Истинное зрение.
Я проверил, что поблизости нет лишних ушей и жестом пригласил гостя в одно из пустующих кресел.
— Думаю, лучше обойтись без официальных званий, — сказал я.
— Это уж точно, — дворф откинул капюшон, — У меня мало времени, трудно знаешь ли скрываться, если ты хранящий очаг. У меня только один вопрос, прежде чем мы продолжим разговор.
Балоран достал из сумки три печати и одну за другой поставил их на стол. Две из них явно относились к дворфам, туман внутри немного темнее и не белый, а оранжевый. Роспись рун по бокам. А вот одна была обычной. Человеческой.
— Ты знаешь, что это?
— Да, — ответил я.
— Из — за этого знания тебя проклял Всеединый и назначил своим личным врагом? — спросил Балоран.
— В том числе и за это знание, но не только…
— Объясни, — сказал дворф.
Вопросы он задавал быстро, один за другим и похоже действительно спешил.
— У меня тоже есть печати, намного больше, чем три, — я достал из своей сумки две штуки, те, что относились к дворфам.
Они побывали вместе со мной на Нашрахазе, и тумана в них было в разы больше, чем в тех, что принёс Балоран. Глаза хранящего очаг загорелись жадным огнём.
— Что касается того, за что меня ненавидит Всеединый, то я хочу возродить старый пантеон, и он об этом знает и противодействует. В данный момент с помощью рунных мастеров.
— Если ты знаешь, как это сделать, то чего же ты ждёшь? — с возмущением спросил Балоран.
— Владыка, а что будет дальше, после того как я это сделаю? — спросил я. И не просто так, зачастую проще, если человек придёт сам к правильным выводам, чем если я сам расскажу их.
Несколько секунд Балоран размышлял, а затем ответил:
— Война, против тебя встанет вся Эллирия и раздавит… Если у тебя не будет сильных союзников, что разделят с тобой эту ношу… Именно поэтому ты здесь…
На удивление Балоран моментально понял, что именно является камнем преткновения в моей ситуации.
— Да, всё это так и союз между Злыднями и Подгорной империей мог бы решить многие проблемы.
— Кто ещё туда входит?
— Официально пока только Катай, потенциально вступит Инд, Эльваран, дроу и сотни или тысячи свободных кланов. Возможно, удастся договориться и с другими…
— Что ж, это не мало, только вот зачем мне всё это? Мы сейчас процветаем, шахты растут, количество воинов увеличивается с каждым годом, закладываются новые города…
Дворфы остаются дворфами всегда. Для них важно не только общее благо, но и личное.
— Во-первых у тебя есть три печати и каждый дворф, что будет держать её во время ритуала пробуждения, станет первожрецом…
— Кем? — переспросил Балоран.
Пришлось отвлечься и разъяснить хранящему прописные для меня истины.
— Во вторых, Всеединый — это зло и кажется, я сорвал с него маску, слышал ли ты, Хранящий очаг, о том, что происходит в Эльваране. Порча, скверные твари… Так вот, Эльваран это только первое место, где прорвало гнойник, скоро подобные пробои захлестнут всю Эллирию и без помощи старых богов, нам не удержать этот мир от разрушения.
— Мне очень хочется, чтобы то, что ты говоришь, являлось ложью. Потому что, если это правда, то нас ждут трудные времена. Смертельные… — сказал Балоран, поглаживая длинную белую бороду.
— Это так, — ответил я, — Я не буду торопить тебя с решением, хранящий, но сторону выбрать придётся…
— Я понимаю тебя, Рэй ар Верити и я дам свой ответ, но для начала тебе нужно победить завтра, иначе всё это будет бессмысленно и если я приму сторону проигравшего вполне может начаться гражданская война.
— Она и так начнётся, неужели ты не видишь, что рунные мастера подминают под себя власть, Данайн позволяет себе перечить тебе и либо ты вытравишь этот гнойник, либо он рано или поздно убьёт тебя…
— Может ты и прав, — ответил Балоран, — Мне нужно подумать. И, Рэй, готовься к завтрашнему дню серьёзно. Из того что я узнал, Данайн купил лучших бойцов Эллирии и призвал под свои знамёна ещё столько же высших воинов — храмовников Всеединого. Каждый благословлён богом лично…
— Спасибо, тебе Балоран… — сказал я, при этом ругаясь последними словами на паршивца Данайна.
