— Но вы только что сказали, что именно благодаря политическим органам удалось восстановить дисциплину, не так ли?
— Да, но это были экстраординарная ситуация, такого быть не должно в принципе!
— Нам понятна ваша позиция, товарищ Шапошников. Институт комиссаров был введен в ответ на засилье в РККА военных специалистов, в верности которых у нас были обоснованные сомнения. Сейчас ситуация изменилась. В армию пришли люди, которым партия доверяет. Я думаю, нам надо будет обдумать вопрос о единоначалии и вернуться к нему в отдельном совещании. Это единственное предложение, или есть что-то еще?
— Считаю, что назрела переаттестация командных кадров, товарищ Сталин. Тем более, что мы собираемся в октябре вводить звания для командного состава. И в ходе аттестации командиры, в чьих частях дисциплина хромает, должны пойти на понижение. Другого пути я не вижу.
— Согласен с вашим предложением.
Сталин решил взять небольшую паузу, достал папиросу из пачки «Герцоговины Флор» и закурил. Пауза была не очень длительной, дело в том, что только утром он прочитал доклад товарища Мехлиса о состоянии частей Дальневосточного военного округа. Он докладывал о фактическом развале дисциплины и форменном бардаке, который был в частях и соединениях округа, которыми руководил товарищ Блюхер. При этом состояние дисциплины в тех дивизиях, которые прошли войну в Маньчжурии и Китае отличалось разительным образом. Именно их и перебросили на Польский фронт — и это оказалось правильным решением. Но вот части, которые пришли им на ротацию… Мехлис описывал их состояние, возможно, слишком эмоционально и сгущая краски, требуя арестов и расстрелов, это у него вечный заскок — максималист, но картина складывалась не слишком-то хорошая.
— Что скажете о техническом оснащении РККА? Товарищ Тимошенко, вы осуществляли и планировали операции по разгрому поляков. Хотелось бы услышать ваше мнение.
— Товарищ Сталин, польская армия не такой уж и грозный противник. Тем не менее, сражалась она более чем достойно, оказывала серьезное сопротивление. У нас было преимущество именно в боевой технике: танках, бронемашинах, самолетах и бронепоездах. Именно техническое превосходство дало себя знать в этой кампании. Но хочу сказать, оно получилось только потому, что собрали практически почти все боеспособные самолеты, в том числе авиатехнику с дальних округов и даже Китая. Благодаря этому небо было нашим. Но очень часто поддержка с воздуха опаздывала, действия авиации из-за этого были не настолько эффективны. Вполне возможно, необходимо пересмотреть структуру авиасоединений, более тесно привязав их к наземным частям РККА. При наличии у командования армии своей авиации позволит улучшить связь между летчиками и сухопутными частями. В ходе боев были выявлены и недостатки нашей бронетехники, в том числе танков: противопульное бронирование оказалось недостаточным. Очень неприятным фактом оказалось наличие у противника противотанковых ружей, которые показали себя достаточно эффективным средством против легких танков и бронемашин. Нам представляется необходим создание среднего танка с более мощным бронированием, который сможет противостоять современным противотанковым средствам. Ставка на исключительную скорость и маневренность танков оказалась не совсем корректной. Для массовых прорывов обороны противника легкие танки не годятся. Отдельно хочу остановиться на наших бронепоездах. Они оказались намного эффективнее бронепоездов противника по той причине, что мы оснастили их морскими орудиями большого калибра — 102 мм и даже 130 мм. Поляки же устанавливали максимум, трехдюймовые пушки, что давало нам серьезное преимущество. Мы считаем необходимым ГАУ спланировать выпуск противотанковых ружей под крупнокалиберный патрон, так же необходимо разработать легкое противотанковое специализированное орудие, которое должно находиться в войсках на передовой, проведенные боевые действия показали недостаточную эффективность принятого на вооружение 50-мм миномета, есть предложение увеличить его калибр. Боевые действия показали эффективность артиллерии большого калибра, над ее развитием необходимо серьезно задуматься. Для борьбы с самолетами разработать более эффективные зенитные средства. И заняться вопросами связи, товарищ Сталин, связь была самым уязвимым моментом всей этой кампании.
— Это хорошо, товарищи, что наши военные настроены так самокритично. Выявленные недостатки надо обязательно проанализировать и начать устранять. Эта военная операция завершилась для нас более-менее успешно. Конечно, могли бы быть меньше потери и больше наши успехи. Но умение трезво оценивать как свои успехи, так и неудачи — важный компонент наших будущих побед. Мы уверены в нашей доблестной Красной армии и сделаем всё, чтобы укрепить ее и усилить ее возможности. Важно понимать, что противостояние в Польше и Германии реально изменило обстановку в мире и Европе. Мы получили какой-то дополнительный период передышки, который позволит нам лучше подготовиться к грядущей схватке с мировым капиталом. А он, несомненно, будет! Теперь, перед тем, как напасть на СССР армиям капиталистов надо будет преодолеть предполье — польское и немецкое. Это большое достижение, учитывая протяженность наших границ с Польшей. В тоже время нам надо учитывать многоукладность экономики дружественных нам стран, постараться сделать так, чтобы ни в коем случае не допустить контрреволюционных восстаний и сопротивления социалистическому укладу экономики. Важным итогом всех этих событий стало то, что мировая революция продолжается, пусть и в других формах, социализм пробивает себе путь к новым народам. И это прекрасно! Оправдалась и наша оценка европейских социал-демократов, как социал-предателей. Но надо понимать, что мы вынуждены работать с тем материалом, который имеем. Полученное в Германии оборудование даст толчок в развитии нашей промышленности. Огромный толчок. Прошу учесть, что с ними в страну прибыло множество специалистов, которые помогут его наладить и обучат наших людей работать. И надо создать прибывшим товарищам максимально комфортные условия для работы и обучения наших кадров. Кадры решают всё, товарищи!
Эпилог
Эпилог
Москва. Дом на набережной.
11 августа 1934 года
Ночь все никак не наступала. Сегодня был бурный и сложный день. Нас с Линой награждали. Единственное отличие — она может носить свою награду, а я нет. На столе лежат две коробочки с орденами Красного знамени. Как сказали бы в мое бывшее время Боевого Красного знамени, подчеркивая, что заслуги мои отнюдь не в строительстве камвольно-суконного комбината. Лина мирно посапывает в кровати (пришлось покупать кровать побольше, моя никак не вмещает два тщедушных тельца, тем более, что она постоянно крутится во сне и мне достается: то локтем, то пяткой). Я стою у открытого окна и курю. Я не знаю, что несёт мне грядущий день и куда забросит меня судьба, которую я уже так резко изменил. Чем я буду заниматься, какое поручение мне даст ОН? Но всё это сейчас не имело никакого значения. Я думал о женщине, которая лежала в моей постели, уставшая от бурного секса (по-другому у нас не получается). Где-то внутри сквозит неприятная мысль, что у меня так и не будет детей — ни в той жизни, ни в этой. Ну что же… Такова судьба! Окурок падает в пепельницу, а я очень остро понимаю, что жизнь продолжается. И это здорово, товарищи! Действительно, здорово!
От автора: первая книга цикла здесь: https://author.today/work/268031
Последняя книга цикла тута: https://author.today/work/329067
Кому не трудно не забывайте наградить автора, даже лайком — уже приятно.
