Он оказывается весьма интересным человеком. Родители его уехали из России в восемнадцатом и всю жизнь оставались в Нью-Йорке, а он стал адвокатом и вот в какой-то момент переехал сюда, на Багамы.
У компании, принадлежащей трасту будет счёт в багамском и швейцарском банках. В случае необходимости можно открывать и в других странах — в Европе и Америке. Для этого достаточно сделать распоряжение.
Распоряжения можно направлять ему в сюда в Нью-Провиденс или во второй офис, в Цюрих. У них есть телетайп и телефон. Можно также писать письма. Для отправки денег нужно прислать зашифрованное требование. Мы разрабатываем шифр, который, по сути не шифр, а лишь эзопов язык, как у Басова с кофточками вместо квартир в фильме «По семейным обстоятельствам».
— Не спрашиваю, как вы смогли сюда попасть, — усмехается Лански, — но у меня есть предчувствие, что нас с вами ждёт долгое и плодотворное сотрудничество.
— У меня есть ещё одна просьба. Мне нужно организовать безопасное хранение очень ценной вещи.
— Я могу разместить её в банковской ячейке, — отвечает адвокат. — Мы, например, заключим договор с указанием цены и застрахуем его в солидной компании. Это подразумевает некоторые расходы, но зато вы получите уверенность в сохранности.
Разумеется, я очень далёк от того, чтобы бездумно доверять этому человеку, но он мне нравится, кажется довольно надёжным. Что же, посмотрим. Пока всё выглядит вполне безопасно. Мы обедаем вместе с ним и Евой, а потом подписываем договор и посещаем крупную страховую фирму. По итогам всех этих манипуляций лилия остаётся у Лански.
Ближе к вечеру возвращаемся в шале. В городе заходим в продуктовую лавку и покупаем ветчину, сыр, хлеб, фрукты, а потом едем домой. В ресторан я больше ходить не планирую. Хватит. Вообще, можно было бы уже убывать, но подобрать нас смогут только завтра. Так что нужно продержаться ещё почти сутки.
Ночь проходит тихо. Не ощущая энергии лилии, Ева спит спокойно и меня не беспокоит. Весь следующий день мы проводим на пляже. Плаваем в лазурной воде и валяемся на песке. Кайф. Я стараюсь лежать в тени пальм, чтобы не сгореть на солнце. Да и как-то же надо будет объяснять товарищам, как это я загорел, находясь в больнице. Ведь по официальной версии, я лежу в госпитале в Гаване.
Время течёт медленно, потому что я жду, когда наступит час отправки. Мы должны будем встретиться с Валерой в четыре часа на пирсе, чтобы выехать на вечернюю рыбалку. Типа. Но не на том, где высадились, а на другом, на Лав бич. Туда надо будет ехать на такси, причём выехать заранее. Путь неблизкий.
В два часа мы с Евой уходим с пляжа и бредём к шале.
— Некомпанейский ты парень, Егор, — качает она головой.
— О чём ты, друг мой? — хмурюсь я.
— Да, — машет она рукой. — Ни о чём… Зря отказался, вот что.
— Я буду жалеть всю жизнь, Ева, — вру я. — Но инструкции написаны кровью их составителей, понимаешь?
— В нашем случае не кровью, а семенем, должно быть, — усмехается она.
— Это вряд ли.
— Ты отдал лилию Лански?
— Я не могу тебе сказать. Если ты соберёшь деньги, чтобы купить, мы сможем поговорить об этом.
Мимо нас проезжает полицейская машина и сворачивает к нашим домикам. Ева вдруг останавливается, как вкопанная.
— Ты видел? — спрашивает она таким голосом, будто увидела привидение.
— Нет. Что?
— Ты видел, кто сидел в полицейской машине?
— Нет, же, — отвечаю я. — Стёкла отсвечивали. А кто там сидел? Кого ты там увидела?
— Там сидел таксист! — ужасается она.
— Какой? Тот самый?
— Да, тот, что вёз нас вечером домой…
Твою дивизию! В принципе мы можем не заходя домой, развернуться и уйти, сразу отправившись по плану «В». Правда, в доме находится мой паспорт и кое-какие деньжата. Блин…
— Давай пройдём вон там по дуге и посмотрим, что происходит.