Личное благословление Всеединого означает, что наши враги будут пользоваться елеем…
Глава 16
Вдесятером мы стояли напротив своих противников и внимательно осматривали каждого. Фёдор и Балоран оказались правы. Против нас действительно выступало пять игроков и пять воинов — храмовников. И если про игроков трудно было сказать нечто интересное. Хорошая экипировка, холодные взгляды, повадки хищников, то вот храмовники оказались намного интереснее.
— В каком инкубаторе их растили? — удивился Фёдор.
— Не знаю, — ответил я, — Но они явно не на траве так вымахали, скорее кормили сырым мясом…
Воины — храмовники были гигантами. Самый мелкий два с половиной метра ростом, а их командир наверняка перевалил за три. Сверху и до низу закованные в бело — золотые доспехи. Сейчас они стояли без шлемов, расположив их под локтем, и пристально осматривали нас. Отдельно останавливаясь на моей скромной персоне.
— Напомню правила, — сказал Балоран, — Бой до смерти или если победитель захочет, то может пощадить проигравшего, на его усмотрение. Использование магии запрещено. Покидание арены равносильно проигрышу. Оружие, артефакты и собственное тело, вот чем вы можете пользоваться. Всё понятно?
— Да, — ответил я.
— Да, — ответил старший из храмовников.
Мы находились недалеко от входа в арену, которая раскинулась между двух рукавов магматической реки. Десяток рядов для зрителей и сейчас они были забиты до отказа. Все ждали начала представления.
— Кому и когда выходить будет решать жребий, — сказал Белоран, — Боец, выигравший схватку, на один раунд выбывает из жребия.
Я мысленно скривился. Почему нас никто не предупредил об этом правиле? Это ведь не мелочь, а очень даже серьёзное правило, которое напрямую влияет на то, как будут идти схватки.
Нас с противниками развели по разные стороны арены.
— Они будут использовать способности, которые вам недоступны, нечто вроде того, что раньше использовал я, — сказал я всем своим бойцам, — Так что не экономьте заряды в артефактах. Постарайтесь ошеломить их сразу. А после боя я заряжу истраченное.
Я видел, что Фёдор нервничает. То и дело он заламывал ладони, молчал и хмурился. Не к такому его готовили в дипломатическом ведомстве. Бить наповал словом, а не молотом промеж глаз, вот что он знает и отлично использует. И почему — то я уверен, умирать в Эллирии ему ещё не доводилось.
— Что бы там не вышло, помни. Эллирия — это не земля. С тобой всё будет в порядке, если не считать испорченных нервных клеток.
— Спасибо за поддержку, Рэй, — хмуро ответил Фёдор.
Первым на арену позвали одного из Злыдней. Юркий крепыш, человек, воин. Как и всем остальным, ему досталось много артефактов и сейчас нам предстоит увидеть, принесёт ли это плоды. В противники ему достался один из игроков. Я посмотрел на Фёдора.
— Нет, — мотнул головой тот, сразу разобравшись, что я от него хочу.
Из пяти игроков, нам удалось договориться с тремя. Ещё одного ждал неприятный сюрприз в виде отсутствия света и интернета в самый неподходящий момент. А вот с последним вышла заминка. Он скрывался за десятком адресов, и вычислить его за одну ночь оказалось невозможным, на посулы денег или других благ он не поддавался. И как назло именно этот игрок и вышел первым.
Поле арены, там, где бьются бойцы, было небольшим. Метров десять от одного края до другого, так что особо побегать не получится. Да, никто и не собирался. И мы, и противник настроены на победу. А ещё интересно кем именно прикрылся Данайн? Каждый проигрыш его команды означал, что кто-то из рунных мастеров отправиться на плаху. Что-то мне подсказывало — магистр прикрылся тем самым трёхметровым гигантом — старшим храмовником.
Балоран не разводил церемониал. Поставил плаху прямо на арене, и я видел, какие взгляды на них бросали рунные мастера. В их глазах читался откровенный ужас. Думаю, не все из них пошли на это испытание по собственной воле…
