— Всё это звучит… по меньшей мере, странно, — проговорил он, распрямившись. Лицо его слегка покраснело, руки едва заметно дрожали. — Адам умер так же, как жил — скандально. Мне бы хотелось вас попросить о том, чтобы подробности его убийства… не стали достоянием гласности. И, в особенности, прессы.
— Можете на меня в этом положиться, — заверила Глория.
— Благодарю, лейтенант. Если потребуется помощь в расследовании дела… Словом, мне бы не хотелось, чтобы убийство Адама осталось нераскрытым. Это может бросить тень… на невинных людей.
«На его семью», — мысленно поправил я маркиза. Древние роды пеклись о репутации не меньше, чем о благосостоянии.
— Где можно найти приятеля вашего сына? — спросил я. — Этого Клоуза.
Болейн брезгливо поморщился.
— Я знаю только, что они часто играли в клубе «Эдельвейс» на Мортон-стрит. Место не для чистой публики, так что Адаму нравилось.
— А супруга ваша дома? — спросил я.
— Зачем она вам? — нахмурился лорд. — Её нет. Уехала третьего дня в Брайтон поправлять здоровье. Бронхит хронический у неё, вот доктор и прописал… а поможет ли… — маркиз махнул рукой. — Я вот тоже к ней собираюсь. Может, на следующей неделе. Обещал раньше, да тут вот стряслось. Как я теперь к ней?! Что скажу?! — Болейн поджал губы и отвернулся — вероятно, чтобы скрыть набежавшую слезу. — Как Адама похороню, — сказал он спустя четверть минуты дрожащим голосом, — так и прочь отсюда!
Распрощавшись с маркизом и заверив его в том, что полиция приложит все усилия для розыска преступника, мы вышли на крыльцо. Дверь за нами затворилась почти беззвучно.
— Что скажешь? — поинтересовалась Глория, пока мы шагали по алее, направляясь к автомобилям. — Маркиз сынка порешил?
— А кто его знает, — отозвался я. — Рано пока судить. Но есть на примете одна фигура. Клоуз Эдриан. Надо его найти и последить. Узнать, что за человек, как живёт.
Глория кивнула.
— Согласна. Сегодня же им займусь. Но это и без твоего совета ясно. А что скажешь по поводу мёртвой шерсти?
— Пока ничего. Нужно время.
— Его не так много. Сам понимаешь: убит сын маркиза Болейна!
— Понимаю, вот только я не волшебник. По крайней мере, не в том смысле, в каком тебе хотелось бы.
Глава 59
Адрес Клоуза доставили после обеда, который мы с Глорией провели в ресторане «Бистро Юнион». Болтали о том, о сём, стараясь не касаться темы нашего общего прошлого. Разговор то и дело возвращался к убийству Адама Болейна, но затем снова уходил в сторону. Обсудили предстоящую свадьбу моего отца. Правда, бегло, так как мне говорить о ней совсем не хотелось. Глория попыталась выпытать, действительно ли я убиваю демонов, но мой утвердительный ответ её не убедил. Видимо, она упорно считала, что я — мошенник, и думала выудить у меня признание.
Когда полицейский, отправленный Глорией за адресом Клоуза, явился в кабинет, я потягивал тёмное пиво, а девушка читала подшивку показаний в надежде найти в них какую-нибудь зацепку.
— Мне его дали в том притоне, о котором вы сказали, лейтенант, — доложил он, отдав адрес Глории. — В «Эдельвейсе» его хорошо знают, причём не с лучшей стороны. Говорят, он им должен три тысячи фунтов. Кстати, судя по всему, этим Клоузом интересуемся не только мы. Парочка человек, услышав, про кого я спрашиваю, подошла и очень заинтересовалась, кто я такой. Думаю, это игроки, с которыми он не расплатился.
— Они хотели адрес? — спросила Глория.
— Уверен, адрес у них есть. Нет, предлагали объединить усилия, чтобы, как выразился один из них, «прижать мерзавца к ногтю». В общем, я думаю, Клоуз сидит дома и носа наружу не кажет.
— Что ж, — оставив наполовину опустошённую кружку, я поднялся. — Пора наведаться к приятелю убитого. Если даже он и не имеет отношения к смерти Адама Болейна, то наверняка в курсе его связей.
Глория поднялась из-за стола.
— Что ж, потрясём! — сказала она серьёзно.