Мы идём с другой стороны, но рассмотреть ничего не можем. Кроме того, что подъезжают ещё две полицейские машины. Твою дивизию! Кажется невероятным, что они приехали по наши души…
В любом случае, лучше скорее уходить, но бросить паспорт я не могу. Справку на выезд на Кубе мне сделают, я не сомневаюсь. Но очень не хотелось бы, чтобы мои доки нашли полицейские…
В общем, Еву я отправляю к соседней гостинице, практически в пяти минутах ходьбы. Сам же подбираюсь к нашему шале. Окно в ванной не закрыто. Отлично! Я аккуратно его открываю и пролезаю вовнутрь.
Быстро хватаю самое необходимое из своих вещей и вещей, названных Евой. И уже собираюсь ретироваться, как в дверь начинают резко стучать. Твою дивизию! Я замираю, превращаясь в соляной столп. Стучат довольно долго, но всё-таки сдаются. Стук стихает и звук голосов удаляется.
Я выдыхаю и иду в ванную, чтобы вылезти и скорее смотаться. Но в момент, когда я уже почти касаюсь створки окна рукой, в неё тоже начинают долбить. Ну ёлки-палки! Замуровали, демоны. Медленно по стеночке я отползаю к шкафу. Не хватало ещё на уголовке погореть…
Всё стихает и минут через десять я осмеливаюсь чуть приоткрыть окно. Сначала помалу, потом увереннее. Наконец, осмелев я выбираюсь сам и с независимым видом иду по дорожке. Пройдя до развилки, поворачиваю направо и направляюсь к с соседнему отелю. Надо торопиться, потому что они и сюда нагрянут, к бабке не ходи.
Я иду по дороге к отелю, а навстречу мне едет такси. Поравнявшись со мной, машина останавливается и в окно выглядывает Ева. Она делает мне знак садиться, и я запрыгиваю в тачку. Не успеваем мы отъехать с территории отеля, как туда устремляется полицейская машина.
Ева громко и беззаботно разговаривает со мной по-английски. Говорит, что сейчас мы приедем в молл и наберём ей всего самого модного и дорогого. Это всё делается для водителя. Когда мы выходим, она рассказывает, что услышала у отеля. Вчера вечером убили чернокожего. Подозрения сразу пали на двух пьяных молодчиков, обнаруженных рядом с телом.
Но они сообщили полиции, что убийство совершили молодая дама и её ещё более молодой спутник. Убили и ушли. Полиция нарисовала по их описаниям портреты и показала в ближайших ресторанах. Так и нашли таксиста. Ну, а теперь будут арестовывать этих животных. Прекрасная перспектива.
Да уж, ситуация…
— Если бы нас допросили, — подбадриваю я Еву, — то сразу бы отпустили. Никаких улик нет, тем более, можно установить время нашего вчерашнего ужина в отельном ресторане. Просто я не могу в этом участвовать из-за паспорта. Но если что, если вдруг будут тебя о чём-то спрашивать ничего не бойся и обратись к Лански. Хорошо?
— На всякий случай, — говорит Ева, — я улечу с острова.
— Они могут сейчас всех проверять. Просто поезжай к Моисею и всё. Прямо сейчас. Он поможет.
Не самая приятная ситуация. Получается, что я ухожу, а её бросаю. Но военное судно ждать не будет, это уж точно. И вообще, я здесь не просто нелегал, я практически вражеский шпион. Так что, ничего не поделать.
Мы обнимаемся на прощание, и я сажаю её в такси, но на душе кошки скребут. Хрень. Водитель заводит мотор, трогает и медленно едет вдоль обочины.
Я провожаю отъезжающую тачку взглядом. Не нравится мне это. Совсем не нравится… Боюсь, со всей этой ерундой Ева может конкретно влипнуть… Твою дивизию…
Блин…
Стой! Мысль ещё не успела сформироваться, а ноги уже несут меня за уезжающей машиной. Такси, как раз, начинает ускоряться, но я настигаю и несколько раз хлопаю по крыше автомобиля. Он останавливается. Открываю дверь и, тяжело дыша, сажусь рядом с Евой. Она от удивления рот открывает.
— У меня ещё есть немного времени, — переводя дух, киваю я. — Скажи водителю адрес Мозеса.
Выслушав нас, Лански пожимает плечами.
— Если хотите, мы можем прийти в полицию и дать показания. Я и Ева. Но это может оказаться довольно дорого и долго. У нас такие моменты очень хорошо умеют превращать в деньги. Гораздо дешевле воспользоваться моим самолётом и улететь в Майами. Ева, можешь переночевать в моём доме, а утром пилот отвезёт тебя в США. Можно ещё и сегодня попробовать, но я не уверен, свободен ли он. У нас есть небольшой бизнес, связанный с перевозками. Мои самолёты никто не досматривает, так что никаких проблем. Добро пожаловать на Багамы!
