня спросили, но старик не дал мне шанса ответить что-нибудь более вразумительное. Он быстро вытащил уже знакомый мне драгоценны камень, который на этот раз налился чернотой, и направил его на меня.