Дом, где квартировался Эдриан Клоуз, располагался недалеко от Пикадили. Коричневый, облицованный грубым камнем, с узкими окнами-бойницами. Перед подъездом стояли, громко болтая, парни в спортивных костюмах. Увидев Глорию в форме национальной гвардии, они дружно замолкли и провожали нас взглядами, пока мы не вошли в дом.
Пришлось подняться на второй этаж: похоже, дела у Клоуза пошли плохо совсем недавно, иначе он поселился бы выше.
Дверь в квартиру выглядела странно: краска кое-где не то, чтобы облупилась, но словно была сбита ударами твёрдого предмета. Возле замка виднелись глубокие свежие царапины.
Я долго нажимал кнопку звонка, пока, наконец, из-за двери не раздался осторожный голос:
— Вам кого?!
— Полиция! — громко объявила Глория. — К Эдриану Клоузу. Открывайте именем закона и Его Величества!
Лязгнул замок, и дверь приоткрылась. Поперёк молодого мужского лица шла натянутая стальная цепочка.
— Простите, офицеры, — хозяин квартиры изобразил фальшивую улыбку, — но мне бы хотелось увидеть ваши удостоверения.
Глория достала документ с вытесненным гербом.
— Со мной консультант, — указала она на меня. — У него удостоверения нет. Он не служит в полиции.
Дверь распахнулась, и Эдриан Клоуз отступил в полумрак прихожей.
— Опасаюсь грабителей, — сказал он извиняющимся тоном. — В страшные времена живём. Чем обязан, лейтенант? На судебных вы не похожи.
«Это он по поводу долгов», — сообразил я. Видимо, поэтому открывать и не торопится.
— Вы слышали о смерти Адама Болейна? — спросила Глория.
— Как же, как же, — Клоуз сокрушённо кивнул. Лицо его помрачнело. — Знаю: умер Адам, сукин сын! Я, конечно, был уверен, что он не в постели свои дни закончит, но не думал, что его в собственном доме… какие-то грабители!
— От кого вы слышали о смерти Адама Болейна? — спросил я.
— Звонил я ему домой.
— С кем вы говорили?
— Наверное, с его дворецким. Они сказал, что Адам ночью убит забравшимися в дом ублюдками.
— И вы не поспешили туда? — спросил я.
Клоуз смутился.
— Видите ли… мои обстоятельства таковы, что мне сейчас неудобно уходить из дома.
Ясно: боится кредиторов. Должно быть, те двое, которых полицейский повстречал в «Эдельвейсе», уже сюда наведывались — после них и остались на двери вмятины и царапины.
— Во сколько вы звонили? — спросил я.
— Дайте подумать. Полагаю, около десяти утра.
— А можно узнать, зачем?
Клоуз пожевал губами. Он явно придумывал ответ.
— Скажите правду, — посоветовал я.
— Разумеется, я не стану лгать! — фальшиво возмутился Клоуз.
Он походил на прожженного плута, привыкшего изображать благопристойность и чуть что назначать дуэль в расчёте на то, что оппонент струсит, но сейчас, кажется, над головой Клоуза нависла очевидная угроза, и он забился в угол, поджав хвост и надеясь, что нелёгкая пронесёт.
— Денег хотели попросить? — спросил я, глядя в бегающие глаза собеседника.
— В долг! — выпалил Клоуз. — Мне и надо-то…
Он замолчал, уставившись в окно.
На человека, забравшегося ночью в дом Адама Болейна, запуганный бретёр никак не походил. Едва ли он рискнул бы покинуть квартиру.
— Слуги у вас есть? — спросил я.
— А как же! — с достоинством ответил Клоуз. — Двое!
— Где они?
— Да здесь. Должно быть, на кухне.
— Нам бы хотелось с ними поговорить.
Через четверть часа мы распрощались с приятелем убитого. Кухарка и камердинер подтвердили, что хозяин носа наружу не кажет, и по ночам сидит дома. Впрочем, сами они спали, так что поклясться, что он никуда не выходил, не могут.
Напоследок Клоуз назвал нам несколько человек, с которыми имел дело Адам Болейн.
— Надо бы проверить этих людей, — сказал я, когда мы с Глорией вышли из дома. — Главное — установить, кому понадобилась смерть сына маркиза. Пока что я не вижу ничьей выгоды, но это не значит, что её нет.
